Художник, что рисует… - Алекс Войтенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Год, пролетел, как один день. Палыча, я проводил домой неделю назад, сам же задержался ненадолго, чтобы закончить начатый стенд. Просто, в него было вложено много моего труда, и не хотелось оставлять его незавершенным. Но наконец, был готов и он. Осталось немного. Примерно год назад, один из вертухаев принес мне небольшую открытку с видом моста «Золотые ворота» в Сан-Франциско. Его просьбой была сделать на основе этой открытки рисунок, для доклада дочери в школу. Нужно было убрать мост, а на горе, поставить фигуру, которая должна будет изображать Мари́ю Консепсьóн Аргуэ́льо, возлюбленную Николая Резанова, ждущую своего суженого на краю утеса. Разумеется задание было выполнено, а открытка была благополучно забыта у меня, чем я и собирался воспользоваться именно сегодня.
Дело в том, что для открытия перехода, мне нужно точно знать и представлять, то место, куда я должен попасть. У меня имелось еще две похожих открытки, хозяева которых в свое время утверждали, что одна из них является фотографией какой-то знаменитой скалы, на побережье у Лос-Анжелеса, вторая показывала якобы подвесной мост соединяющий Бруклин с островом Статен-Айленд, по моему называя его Веранзаном, или как-то похоже. В обеих случаях имелись большие сомнения. Скала, якобы расположенная у Лос-Анжелеса, очень напоминала мне, когда-то виденную скалу в Крыму, и я боялся просто попасть не туда, куда нужно. То же самое касалось и моста Верранзано. Дело в том, что точно такой же имеется и в Япониии, а на открытке я вдруг заметил вывеску, на которой явно были начертаны какие-то иероглифы. Разумеется, в крайнем случае подошла бы и Япония. Наверняка мой английский с Узбекским акцентом помог бы мне и там, но не хотелось создавать себе лишние трудности по переезду из одной страны в другую. Тем более, что я перехожу на свой страх и риск учитывая лишь начальные знания языка, и не имея никаких документов. Поэтому появление у меня фотографии с мостом Золотые ворота, давали мне возможность гарантированно перейти в Сан-Франциско, что меня более чем устраивало.
Завершив все дела на зоне, я зашел в каптерку, взял свой рюкзак, якобы для того, чтобы постирать некоторые вещи находящиеся на мне, после чего перешел в свою здешнюю мастерскую. Здесь снял с себя синюю рабочую робу выдаваемую всем заключенным в качестве повседневной одежды, и переоделся в свою гражданскую одежду, что была на мне в момент ареста и так и оставалась в рюкзаке до сих пор. Ношение подобной одежды на зоне было под запретом, но все же на это закрывали глаза, хотя бы потому, что повседневная одежда пачкалась и ее нужно было приводить в порядок. Потому как временная мера, такое позволялось. А вообще, чаще зэка находили другие способы замены, сберегая эту одежду для освобождения. Сейчас роба мне была не нужна. А вот вполне приличные джинсы «Lee», купленные когда-то на вещевом рынке, и легкая футболка с логотипом «Beatles» — пришлись, как нельзя кстати. За неимением лучшего одел поверх футболки легкую ветровку, пусть и советского производства, но вполне приличную. Единственное, чего у меня не было, так это другой обуви. Поэтому пришлось довольствоваться тем что есть.
В Сан-Франциско, куда я рассчитывал перейти, должно было быть тепло. Все же город располагается у моря и даже гораздо южнее того же Самарканда, неподалеку от которого я сейчас находился. К тому же сейчас лето. Но учитывая разницу в часовых поясах, наверняка глубокая ночь, поэтому легкая куртка все же не будет лишней. Свои вещи в рюкзаке переложил так, чтобы нужное было под рукой, а теплые вещи располагались в глубине, добавил туда пару чистых альбомов, все карандаши, которые у меня имелись к этому моменту, сигареты, пару банок консервов, мешочек с сухарями, которые я откладывал изо дня в день, и еще кое-какую мелочевку. Зимний бушлат у меня лежал в мастерской, я частенько подкладывал его под себя, во время дневного отдыха. Сейчас решил, что он не будет лишним и там, во всяком случае, до того момента, как я согу там нормально устроиться. Поэтому свернув его в тугую скатку привязал поверх рюкзака. И уже было закинул за плечи свой рюкзак и собрался спокойно уйти, как в моей каморке вдруг появился местный замполит. В принципе, он не имел никакого отношения к переменному контингенту, то есть зэка, но учитывая, что моя мастерская находилась на чистой территории, постоянно шнырял вокруг, суя свой нос во все дыры и видимо надеясь, когда нибудь поймать на запретном не только меня, но пару электриков из тех же зэка и сантехника, которые обитали здесь же неподалеку.
Честно говоря, его появление было очень некстати. Мало того, что он постоянно врывался на протяжении всего года в самый неподходящий для этого момент. Что впрочем у него ни разу не получилось, но тем не менее он не оставлял своих попыток. И в итоге, он таки добился своего, и на его вопрос, что все это значит, я честно и откровенно ответил, что собираюсь сдернуть отсюда, потому что мало того, что надоело сидеть. А еще надоело лицезреть его гнусную рожу.
Разумеется, мои последние слова, только добавили ему азарта. От моего «не совсем вежливого» ответа он взъярился и несколько мгновений хватал ртом воздух в возмущении, затем грозно воскликнул:
— А, ну показывай, что в мешке!
— Одежда, сухари, сигареты. В общем, все, что нужно для правильного побега. Что еще ты хочешь там разглядеть? А хочешь покажу, как я собирался сбежать? Все равно ты меня считай поймал, а раз так, что теперь скрывать? Посмотришь как я бегу, а там и с мешком разберешься. Куда я теперь денусь с подводной лодки?
Капитан на мгновение задумался, еще не доконца веря в свою удачу, и слегка офигевая от соих грубых слов, а после наверное решил, была-не-была. Пусть покажет. Сбежать теперь уж точно не сбежит, а так премия за предотвращение побега, будет его. А если все это просто насмешка, штрафной изолятор рядом, сразу туда и отправимся.
— Ну, давай. — Подозрительно произнес он, на всякий случай схватившись за кобуру своего пистолета. Вообще-то, ходить с оружием по территории не рекомендуется. Но с другой стороны, мы сейчас находились на чистой половине колонии, и потому из всех зэка здесь был только я и еще пара человек.
— Ну смотри. — Ответил я. Рюкзак в это время был уже за плечами. Подхватив лежащую на столе открытку, я подошел к двери, взялся за ручку, взглянул на изображение, рисуя его в своей голове, затем выпустил изображение из своих пальцев одновременно потянув за дверную ручку, отпирая дверь, и делая шаг вперед…
… Прошло всего одно мгновение и свежий ветер со стойким морским запахом, сменил духоту лагерных коридоров. Хоть мы и находились на чистой половине, но ароматы въевшиеся в эти стены, долго не исчезнут даже если на месте зоны, появится какое-то другое учреждение. Сейчас все было иначе, у меня все получилось. Некоторое время я просто стоял, и пытался прийти в себя от столь резкого перехода. Полуденное солнце Самарканда, сменила яркая луна на черном небосводе усыпаном звездами, а вонючие коридоры ИТК −7 сменил вид на мост Золотые ворота расцвеченный разноцветными огнями.
Глава 16
16.
Достав из кармана пачку сигарет, я закурил, и вдруг к своему удивлению услышал растерянно-изумленный голос, раздавшийся позади меня.
— О, боже! А где это мы⁈
От неожиданности резко обернувшись увидел перешедшего вслед за мной капитана Осенева, того самого замполита, что пытался поймать меня на запретном. Похоже, он не стал дожидаться и шагнул вслед за мной, придерживаясь рукой либо за мой рюкзак, либо за плечо. То-то я почувствовал некоторое сопротивление при переходе, похоже это и позволило ему перенестись вслед за мною.
Я просто расхохотался, увидев его ошарашенное лицо капитана, даже несмотря на полночь. Было очень интересно, что он будет делать, когда узнает куда попал.
— В Америке капитан. Вон там, — я протянул руку. — Мост Золотые ворота, а у тебя за спиной город Сан-Франциско. Кстати там есть целый квартал, для таких как ты. Ты же хотел
