Небоскребы магов - Гай Орловский

Она проговорила с запинкой:

– Глерд, вы очень… откровенны…

– Мы взрослые люди, – напомнил я. – Вы видите, чего хочу от вас и жажду. Кроме того, герцогиня, я же ваш сосед!.. Думаю, нам лучше скреплять наше соседство такими же прочными узами, чтобы перешло в дружбу и прочную поддержку. Вообще, герцогиня, у нас с вами так много общего…

Она скептически прищурилась.

– А что у нас еще общего?.. Разделяющая или соединяющая наши земли речка и морской залив?

Я пробормотал:

– Герцогиня… Вы слишком умны для женщины. Не подумывали переменить пол?

Она рассмеялась.

– Значит, угадала… хотя сказала без всякой задней мысли.

– Интуиция, – обронил я, – страшная штука. И не знаешь даже, когда подведет…

Она улыбнулась.

– Глерд, вы все равно остаетесь для меня загадкой.

– Что вы, герцогиня, – укорил я, – для всех я уже никакая не загадка, только для вас…

– Может, – предположила она, – к ним вы не лазили за пазуху?.. И не щупали их так, словно хозяйка курицу, проверяя, скоро ли снесет яйцо?

Я спросил обеспокоенно:

– А что не так?

Она с интересом посмотрела на меня.

– Глерд… Я герцогиня, а не крестьянка. И вы это прекрасно знаете. Но так вот со мной мог поступить либо король, либо… разбойник. Кто вы, глерд?

Я спросил почти с испугом:

– Что, и на разбойника не тяну?

Она спросила с улыбкой:

– Король-разбойник? Король в изгнании?.. Тоже маловероятно…

– Почему?

Она покосилась в мою сторону, во взгляде промелькнуло оценивающее выражение.

– Вы сами кого угодно изгоните.

– Ну спасибо, – ответил я с подчеркнутой обидой. – Просто я не со всеми местными обычаями знаком. И не знал, например, что герцогинь нельзя щупать, как кур-несушек. У нас, к примеру, женщины сбривают волосы как под мышками, как и внизу. А здесь о таком даже не слыхали! У всех такие заросли!

Он вскинула брови.

– Наверное… только шлюхи?

– А у нас других нет, – ответил я равнодушно.

Она охнула.

– Как… как мужчины это допустили?

Я пожал плечами.

– Дык мужчины это и ввели. В силу какой-то экономической целесообразности. Не вникал. Я не мыслитель, я все принимаю как оно есть.

Она помолчала, потом проговорила медленно:

– Правда?

Я сперва не понял вопроса, потом пожал плечами.

– Ну ладно, здесь я пытаюсь что-то менять. Странное чувство. Как будто кто-то забросил меня сюда и смотрит с любопытством: останусь таким же или что-то во мне изменится?.. Буду счастлив, если сумеете посетить мой новый замок и что-то посоветовать в смысле его обустройства!

Она улыбнулась.

– Глерд, это невозможно.

– Почему?

– Я замужем, – напомнила она. – Не знаю, как в вашем королевстве, но в Дронтарии нельзя появляться вне дома без мужа.

– Приезжайте с мужем, – сказал я беспечно.

Она посмотрела озадаченно.

– Вы… всерьез?

– Абсолютно, – заверил я. – Полагаю, ему тоже будет любопытно познакомиться с человеком, которому король в первый же день знакомства подарил замок!..

Она продолжала рассматривать меня все так же озадаченно.

– Я… переговорю с супругом. Вы правы, интерес при дворе вы сумели вызвать просто жгучий. В гости к вам еще начнут набиваться, увидите!

– Скажите мужу, – предложил я, – что я очарован вашей дочерью. Разве это не самый правдоподобный повод?

Она грустно улыбнулась.

– Да, конечно.

– Это только повод, – заверил я.

Она сказала медленно, продолжая улыбаться:

– Да, только повод. Какие у вас здесь планы?

– Никаких, – заверил я. – Отдохну и отправлюсь в обратный путь. Хотя, конечно, его величество любезно предлагает мне отдыхать здесь до бесконечности!

– Как интересно…

– Однако, – сказал я и посмотрел ей прямо в глаза, – если я и задержусь здесь, то вы, герцогиня, виной.

Она округлила глаза.

– Простите?

– Я вами очарован, – сказал я. – Сам не думал, что вот так возьму и очаруюсь! Весь, представляете?.. Ну, вы же человек сравнительно взрослый, представляете, верно?

Она насмешливо взглянула из-под приспущенных век.

– Глерд… а теперь можете сказать, зачем затащили меня в постель?.. Я же прекрасно понимаю, у меня ни связей при дворе, ни богатства…

– Это же здорово, – ответил я. – А то бы сказал кто, что ради связей или богатства!.. Герцогиня, вы же такая прелесть!.. Вы просто чудо. Вы лучшее, что есть в этом королевстве!

Она польщенно засмеялась.

– Глерд, вы умеете говорить женщинам приятные вещи.

– Герцогиня, – сказал я, – могу ж я что-то сделать для себя, а не только для какой-то цели?

Она покачала головой.

– Правда? А мне казалось, мужчины вроде вас всегда все делают только для какой-то цели.

– Для цели, – повторил я, – для великой цели…

– Для великой, – подтвердила она, не заметив или не пожелав заметить иронию. – Вы смотритесь именно таким.

– Правда? – переспросил я. – Честно говоря, меньше всего думал о себе так. Даже не знаю, но когда такое свалилось на голову, пришлось слезть с дивана. И сейчас я, честно говоря, все еще в растерянности. Думаю, герцогиня, мы поддержим друг друга.

Она чуть отодвинулась, взгляд стал отстраненным.

– Глерд, я чувствую вашу неясную тоску, но абсолютно не могу понять ее сути. Тем более, что значит поддержать друг друга?.. Я вполне удовлетворена жизнью…

– Тогда поддержите меня, – предложил я. – Разве это не извечное предначертание женщины? Поддерживать мужчин и вселять в них силы? Уверенность – тоже сила.

Она посмотрела искоса.

– Вас трудно понять, глерд. Хотя, признаюсь, так даже интереснее. Это не с конюхом переспать на ходу.

– Переспать на ходу, – повторил я, – здорово! Богат язык, очень богат. А в моем королевстве слишком прямые и недвусмысленные синонимы. Зато много… Знаете, герцогиня, вы поддержите меня тем, что пока вот набираемся сил, вы расскажете мне как можно больше о Дронтарии. Мне кажется, что женщина с вашим умом знает больше и лучше, чем даже королевские советники.

Глава 9

В старину говорили в таких случаях, что между ними был стыд, а это всегда сближает, по крайней мере в этом мире, и пока я насыщался деликатесами местной кухни, герцогиня хоть и с некоторым смущением, но достаточно мило отвечала на вопросы, расширяя мой кругозор больше, чем мне удалось за все время пребывания в этом мире.

Похоже, она в самом деле прекрасно разбирается в делах королевства, обладает ясным, трезвым умом, а еще умеет оформить в более четкие и емкие понятия, чем уклончиво рассказывали сам король Астрингер и его советники.

Дронтария в течение веков выдерживала натиск двух соседних королевств, Пиксии и Гарна, а те в конце концов, опасаясь друг друга, постепенно перешли от идеи захватить Дронтарию и разделить ее земли пополам к идее оставить ее буферным государством, имеющим право ловить в море рыбу, но без возможности строить свой морской флот.

Впрочем, чтобы не было возмущения в народе, а главное, среди знати, договор об отказе от строительства собственного флота сумели подать как победу дронтарской дипломатии. Дескать, все издержки принимают на себя Пиксия и Гарн, они берут товар на пристани, а дальше уплывают с ним и где-то далеко продают, а потом привозят золотые монеты.

Возможно, так и есть, то есть не получают никакой выгоды, однако же отсутствие своего флота до сих пор задевает как гордость королей Дронтарии, так и некоторых знатных глердов, которые могут смотреть дальше границы своих родовых земель.

– Меня бы задело, – заметил я. – Будь я дронтарианином. Или дронтарианцем.

– А сейчас вы не дронтарианин?

Я пожал плечами.

– Наличие земельных угодий не делает местным.

– Ни в какой мере?

– Думаю, что… разве что личные привязанности.

– К королю Астрингеру?

– К вам, герцогиня, – ответил я любезно. – Вообще-то я не шучу. Не верите?

Она покачала головой.

– Само собой.

– Почему?

– Думаю, – проговорила она медленно, – во‑первых, вам лестно добиться удовлетворения своих телесных потребностей от замужней женщины… Во-вторых, я герцогиня, а это сразу повышает и ваше мужское самомнение.

Она замолчала, я поинтересовался:

– А в‑третьих? Герцогиня, я же чувствую!

– Верно, – согласилась она, – есть и в‑третьих. Вы каким-то образом ощутили, что я одинока и несчастна, хотя этого не знает никто на свете, включая моего мужа, дочь и родню. И… воспользовались.

В ее взгляде я прочел осуждение и понимание простой истины: все мужчины – похотливые свиньи, как не воспользоваться женской слабостью, я такой же, как и все, только оказался хитрее других и настойчивее.

– Герцогиня, – сказал я со вздохом, – вы очень прозорливая женщина. А я… свинья, как и все. Добавьте ко всем моим достоинствам, что я тоже, как ни странно, одинок и несчастен. И до сих пор не знаю, что хорошо, что плохо. У нас эти понятия размыты настолько… к тому же несколько раз менялись местами, что уже и не знаешь, как правильно… Я имею в виду в моем далеком королевстве.