Колокола Обречённых - Pferd Mantel

– Да пиздец. – в сердцах бросил Фёдор и смачно сплюнул. – Не, мы решили – в деревню. Раз в Твери такая херня – может стоит тогда через Кимры и на Горицы рвануть?

– «Через Кимры!» – передразнил Фёдора майор. – В Кимрах та же херня, что и в Твери – а то и позабористее! Я сам-то человек не суеверный, но тут кое-кто рассказывал, что в Кимрах вообще какая-то непонятная херня творится. Можете ржать, но говорят, там с утра менты, которые оттуда жопы свои уносили от мертвяков, видели какую-то фигуру высотой до неба.

Все трое вылупили глаза.

– Да ну нахуй. – подвёл итог полученной информации Николай.

– На хуй, не на хуй: за что купил, за то и продал. Менты нашим пацанам видюху с мобилы показывали. Все седые, как Мерлины. Водку сидели жрали всухомятку, не закусывая.

– Дела! – протянул Ваня. – Ну а с другой стороны – почему нет? Покойники встали. Война началась. Самое время Ему возвращаться овнов от козлищ отделять – в чём я неправ?!

– Это правильно ты говоришь. – согласился с Ваней Николай. – Самое время. Ну а чё? Предупреждали же старцы церковные, что в последнее время живём? Предупреждали. Мне интересно с другой стороны даже.

– Ладно, слушайте сюда, фермеры. – стукнул ладонью по столу майор. – Вот как вам нужно будет поступить. Проедете Смолино – свернёте направо на Новое Семёновское, поняли? Там будет паром на тот берег Волги. Не знаю, конечно, работает он теперь или нет, и что там в деревнях за обстановка – не знаю. На той стороне турбаза «Волжанка» находится – там у них, порядок, скорее всего. А уже оттуда на Тверь. Так вам через весь город ломиться не придётся – только кусочек пересечь от Сахаровского шоссе до Бежецкого. Знаете?

– Как свои пять пальцев. – утвердительно кивнул Федя.

– Тогда давайте пиздуйте, не задерживайтесь, раз так решили. – поднялся с места Владимир. – С каждой минутой всё хуже и хуже. Если упрётесь – возвращайтесь. Спросите у любого бойца, вон, Николая или меня – Болотов моя фамилия.

– Спасибо за науку, тащ майор. – встали со своих месте Фёдор и Ваня. – Коль – давай, старик, пока. Славно мы с тобой прокатились!

Николай подошёл и по очереди крепко обнял ребят.

– Дай вам Бог, парни. Спасибо за помощь. Век не забуду. – потом, отойдя на шаг, снова повернулся к ним и сказал: – Но если что – дуйте к нам обратно, здесь хоть порядок у нас в Клину.

Попрощавшись с офицерами, друзья подошли к своей машине, сиротливо спрятавшейся за бортами армейского «Урала».

– Федь, давай-ка, смени меня за баранкой. Глаза, блять, уже в кучу. – хлопнул друга по плечу Иван.

– Да как скажешь, братан. Я, блин, тоже ночами уже куролесить, как в молодости, не силён стал. Ночь одну не поспал – и пиздец. Выжат, как лимон.

Сменив Ваню, Федя занял место за баранкой «пинцгауера» и завёл мотор.

– Как тут хоть с бадягой этой всей управляться? – спросил он, кивнув на сонм рычажков, переключателей и кнопочек под приборной панелью.

– Ну, тут по-взрослому. Вот эти хуйни – блокировки мостовые и дифов. А эти вот рычаги с полным приводом баловаться. – вкратце пояснил Иван. – Да я сам, думаешь, знаю?

– А, ладно, хер с ним. Разберёмся по ходу дела. – махнул рукой, трогая машину с места. – Поехали.

После Клина в сторону Твери – первая деревня Ямуга. В честь крохотной речушки, журчащей под мостом пересекающей её Ленинградки. Когда проезжали её, деревня была уже пустая. Видны были следы зачистки – несколько центральных домов справа от шоссе уже догорели и теперь понемногу дымили, наполняя воздух нехорошим запахом беды. Дальше дорога была прямая, как стрела и шла через лесной массив. Этот участок друзья преодолели очень быстро – ничего необычного по дороге не встретилось. Через двадцать минут после выезда из Клина Фёдор с Иваном въехали в большой конгломерат деревень, начинающийся Спас-Заулком и тянущийся до Московского моря. В Спас-Заулке парни упёрлись в небольшой армейский пост, состоявший из примерно взвода ментов и вояк, усиленный стареньким БТРом.

– В Тверь? – переспросил милицейский сержант Фёдора, ответившего на вопрос того, куда они следуют. – Хуле вы там забыли? – там же полный пендык!

– Ну а чё делать, раз надо нам? – развёл руками Фёдор. – Тут-то как у вас?

– Да у нас ничё. Люди кое-как самоорганизовались, поков потихоньку изводят. Дальше, за Завидово, уже пиздец.

– Ну чё, обнадёжил, сержант. – сказал Иван. – Поков, говоришь?

– Ну, блядь, мертвецов. К словам цепляешься?

– Да нет. Прикольно просто. Везде по-разному их кличут. – улыбнулся в ответ Иван.

Проезжая эти деревни, в которых серьёзно погуляла смерть, Фёдор сильно задумался – а правильно ли они делают, что едут в Вельшино? Кто знает – может быть там тоже они встретят пустые дома и мёртвых людей, непостижимым образом и чьей-то злой воле подъятых к этой вот, отвратительной форме существования? Приехать и убедиться в этом – нет, это не то, к чему стремятся друзья, накручивая километры на северо-запад, всё дальше и дальше уводящие их от той жизни, которой уж и нет больше. А может стоило послушать майора и остаться в Клину? Ведь в конце концов для каждого наступает момент когда надо принять верное решение, а каким оно может быть ещё, если в страну пришла война? Может и правда их место там, в армии – делай, что надо, и будь, что будет? Нет, это правильно, но это слишком правильно. В глубине души Срамнов чувствовал, что это всё только начало. Начало чего-то нового, неизвестного, пугающего своей невероятностью. Ничто не страшит человека больше, чем неизвестность. По сути, даже сама смерть не так страшна, как думы о ней и её ожидание. Если мир рушится на твоих глазах – где твоё место? Да, с семьёй – но где твоя семья?! Что делать, когда совершенно не знаешь чего делать? Пройдёт время – всё станет на свои места, появится хоть какой-то порядок.

Что делать, ёбаныйрот???

Где я нужен, что правильно? – рвались наружу вопросы. В армии? – возможно, но как и раньше, государство клало на нас прямо с колокольни, неужели сейчас вдруг всё изменится? Ага, блажен кто верует. Тут в России, всегда один принцип был – затыкать дыры телами. Люди – они чё, ещё родят бабы. На раз не изменится, это тут в крови, в землю вросло. Генетическая мутация, наверное. Тем более, если раньше, скажем, Наполеон или Гитлер явился – то тут хоть ясно в чём угроза – вот враг, живой, понятный – либо ты его, либо он тебя. А тут же ведь, блядь, они ни хера же не понимают, что происходит. Значит, новые трупы на амбразуру. Ну уж – это на хуй. Не для того нас с Ванькой матери рожали и растили, чтобы какой-то еблан нас слил в лёгкую.

В Вельшино, и будет видно.

Из размышлений о природе сущего и перипетиях судьбы Фёдора вырвала плотная стрельба где-то слева, после поворота на Козлово, где, по слухам, находилась загородная резиденция Президента.

– Шмаляют. – констатировал Иван, силясь рассмотреть через Федино окно что там происходит. – Поддай гари-то, а то совсем, я смотрю ты внутрь погрузился. Нам сейчас тёрки тут на хуй не упёрлись.

Федя нажал на педаль, и «пинц», рыкнув, рванул вперёд.

– Сейчас справа магазин будет – «Кнакер». – выдал Фёдор.

– Не, Федь, ну его. Давай дальше, вечереет уже….

Действительно, этот день уже догорал, солнце клонилось к закату, окрасив горизонт на западе багрянцем. Какой день, ещё один замечательный летний денёк, да кто обратит внимание на эту красоту, в такое-то время? А поторапливаться, однако, стоит. Изо всех сил. В город ночью не суйся! Да и с паромом ещё предстоит разбираться – а время уже седьмой час!

Бог миловал – мародёры, о которых предупреждали ребят в Клину, им не встретились, а вот ходячих мертвецов вокруг было много. Как и везде, эти мерзкие существа кучковались группами, бродили по обочинам в населённых пунктах, жрали трупы. По сути дел, творящихся здесь, ситуацию никто не контролировал и, видимо, местное население стало лёгкой добычей этих тварей, в изобилии присутствующих здесь, пополнив собою гнусные ряды нежити. Друзья миновали Мелково, Радченко, Городню, оставив справа несущую, как ни в чём не бывало, свои воды Волгу. День клонился к закату, и низины по сторонам от шоссе начал укутывать белёсый туман.

– Смолино, смотри. – указал пальцем на проплывающий мимо них указатель Ваня.

– Ага, за ней направо, и станет ясно, что с паромом.

Миновав Смолино, пустую и мёртвую, как и все предыдущие тверские деревни, Фёдор свернул направо.

– Федь, что будем делать, если нет тут никакого парома? – спросил Иван. – И вообще, глядя на это вот, ты сам уверен, что у тебя в деревне всё по-другому?

– Вань, да хуй знает. Сам смотрю – и думаю. – в сердцах ответил другу Федя. – А что делать прикажешь? Возвращаться? Куда???

– Да нет, я просто думаю -что тогда делать будем?

– Тогда и увидим. Чё нагнетаешь? – сорвался Фёдор.