Дорога к тебе - Барбара Делински

— Это были тяжелые дни. Девочки очень расстроены. Я все еще сижу в больнице. Рэйчел по-прежнему без сознания.

— Я знаю.

— А, так ты звонила в мою контору?

— Нет. — Она вздохнула. — Я не хотела, чтобы Тина знала, что ты мне не звонишь, поэтому позвонила в больницу.

Джеку стало еще хуже.

— Прости меня, Джилл. У меня было слишком много забот.

— И все-таки ты мог бы позвонить, — не согласилась она. — Ты даже не подумал, что мне тоже хотелось бы знать, как дела у Рэйчел.

Да, она права. И он даже не может толком объяснить, почему не звонил.

Но Джилл ждала ответа.

— Я пытался управиться со всем одновременно — с работой, с девочками, с Рэйчел. Это настоящий кошмар.

— Всего один звонок, Джек! Это отняло бы десять секунд.

Да, десять секунд. Но, черт побери, она же не так измотана, как он!

— Ты и сама могла мне позвонить в Большой Сур, — возразил он. — Телефон Рэйчел есть в справочнике.

— Я решила, что ты обо мне забыл, — после паузы печально сказала Джилл.

Джек провел рукой по волосам.

— Я не забыл.

— Я думала, разговор со мной для тебя ничего не значит.

— Нет, — вздохнул он, — просто нечего было сказать. Не так давно я присутствовал на консилиуме, и здешним медицинским светилам тоже, оказывается, нечего сказать. Так вот обстоят дела, Джилл. Остается только сидеть и ждать.

— Ты не понял меня. Если бы я что-то для тебя значила, тебе бы просто хотелось услышать мой голос. Уже это было бы для тебя утешением.

Как ее голос может служить ему утешением, если он напоминает о десятках дел, которые он бросил в городе на произвол судьбы?

— Сейчас неподходящее время, Джилл. Совсем неподходящее, — сжимая корпус телефонного аппарата, сказал он.

— Это и есть твой ответ?

Джек вздохнул:

— Нет. Просто я пытаюсь справиться с очень большими трудностями, и мне нужно хоть немного времени.

— Тебе всегда нужно время.

— Ты знала об этом, когда мы еще только встретились. Ты знала, что у меня много обязанностей.

— Я не думала, что ты чем-то будешь обязан бывшей жене, — сказала она и тут же спохватилась: — Боже, прости меня, Джек! Это эгоистично с моей стороны. Она ведь в коме и может умереть.

— Она не умирает. Я все еще надеюсь, что она придет в сознание где-нибудь в начале недели.

— И до этих пор мы не увидимся? — осторожно спросила Джилл. — Даже в субботу вечером?

В последние месяцы Джек, если не встречался с девочками или не был в отъезде, проводил все субботние вечера с Джилл — и с нетерпением ждал этих встреч. В обществе Джилл он отдыхал от всех забот. Она стимулировала его физически и интеллектуально. Он любил ее — по крайней мере до тех пор, пока она не пыталась заглядывать в будущее. Тогда Джек чувствовал себя загнанным в угол — вот как сейчас.

— Я не могу в эту субботу, — раздраженно сказал он. Что будет с девочками, если он в субботу уедет, причем надо учесть, что до Сан-Франциско три часа езды? Ну, допустим, Саманте уже пятнадцать лет и у нее могут быть свои планы, но она слишком мала, чтобы водить машину, живут они бог знает где, а их мать в критическом состоянии. — Я должен быть с девочками. У них целый список того, что мне необходимо сделать для них в эти выходные, а кроме того, мне надо свозить их к матери. Врачи хотят, чтобы они с ней разговаривали. Они считают, что девочки могут помочь ей сосредоточиться и вернуться к реальной жизни. В эти выходные со временем у меня будет очень напряженно.

— Понятно, — сказала Джилл.

Ничего ей не понятно, судя по тому, с какой печалью она это произнесла.

— Может быть, в понедельник, когда девочки будут в школе, — сказал Джек. Он собирался снова заехать в контору, независимо от того, очнется Рэйчел или нет. — Может, вместе пообедаем?

Как легко, оказывается, ее обрадовать!

— Я не против. — Голос Джилл явно повеселел.

— Скажем, в час в «Звездах».

— Нет, не в «Звездах». Дома. Я сама приготовлю.

Тогда это затянется. Тут уж будет невозможно наскоро поесть и убежать, так что неизвестно, сколько времени это все займет. Но ради Джилл можно пойти на такую жертву. Она заслужила большее, чем несколько дней молчания.

— Что ж, звучит неплохо, — согласился Джек. — Буду ждать с нетерпением. Спасибо за то, что ты меня понимаешь, Джилл. Это для меня сейчас самое главное.

И он повесил трубку, чувствуя себя отъявленным негодяем.

Это чувство не оставляло его до самой палаты Рэйчел.

Говоривший ей что-то Бен, увидев Джека, покраснел и замолчал.

— Мы говорили о выставке.

— И что же она сказала? — не удержался Джек.

— Не… довольно много. Я сообщил ей, что вы просмотрели ее работы. Так что вы думаете? Сможем мы что-то организовать?

Джек не видел ее работ. В студию он заходил только для того, чтобы проверить факс, после чего сразу же уходил, не глядя по сторонам. Он знал, что это не случайно, но не мог понять причины — так же, как не мог понять, почему так долго не звонил Джилл.

Поэтому он лишь констатировал очевидное.

— Мы можем что-либо организовать лишь в том случае, если она придет в сознание. Если же не придет… — Он неопределенно махнул рукой.

— Сколько картин она закончила?

— Не могу точно сказать. Я не считал.

— Наверное, мне все-таки стоит на них взглянуть.

— Ну, вам нет никакой необходимости так далеко ехать. — В нем снова заговорил собственник. Пусть этот человек и не опасен, но Джеку не хотелось бы видеть его в доме Рэйчел. — Я все посчитаю завтра, когда не нужно будет везти детей в школу. Вы будете в галерее в эти выходные?

— В воскресенье, с двенадцати до пяти.

— Я заеду. — Он протянул руку. — Спасибо, что заглянули. Мы это очень ценим.

Бен пожал протянутую руку, оглянулся на Рэйчел, словно хотел что-то сказать, но передумал, и тихо удалился.

Сидя в кресле возле постели Рэйчел, Джек незаметно для себя задремал. Проснулся он внезапно, словно от толчка.

— Прошу прощения. Я не хотела вас будить.

Мутными после сна глазами Джек посмотрел на вошедшую в палату женщину. Ее трудно было назвать красавицей. Слишком длинный нос, чересчур узкое лицо, жидкие седые волосы. Тем не менее она была неплохо сложена, одета в шелковую блузку и изящные брюки, да и вообще выглядела довольно элегантно. К тому же от нее приятно пахло. Впрочем, возможно, этот запах исходил от большой сумки на молнии, которую она с собой принесла.

Лицо женщины показалось Джеку знакомым.

Он встал:

— Кажется, мы уже встречались?

Она улыбнулась:

— Меня зовут Фэй Либерман. Я здесь уже была. Мы с Рэйчел состоим в клубе книголюбов.