Хякки Яко (СИ) - Ступников

и одного этого факта достаточно, чтобы её Воля и Желание значили много крат больше, чем всё, что я бы мог ей противопоставить.

Бог есть Бог, и дейсвительность такова, что эта дамочка способна гнуть реальность в любых нужных ей направлениях. Искажать метрику пространства, изменять свойства материи, влиять на локальный ход времени — она может всё, что могут Величайшие из Шиноби, но лучше, быстрее, точнее и куда как глубже. Её власть на Миром превосходит мою, и единственное что можно противопоставить такой мощи — нечто ей соразмерное… или многократ более могущественное.

И вот здесь-то, во всей своей красе, предо мной предстаёт камень преткновения — пробужу Его и мало того что рискую больше никогда не увидеть свет, на эту жертву я готов пойти, но что куда страшнее — я могу открыть свои глаза и не узнать этот Мир.

Любой Аспект, любая Сила и Суть категоричны. Свет яростен и жесток. Тьма всеобъемлюща и беспредельна. Смерть неминуема и неизменна. А жизнь беспощадна и неостановима. Её течение, вечный круг изменений и развития, возможно оборвать лишь одним способом — убрав её саму, а до тех пор она будет подобна цунами сметать и перекраивать всё и вся на своём пути, ибо таково её естество. Это не хорошо и не плохо — так просто есть и будет всегда. Собственно, потому все эти Силы и Сущности столь редко снисходят в Мир. Их место за Гранью — неизменно рядом, но всегда чуть в стороне, ибо любые попытки вмешаться лично с их стороны, приводят лишь к коллапсу и неизменной трагедии. Оно и понятно — реальность многогранна и окрашена в бесчестные цвета — потому и столь прекрасна, а все Их попытки как-то повлиять на устоявшийся порядок вещей сродни потугам нарисовать картину, имея под рукой лишь одну банку с краской. Как бы насыщен и сколь бы выразителен не был цвет, каким бы гениальным и искусным не мнил себя художник, в конечном итоге все результаты его трудов неизменно сливаются в одно сплошное яркое пятно, в глубинах которого нельзя выцепить ни одну деталь, ни единого росчерка.

Одно хорошо — Они и сами понимают всё это, вероятно куда лучше чем я или кто бы то ни было ещё. Потому всеми силами стараются поддерживать хрупкий баланс, что позволяет всей этой бездне необъятных реальностей продолжать существовать. Но в моём случае всё иначе — Сущность это козырь, вытащить из рукава который себе дороже, ведь непонятно к чему сведётся партия — к всеобщему разгрому или моей победе. Одно знаю точно — выяснять это на деле я не хочу. Нужен был запасной план, на случай если всё вдруг пойдёт под откос и эта стерва Судьба вновь начнёт строить из себя недотрогу. И как ни странно — оставляя позади милю за милей, минуя леса и горные перевалы, постепенно всё ближе и ближе подбираясь к месту где засел этот засранец, разрозненная картинка в моей голове складывалась в единое целое.

Конечно идея была откровенно бредовой и не выдерживала никакой критики, но в текущей ситуации это скорее играло мне на руку. Когда имеешь дело с трансцендентными ублюдками, что то и дело подтираются незыблемыми для тебя законами бытия — логику и здравый смысл лучше сразу оставить за бортом. Толку в такой ситуации от них никакого, а вот вреда не оберёшься точно. Да и потом — всё это меня ждёт лишь в том случае, если я вдруг не успею выбить всё дерьмо из этого поехавшего сопляка до того, как вылупится его Десятихвостый дружок, а даже мысль о подобном сродни плевку в лицо! Тем более, что благодаря последнему подарку старика-Ашины и парочке дельных советов от Хагоромо, мне наконец есть чем достойно ответить его марионеткам!

Ускоряясь до предела я продолжал методично выбивать из головы любые мысли о возможном поражении и последствиях, что неизменно последуют вслед за ним. Это не то, что я мог себе позволить в текущей ситуации, но и не думать о подобном было свыше моих сил.

В конечном итоге, я просто отключился, перестав вообще о чём либо думать, монотонно преодолевая расстояние, что отделяло меня от Цели. Это помогло, по крайней мере, когда холодный ветер донёс до меня солоноватый запах моря, а на горизонте замаячили укрытые льдистым покрывалом воды Залива Айсу, я уже тонул не в опутавших меня щупальцах сомнений, но в пучине истового гнева, что погребал под собой все прочие чувства, в том числе и страх.

Подобная уловка не раз помогала мне в прошлом, когда я только делал свои первые шаги в этом Мире, ведь сложно боятся чего-либо, когда единственное желание что одолевает тебя — это вцепиться этому чему-то в глотку и рвать его на части, пока не перестанет дёргаться. Думал, что уже никогда больше мне не придётся прибегать к этому трюку, но сейчас он пришёлся как нельзя кстати. Главное не перестараться. Ясный рассудок мне ещё пригодится.

Постепенно материк отдалялся всё дальше, пока и вовсе не скрылся за пеленой тумана, оставив меня на едине с беспокойным Северным Морем, в тёмных водах которого то и дело мелькали силуэта и тени, скрытых в водной толще великанов и древних чудовищ, но мне до них не было решительно никакого дела. Я чувствовал, что осталось совсем немного. Ещё совсем чуть-чуть и я буду на месте. Мадара тоже знал это. Пусть нас по-прежнему разделяли десятки километров, но я ощущал на себе его взгляд — тяжёлый, полный ярости, злобы… и страха.

Втянув носом эфемерный аромат я невольно издал низкий, протяжный рык и помчался ещё быстрее, хотя до того думал что это едва ли возможно. Моя добыча ждала меня, и несмотря на всю показную браваду знала, какая роль ей отведена!

* * *

Покрытые льдами и овеваемые холодными ветрами берега Архипелага Страны Снега встретили меня гробовым молчанием. В этих краях, на многие сотни миль вокруг, не было ни души. Бескрайние снежные равнины, где не ступала нога человека, утопающие в морозе и инее — лучше места для того чтобы скрыться от чужих глаз трудно найти.

Но он и не думал скрывался. Понимал, что в этом нет смысла, и потому ещё на подходе меня встретила орда марионеток, чья безобразная свора сливалась с белой пустошью. Эти твари молча взирали на меня с земли, пока иные застыли на уровне небес.

Все Шесть Путей были в сборе. Отравительные кадавры, чьи тела исказила до неузнаваемости текущая сквозь них чакра, ударили не сговариваясь. Не было ни громких слов, ни заверений, ни попыток убедить в своей правоте. Мадара знал, что я не буду слушать, а потому действовал