Концерт Патриции Каас. 6. Выполнение обещаний - Марк Михайлович Вевиоровский

Свиридов расцеловал Виолетту и Лену.

– Я помешал вашему разговору?

– Что ты, Толя. Хотела бы я знать, какому разговору ты мог бы помешать?

– Уж так и нет у вас интимных чисто женских разговоров! Как там поживает потомство?

– Понемногу буянит. Очень любит общаться с папой и с Витенькой. Так радуется, когда Витенька с ней разговаривает!

– Вот интересно будет, как она его воспримет наяву. А сама ты как?

– Нормально. Витеньку носить было тяжелее.

– Так и должно быть. Мне Машку носить тоже было легче, чем Костю. И рожать было легче.

– Не волнуйся, Тота, мы тебе поможем!

– Рожать что ли поможете? Не смеши меня!

– Ты знаешь, Толя, а Витька хочет присутствовать при родах. Как ты считаешь, это нормально?

– А ты как к этому относишься, Тота?

– Я не возражаю. Конечно, мне будет легче, если он будет держать меня за руку …

– И еще все мы будем болеть за тебя за стенкой!

– Да ну тебя! Еще спектакль устройте из моих родов!

БЕЛОГЛАЗОВЫ в МОСКВЕ

– Слушаю вас.

– Можно попросить Свиридова?

– Кто его спрашивает?

– Белоглазова … Евгения Павловна.

– Минуту, Евгения Павловна, соединяю.

– Свиридов.

– Толя, это Женя … Белоглазова.

– Здравствуй, Женечка! Рад тебя слышать! Ты где, откуда звонишь?

– Привет, Толя. Мы в Москве, Дему вызывали к начальству. А я в гостинице скучаю.

– Надолго в Москву? Я хочу вас видеть! Давай – у вас или у меня?

– Я не знаю планов его начальства, а звонить ему не решаюсь – здесь не дома.

– Ладно. Я сам его разыщу. С дочкой то повидались?

– На практике она, приедет только через неделю.

– Все, Женечка, жди звонка. Я тебя целую.

Заставив шевелиться штабные структуры Свиридов через десять минут уже разговаривал с Дементием Кузьмичом

– Дементий Кузьмич, я тебя приветствую! Пошто не позвонил? Да Свиридов это, Свиридов.

– Привет, Анатолий Иванович! Как ты меня нашел? Мы с Женей прилетели на недельку, только тут можно застрять и надолго.

– Дементий Кузьмич, а не поселиться ли вам у нас? Отдельная квартира, рядом лес, бассейн, Дом культуры, до центра Москвы полчаса. Мы были бы рады вас принять, можно с дочкой – когда приедет. Решайте.

– Раз про дочку знаешь – значит, Женя тебя уже нашла. Согласуй с ней, я согласен пожить у тебя.

– Вот и здорово! До связи!

– Женечка? Я с твоим мужем поговорил и приглашаю вас пожить у нас в городе. Двухкомнатная служебная квартира, все удобства, мы с Тоней рядом, кругом лес, есть бассейн и озеро в лесу, Дом культуры, до Москвы двадцать минут. Соглашайся, мы будем очень рады. Все лучше вашей гостиницы. А магазины и у нас есть. Соглашайся.

– А как Дема? Я то не против.

– Дементий Кузьмич велел согласовать с тобой. Значит, собирайся, через полчаса за тобой придет машина. Успеешь собраться?

– Смеешься, Толя? Да мне десять минут надо!

– Тогда машина придет раньше. До встречи, Женечка!

– Тоня? В Москву прилетели Белоглазовы. Я пригласил их пожить у нас в городе. Надо подготовить им служебную квартиру. Ну, ты умеешь.

– Конечно, Толя. Они вдвоем или втроем? Может быть лучше трехкомнатную? Там есть у нас для VIP гостей.

– Молодчина! Евгения Павловна будет минут через сорок – сорок пять, а Кузьмич после разговоров с начальством.

Евгения Павловна подивилась аккуратности и сноровке приехавшего за ней лейтенанта, перенесшего и уложившего в машину вещи, усадившего ее на заднее сиденье.

Еще больше она удивилась, когда машина заехала в какой-то старый двор, где на возвышении стоял вертолет, а потом любовалась проплывающей далеко внизу Москвой.

Казалось, только что внизу был громадный город, и вдруг зелень леса и вертолет садится.

А к двери спешит Антонина Свиридова с двумя девчушками в одинаковых комбинезонах.

Какой-то странный бесшумный автомобиль, несколько минут и подъезд в огромном длиннющем здании.

Роскошная квартира – три комнаты, модная мебель, драпировки на окнах.

– А Толя говорил – двухкомнатная …

– А если дочка к вам приедет? Зачем теснится! Располагайся, Женя. Иди, умойся с дороги.

Ванная комната. Полотенца – маленькие, большие банные, халаты. Мыло, зубные щетки в заводской упаковке, зубная паста, кремы.

Белоглазова не стала принимать душ, а только сполоснулась.

В кухне весело урчал чайник, на столе было все, что нужно, и даже бутылочка ликера.

– Со свиданьем, Женя!

– Со свиданьем, Тоня!

Вскоре Тоня ушла, в Белоглазова стала осматривать квартиру.

Впечатление, что ее готовили для дорогих гостей – все есть и все на месте.

Холодильник – полон. Кровати застелены. Полотенца, халаты. Даже распаковывая вещи и размещая их в шкафу Евгения Павловна ловила себя на мысли, что как минимум половину привезенных с собой вещей можно было не брать – все здесь было.

Она прилегла на диване и включила телевизор, подивилась пульту и количеству программ, и задремала.

Ее разбудил легкий поцелуй.

– Демочка!

– А ты знаешь, что написано у нас на входной двери?

– Что?!

– Выгляни!

Евгения Павловна выглянула на площадку – на входной двери висела небольшая табличка «Генерал-лейтенант Белоглазов Д.К.».

– Как дела у тебя, Дема?

– А-а, одна болтовня. Завтра снова заседать. Толю видела?

– Нет, мы только с Тоней почаевничали.

– Вижу, как вы чаевничали – в бутылке-то маловато осталось. Как позвонить Толе?

– Да вон телефон.

Белоглазов снял трубку.

– Диспетчер.

– Здравствуйте. Это генерал Белоглазов. Можно соединить со Свиридовым?

– Дементий Кузьмич? С прибытием. Какие планы? А то приглашаем на ужин.

– Знаешь, Анатолий, после этих … не при дамах будь сказано, я бы и поел бы, и выпил.

– Дема, зови их к нам – тут все есть.

– Вот жена предлагает собраться у нас …

– Давай лучше в нашем кафе – там нашим хозяйкам будет спокойнее. Мы сейчас к вам спустимся…

Объятия были самые теплые, Дементий Кузьмич расцеловался с Тоней, а Толя – с Евгенией Павловной.

– В какой форме в ваше кафе можно явиться?

– Да в любой!

Белоглазовы вернулись в квартиру поздно ночью и спокойно уснули на новом месте.

А через несколько дней к ним присоединилась посвежевшая и загоревшая Виктория.

Праздник по поводу встречи с дочкой устроили в квартире Свиридовых.

Виктория быстро познакомилась с Ульяной и Гришей, а главное – с Верочкой, и та сидела почти все время на ее руках.

А потом, после обеда, Верочка пыталась что-то рассказать Вике, а потом стала легонько похлопывать по ее животу.

– Что это она тебя по животу оглаживает, дочка? – с тревогой спросила Евгения Павловна. – Случилось чего? Давай, рассказывай!

– Да ну, что вы, мама! – смутилась Вика. И совсем неслышно добавила, – Еще ничего не известно