Микенский цикл - Валентинов Андрей

Конница никогда не охраняла храмы, и я решил, что Мантос не очень внимательно следит, чем занимаются его воины. Итак, спешить не стоит. Похоже, в храме намечается большой сбор.

Пару часов ничего не происходило, я уже начал скучать, когда на тропе показались еще четверо. Первый – невысокий, сутулый – шел впереди, еще двое – дюжие парни в неопрятных набедренных повязках – несли здоровенную жердь, на которой висел четвертый – мальчик лет шести, связанный по рукам и ногам. Вся эта компания остановилась у развилки, постояла несколько мгновений, а затем уверенно направились к храму.

– Похоже, твои знакомые – людоеды, – заметил я, кивая на гостей. Тею передернуло, но отвечать она не стала. Было заметно, что девушке не по себе.

Прошло еще несколько часов, но никто больше не появился. Солнце начало склоняться к горизонту, и я прикинул, что пора рискнуть.

– Сейчас мы пойдем к боковому входу. Там можно пройти незаметно?

Тея подумала и кивнула.

– Вход охраняется?

– Наверное, нет. Он очень старый, о нем мало кто знает.

– Ладно, – решился я. – Пойдешь впереди. Не хотелось тебе говорить, но знай: случись что – умрешь первой.

Она отреагировала удивительно спокойно.

– Я не предам, ванакт. Но тебе нечего опасаться...

В последнее я не поверил, но спорить не стал. Тея осторожно выглянула из-за камня и быстро скользнула за ближайшее дерево.

МЕМ

«Подниматься вверх»

Подниматься вверх сквозь заросли кустарника оказалось делом малоприятным. Я сразу исцарапал руки, а какая-то нахальная ветка больно хлестнула по лицу. К тому же приходилось спешить, чтобы не отстать от девушки – Тея двигалась легко, неслышно, словно маленький хищный зверек в родном лесу. Я успел два раза оступиться, ударить ногу и трижды помянуть Иштар и все козни ее, прежде чем перед нами показалась высокая серая скала. Мы вышли к вершине.

Тея оказалась права – здесь давно никто не ходил. Вдоль скалы рос колючий кустарник, тропа – если она и была когда-то – полностью скрылась под густой травой. Похоже, девушка несколько растерялась, но затем, подумав, уверенно направилась к невысокому развесистому дереву, росшему у самой скалы. Осмотревшись, она обернулась и кивнула мне.

Дерево скрывало глубокую темную нишу, откуда несло стылой сыростью. В одной из стен чернел неровный четырехугольник.

– Это здесь, – Тея осторожно коснулась рукой скалы. – Но тогда тут такого не было...

Я понял – проход был наполовину заложен крупными каменными блоками, только верхняя часть оставалась открытой. То ли камня не хватило, то ли преграду успели частично разобрать. Отверстие находилось на уровне груди, но я решил не обдирать бока. Блоки стояли неровно, косо, к тому же без всякого раствора. Я взялся поудобнее за верхний камень и без труда сбросил его на землю. Вскоре проход был свободен.

Из глубины не доносилось ни звука. Это меня вполне устраивало, но куда меньше нравилась темнота. Ничего похожего на факел мы с собой не захватили, кроме того человек с факелом – великолепная мишень. Я присел у входа и принялся размышлять.

– Отсюда путь ведет в старое святилище и главный зал, – подсказала Тея. – Мы можем пройти незаметно.

– А где тот, к кому мы идем? – поинтересовался я, – тот, кто приходил к тебе в гости?

– Мы... мы можем встретить его в главном зале, – неохотно сообщила девушка. – Он живет рядом.

– И не сыро ему, – произнес я не без злорадства. – А кстати, кто он?

Очевидно, девушка поняла, что отмалчиваться поздно. Она покачала головой и вздохнула:

– Я клятвопреступница, ванакт... Его зовут Соклей, он хранитель этого места...

– Жрец?

– Нет, просто хранитель. Это старый храм, здесь редко приносят жертвы.

– Старый храм... – хмыкнул я. – Значит, здесь поклоняются Старым? Вашим древним богам?

Девушка решительно помотала головой.

– Нет, ванакт! Я же говорила – Старым никто не поклоняется! Я ни разу не слыхала об их храмах. Это храм...

Она осеклась и замолчала. Я не стал торопить – куда больше меня волновала темнота. Когда я поделился своими сомнениями, девушка удивилась:

– Идти очень просто, ванакт! Дальше будут световые колодцы, кроме того я вижу в темноте.

Я покосился на девушку, но промолчал. Все-таки, как ни крути, а она ведьма. Рыжая ведьма...

Тьма охватила нас мгновенно, словно мы попали в бездонный черный омут. Приходилось двигаться на ощупь, осторожно ставя ноги, чтобы не споткнуться о не вовремя оказавшийся на дороге камень. Впрочем, проход был ровным, и я быстро освоился. Тея шла впереди, держа меня за руку. В другое время я проявил бы мужскую гордость, но теперь это меня вполне устраивало. Темноты я не боялся, но Тея вполне могла оставить меня одного, скользнув куда-нибудь в боковой проход. Несколько раз мы останавливались, но все было спокойно и тихо.

Минут через пять Тея вновь замерла, прислушалась, а затем ее волосы скользнули по моей щеке.

– Сейчас будет лестница, ванакт. За нею – святилище.

Через несколько шагов нога наткнулась на высокую ступеньку. Я поглядел вперед и различил серый четырехугольник – откуда-то сверху лился неяркий сумеречный свет. Сразу же почувствовав себя бодрее, я поднялся по ступенькам и оказался в слабо освещенном коридоре. Свет шел из глубины, проникая через видневшуюся вдалеке дверь.

Тея уже успела уйти вперед, и я поспешил следом. Вокруг по-прежнему стояла мертвая тишина, слышно было, как скрипит пыль под сандалиями. Тея ступала тихо, ее босые ноги оставляли маленькие четкие следы, и вновь почудилось, что я иду по звериной тропе.

Возле двери в конце коридора девушка остановилась. Здесь было значительно светлее, и я сразу насторожился. Тея хотела войти первой, но я отстранил ее и осторожно заглянул за порог.

Первое, что я увидел, была полоска света, падающая откуда-то сверху, где находилось маленькое неровное окошко. Святилище оказалось небольшим круглым помещением, совершенно пустым, если не считать странной формы камня, стоявшего у противоположной стены. Приглядевшись, я заметил, что поверхность стен обработана – по камню разбросаны грубо выполненные фигурки неведомых зверей, которых преследовали человечки с луками. От рисунков веяло стариной, что-то похожее я видел в Мари, в горных пещерах, где жило странное племя Иуй, умевшее разговаривать со звездами.

Я шагнул за порог, на всякий случай держа руку на рукоятке секиры, но оружие не понадобилось. Слой пыли на полу был ровен и толст. Сюда никто не входил – по крайней мере многие недели. Правда, следы все же были – неровные полоски, похожие на отпечаток длинной веревки.

Вторая дверь находилась слева. На этот раз она была настоящей, сделанной из крепкого дерева и подвешенной на бронзовых петлях. Ни замка, ни задвижки я не заметил.

Тея между тем направилась прямо к странному камню и замерла, прикрыв глаза и опустив руки. Я хотел окликнуть девушку, но понял – она молится. Не желая мешать, я принялся разглядывать фигурки на стенах. Не без труда я смог опознать диких быков, оленей с огромными рогами и нечто клыкастое, похожее на зверя Абу, виденного мною в Та-Кемт. Итак, неведомый художник в меру своих сил пытался изобразить охоту. Оставалось узнать, что означает камень.

Я обернулся к Тее и вдруг почувствовал, как язык прилипает к небу, а по спине бегут мурашки. Девушка по-прежнему стояла у камня, но теперь она была не одна – две огромные черные змеи медленно подползали к Тее, оставляя в пыли знакомый неровный отпечаток. Выходит, веревки оказались ни при чем!

Я хотел крикнуть, но испугался – девушка может дернуться, и тогда эти твари кинутся на нее. Вдохнув побольше воздуха, я сжал в руке «черную бронзу» и осторожно шагнул вперед, но опоздал: одна из змей уже подползла к рыжей ведьме. Треугольная голова с серым узором коснулась босой ноги...

Я охнул, но случилось нечто совершенно неожиданное. Тея открыла глаза, оглянулась и, быстро наклонившись, погладила черную тварь. Вторая змея поспешила подползти поближе. Тея погладила и ее, а затем повернулась ко мне.