Тихий конец света - Алексей Погорелый

Поп стоял возле окна и шепотом молился, глядя на небо. Гриша, Философ, Ленин и Матвей пили чифир. Поп закончил молитву и повернулся к рассевшейся в кружок компании.

— Не хочешь подумать о душе, Матвей?

Илья при этих словах дернулся, как будто его ударило током.

— У меня нет души, как и у всех людей, — ответил Матвей, принимая баклажку с черной жидкостью из длинных, жилистых ладоней Григория, — у меня есть тело, кусок мяса. А душа — это сам я.

Илья почувствовал головокружение, сел на свою кровать и закурил «Честерфилд».

— Душа — это я сам, — повторил Матвей. — Душой я думаю, принимаю решения, чувствую. А тело — это так. Временное явление.

— Если ты так считаешь, то тем более попадешь в Ад, — сказал Поп.

— Уже не попаду, — беззаботно ответил Матвей. — Все переходы в Ад и Рай закрыты. Не будут больше ангелы и черти людьми играться. Кончилось их время.

— Так мы останемся одни? — спросил Гриша.

— Да. Не будут они людям больше мозги парить и руководить нашими действиями. Сами будем жить. Кто умеет сам думать — тот выживет. А кто уже не может — помрет со временем. Ты посмотри на этих зомби, — Матвей кивнул на массу тел, лежащих на общей, совмещенной из двадцати коек, кровати. Они остались без хозяев. Долго не протянут.

— Ты богохульствуешь, Матвей. Люди — это творения божьи. Созданные по его образу и подобию. Бог не оставит детей своих, — устало сказал Поп. — В конце времен хотя бы, поверь в Иисуса.

— Я верю только в две фразы, которые заповедовал Иисус: «Не создай себе кумира!» и «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». Дословно в Библии написано, между прочим.

Все головы обратились в сторону Андрея Прокопьевича.

— Это не мешает верить в Христа людям других национальностей, — пробурчал Поп и повернулся ко всем широкой спиной.

— Процентов десять от человечества останется, — сказал Матвей. — И большинство из них — бывшие психбольные и уголовники. Иисус же любит блаженных и воров.

Прозвучал резкий звонок. Илья выглянул в коридор. Ему помахала красной пухлой рукой кухарка. Илья прошел через решетчатую дверь к выходу из отделения. Врач «скорой помощи» привел нового пациента. Мужчина в деловом сером костюме, при золоченом зажиме в синем галстуке, смотрел в пол. Илья повел его по коридору в кабинет дежурного врача. Для этого Илье пришлось взять мужчину за локоть и тащить за собой, как щенка на поводке.

— Еще зомби привели, — зло улыбнулся привязанный парень. — Доктор развяжи меня! А то они меня съедят!

Врач устало поднял глаза на вошедшего Илью.

— Это последний, Илья, больше никого не принимаем, — доктор оценил костюм мужчины. — Этого отведи в седьмую палату.

— Вы его не осмотрите?

— А что толку, Илья. Симптомы все налицо. Или на лице.

— Что с ними доктор? — спросил Илья.

— Снижена мозговая активность, — глухо ответил врач. — Как будто они перестали думать.

На завтрак вышла только половина из постоянных больных. Все новички не хотели есть. Они хотели спать. После завтрака приехал главврач отделения Боголюбов. Оставив Артема и кухарку следить за больными, он собрал свой маленький коллектив в кабинете. Выражение лица Александра Викторовича было твердым и решительным. В глазах мелькала растерянность и страх.

— Значит так, господа хорошие, — сказал Боголюбов. — Прием больных временно приостановлен. Всех отправлять в неврологические отделения городских больниц. Я сейчас еду на совещание — будем решать, как с этой бедой бороться.

— Вирус, Александр Викторович? — спросил дежурный врач.

— Скорее всего. Симптомы у всех одинаковые. МРТ показывает вялость мыслительных процессов. Химики ищут следы яда. Мы будем пробовать электрошок.

— Некоторые больные активны, Александр Викторович, — сказал врач. — Есть даже один агрессивный.

— Да? — удивился Боголюбов. — Я заберу его с собой. Грузите его в машину.

— Почти никто не ест, — остановил Илья Боголюбова, который встал с кресла и одевал пальто.

— Ну что ж, — не растерялся Боголюбов. — Человек может прожить без еды, не вредя своему здоровью, от сорока до шестидесяти суток. Поставьте в каждой палате ведро с водой и напишите на нем большими буквами «Вода».

Илья с Артемом загрузили буйного парня в «скорую». Он так же продолжал материться и обзывать санитаров «зомби». Санитары с облегчением вздохнули, когда машина «скорой» исчезла за поворотом. В отделении повисла непривычная тишина. Только в надзорной палате слышались голоса. Илья не стал заходить внутрь, он остановился возле дверного проема и прислушался.

— Как вы думаете, Матвей, — спросил Философ. — Кто они? Инопланетяне, ангелы, демоны или духи предков?

— Да какая разница кто они. Если они в башке каждого человека с рождения. А люди привыкли и думают, что это их собственные мысли. Как можно слышать в голове свои мысли? Бред! Что такое внутренний голос, откуда берутся сны, как происходит процесс мышления? Ученые не могут четко и вразумительно ответить на эти вопросы! Откуда взялись выражения: пришло в голову, мысли хаотично двигаются?

— Ясно откуда, — удивился Григорий. — Духи говорят, вот и приходит в голову. Даже глухие слышат голоса в голове, а слепые видят цветные сны. Духам по барабану. Глюки тоже они показывают.

— Правильно, Гриша. А люди спорят — есть бог или нет. — Щелкнула зажигалка — кто-то закурил. Илья промолчал на такое нарушение режима, он не хотел, чтобы разговор прервался.

— Основное занятие в буддизме — это медитация. — Матвей выпустил облако дыма к желтому потолку. — Цель медитации — достигнуть абсолютной пустоты в сознании, то есть, чтобы не было никаких мыслей вообще. Тогда наступает просветление. И человек, который этого достиг, становится Буддой, просветленным — тем, кто понял все процессы жизни и осознал всех сущностей на земле. Тонкий мир, недоступный простому смертному. Но настоящий смысл в медитации, известный только просветленным, это понять то, что кроме человека в мире земном существует множество разумных жизней. Голоса, которые слышит человек и называет их своими мыслями — это голоса существ, которые являются настоящими хозяевами земли. Но, это только первый этап. Второй же заключается в том, чтобы человек перестал к ним прислушиваться и думал своей головой. К сожалению, на Востоке с уважением относятся к таким людям. А у нас, славян, их считают сумасшедшими.

— И хозяева Земли уходят? — спросил Философ.

— Да, — ответил Матвей. — А люди будут умирать. Потому что эти сущности слишком погружались в человека. С детства, с рождения они жили за людей. Теперь они уходят, человек остается один. Не приспособленный к жизни. Как ребенок.

— А почему вы сказали, что большинство от десяти процентов выживших составят психи и уголовники?

— Потому, что психи, за годы нападения на них существ, научились думать сами. А уголовники быстро адаптируются. Они привыкли выживать. Они агрессивны по своей природе, — Матвей замолчал, снова щелкнула зажигалка. Если с каждым человеком заниматься — кормить его, помочь научиться жить самостоятельно, то он быстро сориентируется в новой ситуации. Правда, сможет выполнять только простейшие функции. Пилоты не смогут летать, электрики не смогут управлять электростанциями, ученые, техники, инженеры разных специальностей не смогут работать по своему профилю. Их хватит только на то, чтобы картошку копать и свиней выращивать. Сельские жители выживут все. Скорее всего. Если их городские не съедят вместе с хозяйством.

— И что, все самолеты попадают? — послышался голос Гриши.

— И взорвутся ядерные электростанции? — спросил Философ.

— Если не включат вовремя систему аварийной остановки, то взорвутся, — ответил Матвей, проигнорировав первый вопрос.

Тишина в отделении стала полной. Илья, тихо миновав коридор, зашел в служебный туалет. Он долго мыл лицо, пытаясь прийти в себя. Затем взглянул в зеркало. «У меня нет души, — шепотом сказал Илья, — я сам душа. Душой я думаю, принимаю решения, чувствую». Илье показалось, что перед ним открылась огромная бессмысленная пропасть, бездна, набитая густой тьмой, куда, если сорвешься, будешь падать годами — ни зависающего прыжка, ни захватывающего полета, одно ужасающее падение. Илья прошел в надзорную палату и лег на свою кровать.

Когда Илья уснул, Матвей подождал полчаса, затем вышел в коридор. Артем сидел на своем посту, свесив голову на грудь. Матвей потрепал его за плечо — Артур открыл рот и выпустил нитку слюны на подбородок. «Началось, — решил Матвей. — А где же наши ключи?». Матвей уложил Артура на кушетку и ощупал его одежду. Ключи от дверей больницы оказались в кармане штанов. Дверная ручка лежала в халате. Матвей подозвал к себе Гришу.