Диаммара - Мэгги Фьюри

Внезапно правитель Нексиса замолчал и повернулся к Расвальду. У того душа ушла в пятки.

— А ты, — елейным голосом спросил Пендрал. — Ты тоже был с этой падалью, когда вы упустили вора?

Язык заместителя начальника стражи моментально присох к гортани. В эту минуту он страстно возжелал, чтобы пол под ним разверзся и он провалился куда-нибудь подальше от всесокрушающего гнева господина Пендрала.

— Ну? — рявкнул Пендрал. — У тебя что, мозги отнялись или язык? Если ты не желаешь им ворочать, я велю отрезать его за ненадобностью!

Расвальд сглотнул.

— Господин, я… Да, я был с командиром, когда он отозвал собак. Но это была не моя идея… Я отговаривал его, я говорил ему, что это глупо…

Начальник стражи шумно вздохнул, услышав это подлое заявление.

— Что ты мелешь, негодяй? — воскликнул он. — Это не правда, он даже не…

— Не имеет значения! — громко перебил его Пендрал — Ты, — он показал на Расвальда, — с этой минуты занимаешь пост начальника стражи. Молчи! — оборвал он бывшего командира, который собирался что-то сказать. — Говорить будешь, когда я попрошу. Приказываю. — Пендрал принялся загибать пальцы. — Во-первых, ты должен назначить себе нового заместителя. Во-вторых, прочесать весь город, дом за домом. И в-третьих, забери этого кретина и убей его. Лично.

Бывший начальник стражи распластался на полу.

— Пощадите! — всхлипывал он. — Смилуйтесь!

— Стража! — Пендрал щелкнул пальцами, и два солдата, охранявшие дверь, покинули пост. Один скрутил бывшего командира, а другой деловито нанес ему несколько ударов в лицо и живот. Потом они вдвоем поволокли обмякшее тело из комнаты, оставляя на полу кровавые пятна.

Пендрал вздохнул.

— Говоришь, говоришь им не пачкать — как о стенку горох, — устало пробормотал он. — Бестолочи! Так на чем я остановился? Ах да. Когда покончишь с арестованным, немедленно собери людей и обыщи эту паршивую канализацию.

— Как, прямо сейчас, ночью? — изумленно вскричал Расвальд.

— Немедленно! — процедил Пендрал. — И без бриллиантов и самого вора не возвращайся, иначе тебя похоронят в одной могиле с твоим командиром!

Гринц двинулся вперед, но с большой осторожностью. От порога в комнату тоже вели ступеньки, общим числом две, но на сей раз он не оступился и не упал.

Держась за стену, он, словно слепой, медленно шел по периметру комнаты.

К несчастью, комната была забита лишь книгами, которые стояли на высоких, до потолка, полках вдоль всей стены. Но, несомненно, где-то должны были быть свечи или лампы — нельзя же читать в темноте! Гринц продолжал поиски, но безуспешно. Вдруг он случайно задел шаткую кипу книг на одной из полок, и они посыпались ему на голову. Гринц испуганно вскрикнул, разбудив громкое эхо. По спине вора пробежал холодок. Ему вдруг почудилось, что он в комнате не один. Как он ни уговаривал себя, что в комнате никого нет и быть не может, странное ощущение его не покидало. Гринц барахтался на полу среди фолиантов, не решаясь встать и сделать шаг даже в сторону двери, — он боялся идти в темноте наобум. Несколько томительных минут он, стараясь дышать неслышно, выжидал. Но ничего не произошло. В комнате никого нет! А если и есть, то можно обойтись и без свечи, чтобы кого-то увидеть. Он как последний дурак сидит прямо посреди решения проблемы освещения. Гринц достал из кармана кремень и огниво, схватил первый попавшийся том и принялся выдирать из него страницы.

С четвертой или пятой попытки бумага занялась, и закурился едкий дымок, от которого у Гринца защипало глаза. Он раздувал пламя до тех пор, пока маленький язычок не лизнул горку смятой бумаги, расцветая, как молодой мак. От тяжелого вздоха Гринца огонь заколыхался, будто дышал сам костер. Когда жадное пламя разгорелось жарче, комната осветилась янтарным светом, и мрак отступил по углам. Гринц торопливо выдрал еще несколько страниц, чтобы подкормить огонь. Пока он не угас, надо придумать, из чего соорудить факел. Гринц рассчитывал использовать для этой цели ножку стула, но для этого надо было найти стул.

Горящей бумаги не хватало, чтобы осветить комнату целиком. Глубокие ниши по обеим сторонам так и остались в темноте. Дым тоже не способствовал хорошей видимости. Бросив в огонь новую порцию страниц, Гринц поспешил к двери в дальнем правом углу комнаты. У первой ниши он приостановился, всматриваясь в полумрак, и когда очередной листок вспыхнул, он увидел высоченную фигуру со сверкающими глазами.

Гринц завопил. Он хотел бежать без оглядки, но ноги не слушались. Он упал на колени; пламя снова вспыхнуло ярче, потом начало спадать, но даже в темноте Гринц не мог отвести взгляда от гипнотических, обжигающих холодом голубых глаз.

Лунный свет отразился в зрачках Хану, когда он повернулся к Шиа со словами:

— Что-то Ориэлла не торопится. Я начинаю беспокоиться. А что там "за тайна такая? Что могло случиться с бедным Анваром?

— Если бы я знала! Я и половины из того, что она говорила, не поняла, — ответила Шиа и мрачно добавила:

— Не нравится мне это место, и я не доверяю человеку, занявшему чужое тело.

— Да ты вообще никогда двуногим не доверяла, — уточнил Хану. — Впрочем, как и я. Город мне этот тоже не по душе. Какое-то тут все ненастоящее. Опасное место. Я предпочел бы вернуться в горы.

Шиа бросила на него строгий взгляд.

— Куда Ориэлла, туда и я, — сказала она твердо. — Я не хочу оказаться в другом месте.

— Да, но ты можешь попросить ее оказаться в другом месте, — не растерялся Хану. Он аккуратно облизнул усы. — Я уж чую, какие перемены грядут в тебе, Шиа. Это случится не так уж нескоро…

Удар тяжелой лапы по носу не дал ему закончить.

— Заткнись! — в ярости зашипела Шиа. — Не суйся не в свое дело!

— Не мое дело? — Лунные глаза Хану вспыхнули ярче. — На много сотен миль я здесь единственный мужчина. Из нас, пантер, я имею в виду. И потому, что бы ты ни говорила, это мое дело — и знаешь, я далек от сожаления.

Хвост Шиа задергался из стороны в сторону.

— Скажи еще хоть слово — так пожалеешь!

— Глупо делать вид, что ничего не происходит. Рано или поздно, Ориэлла там или не Ориэлла, а никуда ты не денешься, — промурлыкал Хану. Шиа вновь зарычала, но он ловко увернулся от очередного удара, отскочив назад. — Я, пожалуй, пока обследую двор, — сказал он с достоинством.

— Не спеши возвращаться, — буркнула ему вдогонку Шиа и снова попыталась настроиться на мысли Ориэллы, которая беседовала с Форралом в Башне. Ничего не вышло. Она уже собиралась бросить это бессмысленное занятие, как из глубины двора до нее донесся мысленный крик Хану: