Энциклопедия будущего - Иван Сирфидов

людей существует понятие рабочей конфигурации одежды, когда на время труда она обретает сдержанный деловой стиль, а в часы праздности её переключают в более легкомысленные цвета, расцветки и формы, у фантомов наравне с этим широко практикуется «рабочая внешность» – на работе они придают себе строгость, академичность, сухость физиономических черт, а вне её спешат вернуть своему образу вид, соответствующий личным предпочтениям, наполнить его большей романтичностью, или утонченностью, или агрессивностью, или комичностью, или драйвом, или интеллигентностью, или вычурностью, или эксцентричностью, или эпатажем, и т.д. и т.п. Читатель, хорошо знакомый с описываемой эпохой, скажет: «ну ведь и в реальном мире есть нечто подобное». Ну да, есть, но оно намного слабее выражено. Просто иногда мужчины, имеющие киберпластику с возможностью быстрой реконфигурации, предпочитают ходить на работе «в одном лице», каждый день в одинаковом, исключительно с целью сделать себя хорошо узнаваемыми для вышестоящего руководства, это некий способ не то выказывания уважения начальству, не то пресмыкательства перед ним. Женщины же и вовсе никогда не привязывают своё физиономическое обличье к трудовой деятельности.

Интересной особенностью виртуальных миров является фактическое отсутствие возможности использовать в них детекторы правды, практика применения которых крайне распространена в материальной реальности не только в бизнесе или полицейской работе, но даже и в быту (см. раздел о ДП). Виртуальное тело что у фантомов что у людей формализовано, оно лишь иллюзия, его бессмысленно сканировать на предмет правды, сканировать просто нечего. Это меняет многое в привычном порядке вещей человека, погружающегося в фантомию. Ему нужно быть постоянно готовым, что ему могут врать – прямо в глаза, нагло и уверенно, и что в сепарации правды от лжи ему придётся полагаться лишь на собственные интеллект, опыт, здравомыслие и благоразумие. Фантомы вообще врут чаще людей – не потому что более лживы, а потому что их затруднительно уличить в неправде, им проще соврать, когда в том есть объективная необходимость. Для нанимателя, впервые принимающего их на работу, иногда становится шоком открытие, что новый работник сильно приукрасил свои способности и квалификацию. Попробуй солги при собеседовании с сотрудником кадрового отдела претендент-человек. У него это попросту не выйдет. Люди вынуждены сообщать о себе правду или хотя бы полуправду, а обо всём недосказанном кадровый специалист догадается сам по показаниям ДП. Фантом же может наврать с три короба, и никак это не установить. Или для выявления правды понадобится приложить много лишних усилий – проводить тесты, выяснять детали биографии и трудового пути, связываться с предыдущими работодателями нанимаемого. Но проблема невозможности простыми средствами устанавливать правду не ограничивается одной лишь сферой трудовых отношений. Её влияние гораздо шире. Например, преступления, совершённые виртуальными существами, значительно хуже поддаются расследованию. Полициям планет с фантомиям приходится содержать специальные отделы виртуальных преступлений, где работают особые специалисты, обученные вести дознание древними методами без всяких ДП. Ещё люди и фантомы часто общаются между собой в быту, и не только погружением первых в программные среды, но и посредством видеосвязи, когда человек находится в своей реальности, а фантом в своей. Бытовая сфера – огромный простор для разного рода лжи, от мелкой невинной до корыстной злонамеренной преступной. Причём проблема с детектированием правдивости – палка о двух концах, фантомы тоже не могут определять честность людей (за исключением редких случаев, когда имеют в реальном мире своего представителя, оснащенного детекторами). Homo Virtualis всё же немного порядочнее биологических собратьев и потому страдают от тех в плане лжи в большей степени, чем те страдают от них. Вообще, уклад жизни программных индивидуумов заметно отличается от человеческого, причин тому масса, но отсутствие культуры применения ДП – не последняя из оных. Социальные психологи любят проводить аналогию между виртуальным обществом и человечеством электрической эпохи, отмечая их сходство во многих компонентах (электрическая эпоха – время начала активного использования электричества, она соответствует приблизительно 20-21 векам, в то время детекторы правды применялись редко и были крайне несовершенны, что и даёт социологам основания для проведения указанных аналогий).

Дримландия

Каждая фантомия имеет свою Дримландию. В принципе почти на всех обжитых людьми планетах Дримландии есть, но именно на тех, где проживают и Homo Virtualis, они есть неизменно, к тому же лишь там наиболее масштабны и насыщены содержимым. По типу мироустройства они заметно отличаются от фантомий гораздо большей виртуальностью – законы среды обитания разумных программ привязаны к материальной вселенной, не во всём, но всё-таки схожи, а сама эта среда одна на всех, все видят её одинаково и вынуждены пользоваться ей совместно, тогда как в Дримландии физические условия подчинены исключительно замыслу проектировавших её дизайнеров и могут меняться в разных областях, пребывать же в ней доступно в двух режимах – общественном и персональном, в первом из которых все юзеры (зашедшие в таком же режиме) видят друг друга, а во втором нет, они находятся словно в параллельных мирах и делят свой лишь с теми, с кем хотят. Дримландия – это эльдорадо отдыха и развлечений, компьютерное зазеркалье, страна грёз, не ограниченная ничем кроме воображения её создателей. Вроде бы и любые другие игровые и развлекательные виртуальные среды не имеют особых ограничений, но в ней несопоставимо большая сосредоточенность удивительного и прекрасного, способного поразить, восхитить, очаровать, шокировать совершенством. Ведь она для того и предназначена – чтобы концентрировать в себе развлекательные элементы, служа и людям и фантомам общественной зоной отдыха. Условно её можно сравнить с парками аттракционов реальности. И всё же парки – совсем иное, по уровню праздничности и наполненности возможностями они выглядят жалкой насмешкой над понятием развлечения в сравнении с ней, в плане же масштабности и вовсе несопоставимы.

Только один недостаток есть у сего виртуального великолепия. Доступно оно далеко не каждому. Из людей. Видеть Дримландию может всякий, и даже от её вида многие приходят в восхищение, но чтобы не просто увидеть, а почувствовать, ощутить всем своим существом её волшебство, человеку нужна СГИ (система глубокой интеграции с и-сетью, см. раздел о системах интеграции). Та, что умеет поставлять в нервную систему не только картинку и звук, но и тактильные, обонятельные, вестибулярные, температурные и т.д. данные. Много ли радости посмотреть на роскошный морской пляж, поперемещаться по нему зрительно. Это красиво, это радует глаз, но не более того. С СГИ вы будете не просто видеть пляж, а ощущать себя на нём, чувствовать мокрый тёплый песок под ногами, запах солёного морского бриза, свет солнечных лучей будет дарить вашей коже приятное тепло, вы сможете зайти в воду и плавать