Симфония по творениям святого праведного Иоанна Кронштадтского - Татьяна Терещенко

А кто в каждом из нас управляет и царствует? Или Господь, Царь твари, или, по попущению Его, за грехи наши диавол, как в Иуде-предателе. Кого же мы хотим воцарить в себе? Бога или диавола? Конечно, Господа Бога, Творца своего всеблагого, премирного. Отче наш… да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли… не введи нас в искушение, но избави нас от лукаваго (3).

Человек, озлобленный против нас, есть человек больной; надо приложить пластырь к сердцу его – любовь; надо приласкать его, поговорить с ним с лаской, с любовью, и если в нем не закоренелая против нас злоба, а только временная вспышка, – посмотрите, как сердце его или злоба его растает от нашей ласки и любви, как добро победит зло. Христианину нужно быть всегда благим, мудрым на то, чтобы благим побеждать злое (6).

Как мы быстры на зло и медленны на добро! Вот я хочу быть добрым к врагу и выразить на деле свою доброту, но прежде чем я успею в сердце сделаться добрым, я уже зол, уже огненная стрела злобы палит мои внутренности; хочу быть терпеливым, но прежде чем я утвержу сердце в терпении, я делаюсь раздражителен, нетерпелив; хочу быть смиренным, но сатанинская гордость нашла уже во мне просторный уголок; хочу быть ласковым – между тем, когда нужно оказать ласку, я оказываюсь грубым; хочу быть несребролюбивым и щедрым, но сребролюбие и скупость при малейшем поводе, как голодные и рыкающие львы, уже требуют себе пищи; хочу быть простым, доверчивым, но лукавство и сомнение уже гложут мое сердце; хочу быть степенным, сосредоточенным и благоговейным в служении Вседержителю, но легкомыслие и сердечная невнимательность уже предварили меня; хочу быть беспристрастным, воздержным в пище и питье, но когда увижу приятную пищу и питье и сяду за стол, я, как невольник, увлекаюсь своим чревом в приятный плен, легко позволяю себе съесть и выпить больше, чем сколько требует моя природа: жадность и невоздержание опять предваряют и пересиливают мое желание быть равнодушным к пище и питью. Я подобен тому расслабленному, который тридцать восемь лет лежал на одре своем и сколько раз ни приходил к Овчей купели, исцелявшей всякого, кто первый опускался в нее после возмущения воды ее Ангелом, – другой уже сходил прежде него (Ин. 5, 7). И когда я, расслабленный грехами моими, собираю свои усилия и прихожу сам в себя с намерением погрузиться в Боге и измениться к лучшему, другой сходит прежде в мое сердце, грех, диавол упреждают меня в моем собственном доме, в моей собственной сердечной купели, не допускают меня до Источника живых вод – Господа, не дают мне погрузиться в очистительную купель веры, смирения, сердечного сокрушения и слез. Кто же меня исцеляет? Один Иисус Христос. Когда Он увидит мое искреннее и твердое желание исцеления от душевного расслабления, мою теплую молитву о том, тогда скажет мне: возьми постель твою и ходи (Ин. 5, 8), – и я встану с одра сердечного расслабления и пойду, то есть: удобно – по благодати Его – побежду все страсти и совершу всякую добродетель (6).

Юноши и все взрослые! Помните, что в мире действует непрестанно нравственный закон Бога, по которому всякое добро награждается внутренне, а всякое зло наказывается; зло сопровождается скорбью и теснотой в сердце, а добро – миром, радостью и пространством сердца. Этот закон неизменен: он закон неизменяемого, всесвятого, праведного, премудрого и вечного Бога. Делающие добро или исполнители этого нравственного или евангельского закона (он тоже нравственный закон, только совершеннейший) будут непременно награждены вечною жизнью, а нарушители и не покаявшиеся в нарушении будут наказаны вечною мукою (6).

Богач получил свое добро в жизни своей, а Лазарь – зло. Какое добро свое? То, которое он считал добром, т. е. ел, пил, одевался изящно, веселился, а о Боге и угождении Ему не помышлял, добрых дел не делал и, значит, жил как скот бессловесный, не заботясь о душе бессмертной. Следовательно, для чего жил, то и получил; что считал своим благом, тем и насладился; для вечности ничего, никаких добрых дел не приготовил, желания и потребности духовных и вечных благ не стяжал, любви к Богу и ближнему чуждым оказался – нечего ему и в раю делать, где место только для праведников и любящих чистой любовью Бога и друг друга; Лазарь же в горниле болезни и лишений очистился от грехов и потерпел за них наказание в самой болезни и лишениях. За то, – говорит Авраам, – он здесь утешается, а ты страдаешь (Лк. 16,19–31) (9).

Почти каждую добрую мысль, каждое доброе чувство я должен отстаивать борьбой, а без борьбы есть опасность потерять всякое добро. Даже есть что-то не совсем хорошее и в самых по виду добрых мыслях, чувствах и поступках! Страшно проникнут человек злом! (10).

Без меня не можете делать ничего (Ин. 15,5), – говорит Спаситель. И точно, без Него нельзя сделать решительно ничего истинно доброго. Если Он предоставит нас только нам самим, нашей слабости, мы становимся совершенно внутренне бессильны для всякого добра. Мы становимся полными зла. Об этом говорит опыт (10).

Добродетель

Человек способен изменяться каждый день и даже минуту. Да, человек может изменяться, если захочет, в добрую или худую сторону, может приобрести богатство веры, покаяния, слез (как Мария Египетская или Давид и другие), может обнищать и обнажиться от всякой добродетели и облечься во всякую злобу и различные страсти (Иуда и все нераскаянные грешники). Блаженный Августин говорит, что каждый может сделаться или семенем святым, или противным тому (3).

Каждый изменись, преобразись внутренне; гордый смири себя и считай себя последним из людей, не возносись никогда ничем и не хвались. Ибо что у тебя есть доброго, что было бы не от Бога? Все доброе от Него. Перемени зависть на доброжелательство; если ты блудно живешь, немедленно оставь нечистоту свою и поревнуй о чистоте помыслов и желаний; если твоя воля порочная, исправь ее и будь непорочен во внутренностях своих; если ты сребролюбив, оставь пристрастие, жестокосердие свое к бедным и будь милостив; если ты сварлив и неуживчив, будь скромен и живи со всеми в мире; если ленив к молитве и добродетели, будь впредь тщателен; если ты пьяница, впредь живи трезво; если вороват, сам подавай; если ты лукав, будь прост и нелицемерен. Все возвысьтесь на высоту добродетелей, как на гору, и отрясите свои грехи, как тину, как нечистоту, как тление и источник тления (4).

По мере повторения грехов образуется привычка к ним, по мере повторения грехов воля к добру слабеет более и более, а к злу крепнет так, что становится трудным противиться греху. Надо так приучиться ко всякой добродетели, чтобы она была в человеке как бы природным свойством (4).

Всякая христианская душа должна достигать такого душевного состояния, чтобы всегда чувствовать ко всякому греху совершенное отвращение, в каком бы виде он ни представлялся, а вместе и достигнуть совершенного расположения сердечного ко всякой добродетели (4).

Хорошо, очень хорошо быть добродетельным. Добрый человек и сам покоен, и Богу приятен, и людям любезен. Добродетельный невольно привлекает на себя взоры всех. Отчего? Оттого, что благоухание невольно заставляет остановить на себе внимание и подышать им. Посмотрите на самую наружность добродетельного, на его лицо. Что это за лицо? Это ангельский лик. Кротость и смирение разлиты по нему и пленяют невольно всех своею красотою. Обратите внимание на речь его, от нее еще больше благоухания: тут вы как бы лицом к лицу с его душой – и таете от его сладкой беседы (6).

О, как непостоянно, непрочно, неверно все земное! Как постоянна и вечна добродетель и ее награда! (9).

Мы должны исполнять не одну, не две или три только добродетели, а все по возможности, чтобы нам быть совершенными и не иметь недостатка ни в какой добродетели, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка, – говорит святой апостол Иаков (Иак. 1, 4). Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный, – говорит Господь в Евангелии (Мф. 5, 48) (9).

Из свойства греха, из его жестокого, тиранского владычества узнай, каков он; равно из свойства добродетели (всякой доброй мысли, доброго чувства, доброго дела), из ее кроткого, радующего владычества над душой узнай, какова она; а узнав, избери то, что, по самому опыту очевидно, имеет полное превосходство или, лучше, не идет и в сравнение по причине совершенной противоположности (10).

Добродетель тогда особенно имеет свою цену, когда она совершается под огнем искушений, например, искушения болезнью или другим каким-либо несчастьем, точно так же как и солдат не тогда храбр, когда в пределах его отечества царствует мир и спокойствие, но когда нападают враги на царство, когда он сражается под огнем и мечом. Тогда-то узнается его великодушие и храбрость, любовь к царю и отечеству. Без войны же, хотя бы кто и храбрился, ему нелегко поверят. Подобно этому есть причины не очень много доверять тому человеку, который делает добро при благоприятных обстоятельствах и еще не испытал горя: он может потерять присутствие духа в несчастье и изменить своему правилу делать добро, даже обнаружит свои дурные стороны: малодушие, нетерпеливость, ропот и хулу на Бога. Только очищенный в горниле бед христианин крепок и надежен, а не бывший в беде сомнителен (10).