Баллада: Осенние пляски фей - Мэгги Стивотер

- Маленькая леаннан сида, ты выбрала его?

Мне не понравилось, как она смеется и смотрит на него.

- Какой странный и правильный выбор. Я чуть не убила его пару месяцев назад, но дайне сиды оживили его по просьбе клеверхенда. А теперь ты его все-таки прикончишь. Замечательно, правда?

Джеймс гордо улыбался, наблюдая, как его мама обнимает круглолицего, - как будто и маму, и объятия выдумал лично он.

- О!… - Элеонор прикрыла рот рукой, наклонилась к консорту и сказала с таким восторгом, что я почти не могла этого вынести: - Ты понял, милый?

Консорт утвердительно хмыкнул, а Королева обратилась ко мне:

- Так вот почему ты дрожишь от желания, маленькая шлюха? Тебе отказали?

Черта с два я дрожу. У меня все в порядке. После Стивена прошло не так уж много времени.

- Тебя это не касается.

- Меня все касается. Я забочусь о своих подданных и не хочу, чтобы они в чем-либо нуждались.

- Правда?

- Только попроси, - сказала Элеонор. Она повернулась в сторону Джеймса с мечтательной улыбкой: - Что такое? Не соглашается на сделку? Я могу сделать его более сговорчивым. В первый раз это было очень легко.

Я отчетливо увидела в ее мыслях воспоминание о Джеймсе, сломленном и задыхающемся.

- Я не хочу заключать с ним сделку. И вообще, не лезь в мои дела, и тогда я не буду лезть в твои.

Увиденная картина разбередила глубокую рану, и я позволила себе зайти слишком далеко. Сейчас последует ее гнев…

Но она просто положила руку мне на плечо и, цокая языком, покачала головой:

- Береги силы. Если ты хочешь продержаться до дня Мертвых без сделки, тебе понадобится все до последней капли.

Королева улыбалась. Ужасный оскал, говорящий мне о том, что она знает о моих чувствах к Джеймсу и заинтригована. Элеонор, как и все придворные феи, любит ломать забавные безделушки.

от: ди

кому: джеймсу

текст сообщения:

ты был прав. все не так и я д. б. т все рассказать. но теперь

поздно. вдруг ты скажешь мне прекратить? вдруг ты спро-

сишь правда ли я не получила т сообщение? вдруг ты спро-

сишь знаю ли я сама чего хочу? ненавижу врать.

отправить сообщение? да/нет

нет

сообщение не отправлено.

сохранить сообщение? да/нет

да

сообщение будет храниться 30 дней.

Джеймс

На большинстве уроков в Торнкинг-Эш в моем классе было восемнадцать человек. За время учебы мы распределились по местам в соответствии с типами личности. Первый ряд парт: подлизы и заучки, вроде меня. Второй ряд: друзья подлиз и заучек. И претенденты в друзья. И еще претенденты в подлизы, которые не успели занять место в первом ряду. Третий ряд: ни то ни се. Те, кто сидит в третьем ряду, мне неинтересны. Слишком хороши, чтобы быть плохими, и слишком плохи, чтобы быть хорошими. Последний ряд: придурки, разгильдяи и пофигисты.

Что интересно, я мог бы сидеть и в первом ряду, и в последнем. Разве так бывает?

Короче говоря, в это утро вся наша устоявшаяся система полетела к черту, поскольку класс Салливана с какой-то неведомой гнусной целью объединили с классом, который слушал драматическую литературу у Линнет.

Нам выделили большую солнечную аудиторию в конце коридора, в которой все могли поместиться, и вдруг оказалось, что за собственные места надо сражаться. Вот так и вышло, что мы с Полом очутились в заднем ряду. Чего я не ожидал, так это того, что окажусь рядом с Ди, которой в заднем ряду ну никак не место.

Осенний ветерок дул в большие окна и метался по комнате, поднимая со столов листы бумаги. Я несколько мгновений посидел, соображая, что бы ей сказать, перебрал некоторое количество вопросов и фраз разной степени остроумности и информативности, и в итоге выдавил:

- Значит, ты здесь учишься.

Ди сделала мне одолжение и рассмеялась, хотя, наверное, хуже я в жизни не шутил, затем потянулась через стол и прошептала:

- Прости, что я вчера так расклеилась.

С другой стороны от меня Пол взял мою руку и принялся на ней писать. Я чувствовал, как он аккуратно выводит на моей коже буковки, и пытался придумать какой-нибудь связный ответ для Ди. Она, как обычно, была прекрасной и большеглазой, но я уже не чувствовал прежнего разъедающего желания ее смешить.

Может быть, мне удастся освободиться. Может быть, боль пройдет.

- Для начала прошу вас всех передать развернутые планы сочинения, - объявила Линнет, тем самым спасая меня от второй подряд несмешной шутки. С этого ряда для отъявленных разгильдяев она выглядела еще более хрупкой и маленькой. - Насколько я понимаю, ученики мистера Салливана тоже должны были сегодня сдать планы.

Салливан на урок не пришел. Обычно к этому времени он уже сидит на столе.

Ди открыла тетрадь, чтобы достать свой план, и я заметил под ним листок. Какая-то контрольная, на которой красным взято в кружок «42». И рядом написано «не зачтено» - очевидно, на случай, если неясно, что сорок два - провальный балл.

Отличница из первого ряда, прекрасная Ди, взглянула на меня так, будто догадалась, что я видел ее контрольную и сразу понял, что означает такая оценка. Мгновение ее глаза были испуганными и умоляющими, а я просто смотрел на нее, даже не пытаясь спрятать потрясение. Ди осторожно накрыла контрольную рукой, чтобы ее не унесло сквозняком.

Все неправильно.

- Последний ряд! Передавайте планы! - повторила Линнет неприятным голосом.

Мы встрепенулись. Ди передала задание по своему ряду, а мы с Полом отправили наши идентичные планы к «Балладе» по своим. Я сложил руки на столе и увидел наклонные буквы, написанные Полом, рядом с моими крупными, почти печатными буквами. Он нашел место, чтобы втиснуть на мою левую руку фразу «от женского пола у меня голова болит». Я вопросительно поднял бровь, и он ответил мне взглядом «а что, не так?».

Сорок два. Черт. Ди всегда получала высшие оценки, а в тот единственный раз, когда ей поставили отметку чуть ниже, она звонила мне и долго жаловалась. Ди с рождения запрограммирована быть совершенной. У нее от такой оценки вся проводка в голове погорит.

- Пожалуйста, разбейтесь на группы по четыре человека, - сказала Линнет. - Оба класса уже закончили читать и смотреть «Гамлета»; пора обсудить его в группах. Я буду наблюдать за вашей активностью и после обеда, когда мистер Салливан вернется, все ему сообщу.

Она принялась бубнить о вопросах для обсуждения, написанных на доске, и о том, как она будет проверять наши планы, и прочее, и прочее, а мы начали двигать столы, чтобы собраться в группы, и совершенно заглушили ее скрежетом металлических ножек по полу.