Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей) - Аркадий Недялков

— Понял, почему я торопился? — спросил меня Костя, когда мы сели передохнуть.

— Змеи согреваются на солнце и уходят в норы.

— Правильно. Нечего зря ноги бить. Пошли на заставу. Ночи стали теплыми, и гюрзы перешли на ночной образ жизни. Ловить их можно только рано утром и вечером, после спада жары.

До вечера мы отдыхали, а потом сходили на те же места и поймали еще трех гюрз. Затем Костя решил измерить всех пойманных змей. Чтобы снизить активность змей, мы облили мешочки холодной водой из артезианской скважины. Мерить остывших змей было не очень трудно, и все же это вызвало восхищение у всех, кто наблюдал за нашей работой.

— Ну а когда вы пересадите змей в ящик? — поинтересовался начальник заставы.

— А зачем нам их в ящики сажать? — удивился Костя.

— Как зачем? Вы же их увезете?

— Нет!

— А куда вы их денете?

— Завтра выпустим.

— Где?

— Там же, где и поймали.

— ???

— Змей надо беречь и охранять. Они древнейшие жители земли, а их осталось уже не так много… — начал было Костя. Начальник заставы слушать его не стал.

— Простите, Константин Михайлович, — перебил он, — давайте-ка пройдем ко мне в кабинет и там закончим разговор.

Костя развел руками, но пошел за начальником. Начальник пригласил зайти и меня.

— Вот здесь я готов вас выслушать, — усадив нас, сказал начальник.

Костя начал свою знаменитую речь в защиту змей. Начальник, казалось, слушал внимательно, но было видно, что речь Кости не производит на него нужного действия. Костя почувствовал это и быстро закончил.

— Я чувствую, что не убедил вас, — сказал Костя.

— Вы не ошиблись. У меня на этот счет особое мнение. Вот что, товарищи ученые. Змей на участке заставы, пожалуйста, ловите, а выпускать их здесь нельзя.

— Почему? — удивился Костя. — Ведь это полезные животные.

— Возможно, это и так, но только не в наших условиях. Кроме вас и Соколова, я еще не встречал людей, которые симпатизировали бы змеям. У вас эта любовь специфическая. У нас, пограничников, такая же специфическая ненависть к этим существам…

— Почему? — не выдержал Костя. — Что они вам сделали плохого?

— Представьте себе, что вы пограничник. Ваша задача — лежать в секрете, ничем себя не обнаруживая. Сумеете ли даже вы, человек, любящий змей, спокойно отреагировать на визит гюрзы или кобры, если она почему-то выбрала себе дорогу там, где вы залегли?

— Гм! — поперхнулся Костя.

— Что же вы молчите? — не отставал начальник. — Отвечайте!

— Пожалуй, и я не смогу остаться спокойным, — сознался Костя.

— Так как же быть?

— Нужно подумать. Пока мне ясно одно — выпускать змей вблизи от заставы и пограничной полосы нельзя.

— Очень рад, что мы сразу поняли друг друга.

— А если выпускать змей в безлюдных местах на расстоянии двадцати километров от границы?

— Змеи обратно не приползут?

— С такого расстояния не приползут.

— Если не приползут — выпускайте.

Через день Костя с вертолета осмотрел ближайшие окрестности. Затем он долго сидел у начальника заставы, а когда пришел к нам, то сиял, словно ему дали орден.

— Есть отличные места, — объявил он. — Такое ущелье, что сам бы жил там, если бы был гюрзой. Заросли, роднички — и километров на двадцать вокруг ни души. Завтра отвезем змей. Это отличный эксперимент по переселению гюрзы!

Еще через день начальник заставы дал нам вертолет.

— Вертолет отвезет вас рано утром, а вечером он же заберет и доставит обратно.

Всякий разумный человек был бы рад такому предложению, а Костя согласился только наполовину.

— Если нас туда отвезут, будет очень хорошо. Мы не помнем змей по дороге. Ну а обратно мы вернемся пешком и при этом осмотрим попутные ущелья.

О наших ногах Костя не думал.

Нас высадили на гребне хребта, отделявшего ущелье, облюбованное Костей, от границы. Вертолет еще висел над нами, когда Костя поднял мешочки со змеями и пошел вниз, к родникам. Я взял оставшиеся мешочки и двинулся следом за ним. Возле первого же родника мы остановились. Костя хотел убедиться в том, что выбранные им места действительно пригодны для жизни гюрз.

Костя отыскал старый выползок гюрзы и возликовал:

— Отлично! Здесь мы выпустим четыре змеи. Для обработки змей в лагере мы вытряхивали их из мешочков в специальный ящик. Костя крючком подцеплял змей и подавал их на стол. Здесь же ни ящика, ни стола не был, и нам предстояло действовать как-то иначе. Не задумываясь.

Костя развязал поданный мной мешочек, осторожно положил его на землю и, ожидая, что змеи станут выползать из мешка, приготовился прижать первую же появившуюся крючком. Нам было нужно пронумеровать и измерить всех змей перед выпуском. Костя надеялся посещать эти места каждый год и следить за их ростом.

Однако змеи не желали выползать из мешка. Костя пошевелил мешок. Змеи уползли в глубь мешка, подальше от развязанного конца. Костя подталкивал их крючком, но змеи оставались в дальнем конце мешка и не выползали наружу.

— Вот безмозглые твари! — не выдержал Костя. — Обсиделись в мешке и боятся вылезать. Лешка, давай подденем мешочек пинцетами за углы и вытряхнем змей на землю. Я прижму первую, ты — вторую.

Предложение начальника мне не понравилось.

— Костя, ведь это опаснее, чем ловить змею первый раз. Они и раздражены и разогреты. Давай их выпустим без измерений!

— Что, милый друг, струсил? — обозлился Костя. — Тогда стой на месте. Я сам все сделаю.

— Не валяй дурака! — в свою очередь обозлился я. — Вместе, так вместе! Ну, цепляй мешочек за угол!

Мы вытряхнули змей на землю и, не давая им опомниться, прижали крючками. Костя ловко схватил вцепившуюся ему в сапог гюрзу за голову, прижал ее хвост мизинцем и быстро поставил номер.

Вас, читатель, конечно, заинтересует, как можно поставить номер на живой змее? Это довольно просто.

Брюхо змеи покрыто поперечными брюшными щитками. У гюрзы таких щитков бывает до ста восьмидесяти, у кобры — до двухсот десяти. Нумеруют змей выщипами на этих щитках. Выщипы на первом щитке (от заднепроходного отверстия) означают единицы, на втором — десятки, на третьем — сотни и так далее. Так как брюшных щитков у змей много, то практически можно поставить любой номер. Выщипы, как и шрамы, сохраняются на щитках змеи всю ее жизнь. При линьке они не исчезают.

Правда, для того чтобы прочитать номер, змею нужно поймать и взять в руки, но для специалистов-зоологов это не составляет большого труда.

— Номер первый, — сказал Костя, — самка. Тридцать семь сантиметров.