Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да уж, – только и ответил он.
– Так вот мне сделали недвусмысленный намек – не копаться ни в чем. Ни в том, что будет с золотом из Вельска. Ни в каких других делах. Но я же не мог отказать своему другу в помощи. Вот так мы докопались до Коврова, итальянца и… там на нас напали. Сперва, похоже, думали, что он один и попытались убрать. А потом, когда поняли, что ситуация изменилась, отступили и – вот я здесь. Как тебе версия?
– Невероятная. Даже слишком. Надо подумать.
– Подумай. Мне не помешает поддержка – особенно от тебя. Особенно сейчас, когда я не знаю, что случилось с Дитером и с тем итальянцем, – я снова вздохнул. – Поехали. Домой.
– Домой?
– Да, туда, где я жил.
– Ты уверен, Макс?
– Да-да-да, – затараторил я. – Жми давай!
Глава 14. Маленькие кругляши
Когда долго не посещаешь какое-нибудь место, есть два варианта. Ты ждешь и надеешься, что там появится нечто новое и необычное, но оно не появляется, либо ожидаешь увидеть все, как и прежде, но видишь множество изменений.
В моем случае за три месяца, что я не был дома, не изменилось ничего. Только остатки сгоревшего каркаса выделялись черным пятном, лишь слегка прикрытые снегом. Все остальное стояло, как прежде.
Но в ноябре многие уезжают в город – так что стоило мне выйти из машины, и я сразу же погрузился в тишину, от которой отвык после новой столицы и окружающих ее городов.
– Зачем мы сюда приехали? – Трубецкой с сожалением осматривал обгоревшие доски и брус
– У нас ведь есть еще время? – ответил я вопросом на вопрос и вошел на участок.
– Есть, – негромко ответил шпион.
– Те, кто не хотел моего возвращения в ваш мир в прошлый раз, – начал я, заметив, что он идет следом, – предпочли сжечь дом, и, вероятно, меня тоже вместе с ним. Твой Эд помог нам выбраться. Наверно, один из немногих людей, который еще держится нашей стороны.
– Я его уже давно не видел, – как бы между делом сказал шпион.
– А сбоку дом Игоря, – напомнил я. – Того, кто сейчас вернулся к себе домой, прожив здесь в изгнании несколько лет. Про это ты тоже ничего не знаешь? – спросил я, на этот раз без всякого нажима.
– Я не знаю, как он оказался здесь.
– Но кто-то должен знать, правда? Может, Виктория что-то об этом слышала?
– Сейчас я точно не смогу ее спросить про Игоря, – Трубецкой, скрипнув свежим снегом, остановился около забора.
– Но ведь ты зачем-то напугал его, метнув саблю в забор, – я встал рядом и посмотрел на знакомый скол в доске.
– Всего лишь хотел прогнать, потому что он был слишком любопытным.
– Хочется верить, господин шпион, что вы не обманываете меня сейчас, – улыбнулся я. – Скажи, в чем ты получаешь зарплату?
– В рублях, – тут же ответил Трубецкой.
– Нет, я имею в виду формат. Монеты, банкноты, серебро, золото?
– Я – на счет в банке. Но задавать такие вопросы – верх непристойности, если ты не знаешь.
– Послушай, все, что мы делаем – это уже верх непристойности. Я же хочу найти доказательства своей теории. Или опровергнуть ее. Какие у тебя указания? Мы вернемся обратно после завершения этого «дела»?
– Да, вернемся, – уверенно ответил Трубецкой. – Но к чему твои вопросы про деньги?
– Я уже разговаривал об этом с Дитером, теперь хочу спросить у тебя: какова вероятность, что человек получает деньги в золоте?
– Смотря о ком мы говорим.
– Мы говорим о том, кто отправляет людей делать это, – я закатал рукав и продемонстрировал шпиону след от дротика. – Учитывая, что я никогда не отказывал в помощи ни своим друзьям, ни императору – очень странно отправиться на новое задание без сознания. Поэтому я уверен, что мы сейчас говорим о главе Третьего отделения. В крайнем случае, – добавил я на всякий случай, хотя никакого альтернативного варианта и быть не могло, – человека на один ранг ниже.
– Ты ведь знаешь, что информация о главе Третьего отделения секретна.
– И, если я прямо сейчас вдруг скажу тебе, кто это, ты должен будешь застрелить меня и застрелиться сам? – ухмыльнулся я, наблюдая за результатом:
– Нет, – задумавшись, ответил Трубецкой. – Но это определенно будет иметь кое-какие последствия. Ведь нельзя выдать тайну, которой не знаешь.
– Хороший принцип. Но что насчет денег? Я до сих пор очень мало знаю о вашем мире и слышал лишь о том, что рабочий получает что-то около двухсот рублей в месяц. Виктория призналась… нет, личные данные я тебе говорить не буду. На приисках у Новикова люди получали около тысячи в месяц. То есть, вполне логичные суммы. Но без золота.
– И это понятно, – кивнул Трубецкой. – Золотыми червонцами у нас расплачиваются редко. И пользуются тоже нечасто. Ты же наложил руки на деньги графа Апраксина? Я знаю, что основная масса денег там – пятитысячные банкноты. И, думаю, что ты слышал об ограничениях?
– Не каждый такими сможет расплатиться, – ответил я.
– Именно. Но это эффективно. Одна бумажка стоит пяти золотых червонцев. Несколько граммов против почти ста с лишком грамм металла. Разница в хранении и использовании. И вместо зарплаты их не дают никому, – тут он помолчал немного, – но, признаюсь, я тоже не знаю всех случаев, так что…
– Пока мы болтаем, во-первых, не продвинулись ни на шаг, – я отошел от забора, – во-вторых, нас уже прилично снегом замело, – пришлось сбросить с плеч немного, – но ответ лежит здесь.
– В твоем сгоревшем доме, – недоверчиво констатировал факт шпион. – Что в нем такого?
– Не в самом доме. В подвале, – я развернулся лицом к развалинам и принялся выискивать место, откуда можно было бы пройти до отверстия, оставшегося вместо лестницы.
Каркасный дом не сгорел дотла, но и вид его явно говорил о том, что дом никто не пытался потушить. Действовало стандартное правило – пускай догорает.
Сухие деревяшки, обилие мебели и синтетики внутри вместе с парой огненных коктейлей превратили мой дом в факел за считанные минуты. Вполне вероятно, что пожарных никто и не вызывал.
Я обошел дом по кругу. На месте, где когда-то была гостиная, остатки крыши лежали на самой земле. Погнутый металл обгорел, где-то с него слезла краска.
Лестница располагалась ближе к боковой стороне дома, но там образовалась непонятной прочности конструкция из бруса, которая могла обвалиться в любой момент. Или она все же была довольно прочной?
Я снял пальто и принялся протискиваться в каркас. Подвал почти не пострадал – и обгорела только верхняя ступенька, тогда как все остальное сохранило прежний облик.
Найти остатки монет было несложно. Я вытряхнул все, что было, в карман брюк и выбрался наверх, позвякивая золотом.
– Догадываешься, кто дал мне это? – я протянул монету Трубецкому. – По крайней мере скажи, что они настоящие?
– Настоящие, – ответил шпион. – Чеканка и
