Жертва - Гарольд Карлтон

Оказавшись поздно вечером в кровати, Марчелла думала о том, почему происходят разводы: «Это случается преимущественно потому, что супруги не общаются друг с другом. Иногда мне хочется помолчать, а в другой раз Гарри не расположен к беседе. Никогда еще не было так, чтобы они вместе чувствовали одно и то же, момент, когда обоих одновременно одолевает желание поделиться друг с другом своими мыслями или заботами». Гарри выключил свет и, стараясь не беспокоить убитую горем Марчеллу, отодвинулся на край кровати. Ей очень хотелось сказать ему о том, что пришел тот момент, когда ее, взяв на руки, надо защитить, уверить в том, что теперь, с потерей отца, он заменит его ей. Она очень хотела сказать ему это, но не смогла. Как же она ненавидела свою супружескую жизнь! Как она все-таки обманулась в ней! Марчелла тихо уговаривала себя уснуть, а на сердце скребли кошки.

Единственным выходом из создавшегося положения было одно: проводить как можно больше времени в больнице с матерью, ожидая ее скорого выздоровления. В течение уже первой недели посещения больницы Марчелле с трудом, но все-таки удавалось уклониться от вопросов Иды по поводу состояния здоровья Альдо.

— Тебе надо поправиться, а потом мы поговорим о папе, — отвечала Марчелла.

— Но почему я не могу встретиться с ним? Он что, очень сильно ушибся? — спрашивала Ида.

Наконец Марчелле пришлось соврать и сказать, что врачи пока все еще борются за его жизнь. Когда же доктора пришли к выводу, что Ида достаточно окрепла, чтобы узнать горькую правду о муже, Гарри собрался быть первым, кто сообщит ей эту новость. Но Марчелла считала своим долгом взять на себя эту скорбную роль. Сидя днем у постели своей матери, Марчелла, взяв Иду за руку, начала:

— Мам, я должна сообщить тебе очень печальную весть о нашем отце. Ты готова выслушать меня?

Глядя Марчелле в глаза, из которых ручьем лились слезы, Ида еще крепче сжала руку дочери.

— Он умер, да? — спросила она.

В ответ Марчелла утвердительно покачала головой. Как бы заставляя себя поверить в случившееся, Ида тоже несколько раз покачала головой из стороны в сторону. Обе женщины, мать и дочь, горько заплакали.

— Я никогда не была с ним достаточно нежна, — всхлипывая, причитала Ида, отворачивая при этом лицо. — Я никак не могла ему простить…

— Простить чего, мам? — тихо спросила Марчелла. Но Ида ничего не ответила и только плотнее сжала губы.

— Наверное, была какая-то другая женщина. О чем еще могла идти речь? — высказала свое предположение Эми, которая спустя четыре месяца после случившегося несчастья сидела напротив Марчеллы в расположенной на территории больницы оранжево-розовой кафешке, ярко-зеленая замшевая обивка которой смотрелась так же нелепо, как и весело-розовый интерьер. Дотронувшись до руки Марчеллы, Эми продолжала: — Дорогая моя, я знаю, как это чертовски больно терять родителей, но ты, похоже, уж слишком близко к сердцу приняла эту потерю. Вы с отцом были очень дружны?

Марчелла, покачав головой, ответила:

— Очень. Он был блестящим отцом и очень милым человеком. — Взяв предложенную Эми сигарету, Марчелла закурила ее со словами: — Но не это мучает меня, Эми.

— А что же тогда? — удивилась Эми.

Марчелла, бросив взгляд на сидевшую рядом подругу, посчитала ее присутствие очень важным сейчас. Эми поддерживала ее все эти долгие месяцы дежурств в больнице, когда Иде сделали три операции ног, после чего ей пришлось навсегда позабыть о своей буйной молодости, проведенной в провинциальном маленьком городишке.

— Дела идут на поправку? — поинтересовалась Эми.

— Доктора говорят, что да, — ответила Марчелла.

— Доктора! — поморщившись, сказала Эми, оглянувшись вокруг. — Упаси Боже мне попасть сюда, если вдруг я заболею. Все врачи ходят с таким важным видом! Полагаю, мне нечего сообщить Скотту? — попыталась спросить Эми. — Я имею в виду твою книгу.

Марчелла пожала плечами.

— Он прислал мне такой роскошный букет, а я ему послала в ответ благодарственное письмо. Что же касается моего нового романа, то я пока не смогла написать ни строчки, — призналась Марчелла. — Он что-нибудь спрашивал обо мне?

— Он задавал самые обычные вопросы. А что? — Нагнувшись вперед, Эми нетерпеливо спросила: — Между вами что-нибудь было?

Марчелла сосредоточила свой взгляд на сигарете.

— Ты что, не собираешься мне ничего рассказывать? — спросила Эми.

Снова пожав плечами, Марчелла наконец ответила:

— Ну почему же нет? Мне иногда кажется, что все это происходило не со мной. Да, мы занимались Любовью со Скоттом в его офисе, в день нашего первого знакомства, сразу после ленча.

— Бог мой! — воскликнула Эми. — Тебе было хорошо?

— Да! — восторженно ответила Марчелла, повернувшись к Эми. — Пойми, это было просто потрясающе! Боже мой, Эми, я никогда в жизни не получала большего удовольствия от секса, чем в тот день! И хотя у него своя манера поведения в постели, он так сильно желал меня, что одного этого было достаточно, чтобы…

— Я знаю, — покачав головой, ответила Эми. — Ну а в чем же тогда проблема? Ты не смогла в него влюбиться?

Крепко держа Эми за руку, Марчелла внимательно посмотрела на нее:

— Ты не будешь считать меня идиоткой, если я кое-что расскажу тебе? То, во что я свято верю?

— Ну конечно же, я не подумаю о тебе ничего дурного, — раздраженно ответила Эми.

— Тогда поклянись!

Устав от ожидания ответа, Эми ответила:

— Ну ладно, клянусь, если ты так сильно этого хочешь! Клянусь, что не буду считать тебя идиоткой! А что ты мне хотела рассказать?

Марчелла молчаливо смотрела на образовавшуюся на дне чашки кофейную гущу.

— Когда я впервые изменила Гарри, я поплатилась за это, — ответила Марчелла, переходя на шепот. — Тем, что потеряла ребенка. Второй раз я изменила со Скоттом и потеряла отца. Может, это обычное чувство вины, но если что-нибудь случится с моими детьми… я…

— Марчелла, — сказала Эми, обняв подругу за плечо. — Хватит казнить себя такой несусветной ерундой. Я что-то никак не возьму в толк, от кого я слышу такую околесицу? От Билли Грэхем или от чувственной земной женщины, которая мастерски описывала сексуальные сцены, лучше, чем это делала я?

— Все это было когда-то, — прервала ее Марчелла. — Но я вовсе не уверена в том, что смогу продолжить работу дальше.

— Почему ты так говоришь? — сверкая глазами, спросила Эми. — Боишься, что тебя поразит гром небесный? Не так ли? — Эми так негодовала, что Марчелла отвела глаза. — Бог вовсе не собирается тебя наказывать, ты собственноручно казнишь себя.