О голубка моя - Татьяна Тронина

Егор не раз по работе своей сталкивался с личностями, подобными Шевкунову-старшему. Бывало, строил для таких дома, дачи… Мужчины из девяностых, сумевшие заработать свои капиталы благодаря той неразберихе, которая царила тогда в стране.

Люди с особыми характерами. Не столько умные, сколько хитрые. Вернее, бизнесмены без финансового образования, но с мощным животным чутьем. Не злые, но беспощадные к тем, кто стоит у них на пути. Не уголовники в прямом смысле, но явно не брезговавшие криминалом в свое время.

Наверное, Юрка, обладавший похожим звериным чутьем, если бы начинал свой бизнес в девяностые, тоже превратился бы вот в такого «зверя». Но Юрка из-за возраста гораздо позже начал свою деятельность и, к счастью, не покрылся этим мутным, скользким криминальным налетом в отличие от Шевкунова-старшего.

Эх, Юрка…

Егор, еще не понимая, что собирается сделать, двинулся вперед, к хозяину автосалона.

– Пап… – испуганно пискнул парень с бейджиком.

– Вали отсюда, – быстро произнес Шевкунов-старший, но слова эти предназначались не Егору, а этому парню.

И тут Егор понял, что парень – это и есть Шевкунов-младший. Тот самый человек, которому так хотелось заглянуть в глаза…

И Егор сделал это – посмотрел в глаза Алексею Шевкунову. Испуганные, бессмысленные глаза. Глаза молодого идиота, избалованного и безответственного пацана. Представителя той самой «золотой молодежи», наверное, которая сладко живет себе под крылышком обеспеченных родителей и о последствиях своих поступков даже не думает, будучи уверенным – папаша все уладит.

И в этот самый миг Егор понял, кто на самом деле виноват в гибели Лидуси. Шевкунов-старший. Тот, который вырастил этого безответственного инфантила. Тот, который потом покрывал и защищал своего сыночка от наказания.

Да, формально виноват Алексей Шевкунов, он орудие убийства. Но орудие, которое сделал, выточил Илья Викторович Шевкунов.

Замешкавшись, разглядывая Алексея, Егор не заметил, как в следующий момент откуда-то сбоку появились люди – парочка в униформе охранников. Они с обеих сторон схватили Егора за руки, заломили их назад. Откуда они взялись, почему? Вероятно, как собаки, чуяли, откуда опасность, от кого. И бросились защищать своих хозяев. Или хозяин салона подал им какой-то знак…

– Лёха, иди отсюда. Иди. Нечего тут тебе торчать. Не маячь. – Шевкунов, отослав сына, повернулся теперь к Егору: – Вот что, господин Сахно. Не понимаю, откуда вы вдруг вынырнули спустя столько лет… Но зато я вас теперь в лицо знаю. И в город наш вы просто так больше не попадете. И с сыном моим вы ничего не сделаете, кишка тонка.

– Сделаю. – Егор пытался вырваться, лягнул несколько раз охранников.

– Нет, – покачал головой Шевкунов-старший.

– Скотина… воспитал выродка… Думаешь, отмазал его? Суда не боишься? Ничего, есть другой суд, от него ты не уйдешь, – вырываясь, закричал Егор. – И ты потеряешь своего ребенка! Ты поймешь на своей шкуре, каково это… ТЫ ТОЖЕ ПОТЕРЯЕШЬ СВОЕГО РЕБЕНКА, СЛЫШИШЬ?!

Шевкунов поморщился, махнул рукой и вслед за сыном скрылся за стеклянными дверями автосалона. Охранники тем временем оттащили Егора подальше от салона. Ребята молчаливые, серьезные.

– Ну как, дальше бузить будешь? – спросил один. – Или мы с тобой по-своему разберемся?

– Все. Пустите. – Егора отпустили. Он пересек площадь, сел в свое авто.

Некоторое время сидел, пытаясь справиться с дрожью, сотрясавшей все его тело.

«Дурак, в самом деле. Зачем сюда приперся, чего хотел… А то сам не знал, какие они сволочи. Ведь ни раскаяния, ни осознания того, что они натворили. Они. Папаша и сынок!»

Немного придя в себя, Егор тронулся с места.

В третьем часу он оказался в центре Москвы, рядом с Бульварным кольцом. Рядом с тем самым кафе, где увидел Таю в феврале этого года.

Оставил машину в парковочном кармане, зашел внутрь.

Тая сидела на своем любимом месте, возле окна. Егор взобрался на стул рядом.

– Я так и знала, что ты сейчас придешь, – не оборачиваясь, произнесла она. Улыбнулась, покачала головой, словно сама себе удивляясь.

Глядя на нее, Егор постепенно успокаивался.

Тая – его радость. Нет, она не являлась его утешительницей. Наоборот, она – строптивая и упрямая в отличие от гибкой, ускользающей Лизы.

Но только с Таей он жил – жил настоящей, человеческой жизнью, а не существовал, подобно персонажам сетевых хроник.

И это даже удивительно, как он умудрился провести целых семь лет рядом с Лизой! Прямо наваждение, дурман. Если уж кто и околдовал его, приворожил, так это именно Лиза. Их ничего не связывало на самом деле. И именно потому, что не связывало – отношения Егора и Лизы и развалились столь быстро, в один момент.

Тая заправила прядь волос за ухо, вновь взялась за ложку, склонившись над тарелкой. Егор хотел выправить прядь обратно, но потом передумал.

Ну подумаешь, мелочь. Наверняка у него самого куча мелких, раздражающих Таю недостатков, но она не говорит ему об этом.

– Ты красивая, – вместо этого сказал Егор, вытянулся, полулежа на столе, подперев голову ладонью. Он смотрел на Таю, как она ест свой суп. Молодая женщина никак не отреагировала на эти слова. Спросила, хмурясь:

– Где ты был?

Лиза никогда не спрашивала о таком. Потому что некомильфо. Современные высокодуховные и интеллектуальные девушки не терзают своих мужей лишними вопросами. А вот Тае было плевать на то, комильфо или нет – расспрашивать своего возлюбленного. Только Тая беспокоилась о нем, о Егоре. Она всегда желала знать, где он и с кем. И что делает. Она все время о нем думала, ставя его в центр своего внимания.

Кого-то, вероятно, несвобода угнетала бы, но Егору это внимание, порой чрезмерное и утомительное, оказывается, было необходимо.

– По одному делу ездил. Не понимаю, надо ли тебе знать… Да, конечно, надо, – возразил он сам себе. – Я сегодня виделся с Шевкуновыми, отцом и сыном.

Зазвенела ложка, упав на кафельный пол… Тая побледнела и смотрела на Егора широко открытыми неподвижными глазами.

– Я хочу попробовать засудить этого типа, Алексея Шевкунова. Помнишь, я уже говорил тебе?

– Помню. Но зачем ты с ними встречался?

– Не знаю. То есть знаю… В глаза хотел посмотреть, – с досадой произнес Егор.

– Посмотрел? И что?

Он только рукой махнул. Потом сказал:

– Сейчас домой поеду, своему знакомому юристу позвоню. Ты ведь не будешь против, если в отношении Алексея Шевкунова будет возбуждено уголовное дело?

– Нет. Не буду.

– Ну тогда почему ты смотришь сейчас на меня, словно на привидение? – поинтересовался Егор.

– Я все равно не понимаю, зачем ты встречался с этими людьми, – прошептала Тая. – Пусть все будет идти через юриста, через адвоката… Официально то есть.