Падший ангел - Фридрих Незнанский

— Меня зовут Станислав.

— Ага. Вероника.

— Станислав Ярошецкий, — со значением и чуть ли не по слогам проговаривая фамилию, сообщил он, все еще не веря, что существуют люди, которые его не знают.

— Вероника Кутилина.

Тут их содержательная беседа прервалась, потому что Ярошецкого вызвали на сцену, а сразу после того как ему вручили приз, был номер Вероники. Она танцевала эстрадную миниатюру, стилизацию под восточный танец. Не обошлось и без достаточно откровенных, эротичных движений. Ярошецкий отметил, что девушка очень красива, а позже он узнал от знакомых, что она сейчас на коне и считается едва ли не первой звездой русского балета. Ярошецкий тоже мало интересовался кем-либо, кроме себя, любимого.

Неожиданно для себя Вероника обратила внимание на мужчину, который ничем особенно не мог ей быть полезен. Это было для нее ново и даже как-то возбуждающе. Даже связи в киношной тусовке стоило нарабатывать среди режиссеров и продюсеров, но никак не актеров. Кроме того, Веронику интриговало, что Ярошецкий вел себя с ней дружелюбно, любезно, но совсем не поддавался действию ее чар, что лишь раззадорило приму, она двинулась в наступление с весьма недвусмысленными и привычными целями — соблазнять и покорять.

Первым делом она дала задание своему пиарщику организовать ей приглашения на вечеринки, презентации, светские рауты, на которых бывал Ярошецкий. Для нее добиться этого было не очень сложно, несмотря на то что киношная тусовка не слишком охотно принимала чужаков.

Ярошецкий по-прежнему приветливо улыбался, уже целовал при встрече как старую знакомую, охотно знакомил со своим окружением, но дальше светского общения как-то не шло. Возможно, догадалась Вероника, дело в том, что каждый из них приходит на такие мероприятия в сопровождении спутника. Кутилина появлялась в основном с Макаровым (с которым тогда все еще было в ажуре), а если он отсутствовал, то еще с кем-нибудь, пару раз прилетал в Москву даже Энтони Кортман, который, как печальный Пьеро, все еще пытался следовать за ней повсюду, стараясь появиться в Москве, когда там шли балетные спектакли с участием Вероники. Ярошецкого, как правило, сопровождали длинноногие фотомодели, которых он менял как перчатки, редко появляясь с одной и той же девушкой на людях больше одного-двух раз. Это обнадеживало. Хотя с другой стороны…

У Ярошецкого была репутация плейбоя, что хорошо поддерживало его киношный образ и не давало расслабиться поклонницам. Веронику такие мелочи не смущали. Длиной ног ее не удивишь, у самой фигура роскошная. Всем рано или поздно придется смириться с тем, что в сердце Станислава воцарится она одна. То, что люди редко кардинально меняют свои привычки, тем более в столь деликатной сфере, как личная жизнь, ее не слишком трогало. Она так много занималась собственным пиаром, что уже начала мыслить пиаровскими штампами. Охота на всероссийского мачо ее всерьез увлекла, и она уже вовсю воображала, как глянцевые журналы будут рассказывать об их с Ярошецким счастье. Светские хроникеры будут писать о том, какая они красивая пара, как удачен союз двух творческих личностей и что он позабыл всех своих многочисленных девиц с того момента, как встретил балерину… Она даже уже в подробностях представляла свое свадебное платье, которое собиралась заказать у Вивьен Вествуд или Гальяно. Хотя, пожалуй, со стилизацией под наряд голливудской актрисы Грейс Келли, которая вышла замуж за принца Монако, лучше справится Лагерфельд. Российские дизайнеры тоже могли бы выполнить эту задачу, но для солидности надо задействовать более громкие имена модельеров.

Пока же до свадьбы было далеко, да и их роман складывался лишь в воображении Вероники. И она снова озадачила своего пиарщика:

— Я хочу, чтобы нас на каком-нибудь мероприятии поставили вместе в пару. Надо оттеснить этих вешалок ходячих.

Пиарщик немало думал, как справиться с такой непростой проблемой. Наконец ему удалось «вписать» Кутилину в качестве ведущей церемонии награждения конкурса эстрадных исполнителей «Золотые диски». Другим ведущим был Ярошецкий. Пришлось употребить все связи, наработанные Вероникой и ее матерью за долгие годы, чтобы потеснить известную телеведущую, лишив ее привычной работы. Организаторы конкурса некоторое время сопротивлялись пропихиванию балерины в качестве ведущей. У нее не было ни малейшего опыта публичных выступлений, в которых нужно было работать не телом, а голосом и головой. Но все решил звонок от… высокопоставленного чиновника налогового ведомства. Продюсеры шоу были живо усмирены, и Вероника получила возможность простоять в паре с Ярошецким на глазах у всей страны целый вечер.

— Стас, извини, дружок, но придется тебе с этой куклой балетной поработать. Она вроде бы ничего — не заикается особо, не шепелявит, даже читать-писать вроде умеет. Говорят, иногда на своих сольниках стишки декламирует. Вроде ничего получается, — скрепя сердце сказал Ярошецкому один из продюсеров.

Но Ярошецкий отреагировал абсолютно спокойно:

— Да не волнуйся. Я ее знаю немного и думаю, она отлично справится со своей ролью. Если хочешь, я с ней порепетирую. Чего переживать-то? Можно подумать, наши актриски бог весть что творят в качестве ведущих. Также читают по бумажке, ошибаются через раз, и ничего — все как-то проскакивает.

Вероника заплатила своему пиарщику щедрую премию за хорошую идею и приступила к репетициям с Ярошецким. Подключив все свое обаяние, она старалась казаться наивной простушкой, внимающей мастеру. Раньше ее подобная тактика никогда не подводила. Фразу «какой вы гениальный!» можно было скормить и ученому, и боксеру-тяжеловесу, не слишком обремененному интеллектом.

Подготовка к конкурсу эстрадных исполнителей их сблизила, они стали чаще встречаться, появляться вместе на вечеринках. Ярошецкий развлекал Веронику байками из жизни киношников, она рассказывала, что на самом деле происходит за кулисами Большого театра. Девушка стала приглашать его домой, и они часто проводили мирные семейные вечера втроем, вместе с Екатериной Алексеевной, которая тоже была очарована Ярошецким.

Вычитав в американском пособии «Как выйти замуж» много полезных советов, Вероника методично им следовала. «Слушайте его, пока он не начнет повторяться». Станислав вроде бы еще не заговаривался, но охотно рассказывал о себе. Ставим галочку. «Расспрашивайте его о детских и студенческих годах». Сделано уже. Кутилиной были известны все роли Ярошецкого, даже сыгранные в студенческие годы. «Не перекладывайте на него свои расходы, если хотите, чтобы он вкладывал в вас душу, а не деньги». Даже этому совету, противоречащему ее обычным правилам, Вероника последовала. Всегда и везде она платила за себя сама, хотя раньше ей бы это и в голову не пришло. Однажды Станислав пришел к ней в гости, когда матери не было, и взволнованно заявил:

— Вероничка, милая, мы ведь с тобой друзья?

— Конечно, Стасик, как же иначе.

— Мне нужна твоя помощь. У меня неприятности.

— Что-то случилось?

— Я даже не знаю, как тебе об этом сказать.

— Стас, милый, не стесняйся. Ты можешь на меня рассчитывать.

— Понимаешь, я никому этого не говорил, но меня вырастили приемные родители. Вернее, родительница. Мама бросила меня в раннем возрасте, и все заботы о моем воспитании взяла на себя ее дальняя родственница, что-то вроде троюродной сестры, седьмая вода на киселе, в общем. — Ярошецкий выглядел несчастным и усталым.

— Не волнуйся, рассказывай.

— Тетя Маша — простая женщина, всю жизнь проработала кладовщицей в детском санатории, но для меня нет никого дороже. И тут вдруг такое несчастье. — Ярошецкий смахнул слезу и замолчал, собираясь с силами.

— С ней что-то случилось?

— Да, — тяжело вздохнул он. — У нее обнаружили рак. Она плохо следила за своим здоровьем, все надеялась на домашние методы, и вот — запущенный рак, почти неоперабельный. Есть только один хирург в Германии, который возьмется за ее лечение. Риск огромный, но это единственный шанс, который ей может продлить жизнь.

— Надо обязательно воспользоваться! — горячо поддержала его Вероника.

— Но как? — актер в отчаянье схватился за голову. — Это стоит почти пятьдесят тысяч долларов. А мне за последнюю картину заплатили всего семнадцать, из которых я большую часть уже потратил. Конечно, я могу влезть в долги и поехать в Голливуд на эпизодические роли. Лет за десять смогу расплатиться.

— Но это же вся карьера коту под хвост. В Голливуде русский актер никогда не сможет выбиться дальше ролей с акцентом. Ты потеряешь все свои достижения! — Веронике совершенно не улыбалось выходить замуж за голливудского неудачника. Непобедимый мачо российского экрана привлекал ее куда больше.

— У меня нет другого выхода, — не то упрямо, не то безысходно заявил Стас.