Полночная звезда - Кэтрин Коултер

— А у нее нет внутренних повреждений?

— Вряд ли. К счастью, одежда защитила ее от более тяжких повреждений. А сейчас, Дел, я бы выпил виски. — Он поймал обеспокоенный взгляд Делани, который тот бросил на дверь комнаты, и решительно покачал головой. — Ты ничем ей не поможешь, Дел. Когда она очнется, пусть Лин придет за мной. Мне нужно осмотреть ее живот и убедиться в том, что там все в порядке.

— Я послал Люкаса за ее служанкой и одеждой. Сент одобрительно кивнул и направился вслед за Делани в его библиотеку.

— Дэн Брюэр успел рассказать мне об этой девушке, Дел. Похоже, она проявляет к тебе немалый интерес.

— Бог ее знает, — неуверенно проворчал Делани. — Она такая… с ней хлопот не оберешься.

— Очаровательная малышка. Ведет себя совсем не так, как большинство других женщин. Не совсем естественно.

— Вот виски, Сент.

Мужчины чокнулись и одним залпом осушили бокалы.

— Ты подождешь, пока она не придет в себя?

— Не могу, Дел. Миссис Катер рожает третьего ребенка. Надо присмотреть за ней. Но я приду, как только освобожусь. Не переживай. Все будет нормально. Когда она придет в сознание, постарайся успокоить ее и хоть чем-нибудь утешить. Советую подлить ей в воду немного настойки опия. Это поможет ей перенести боль.

Когда Делани вошел в спальню, Лин стояла как статуя возле кровати и молча смотрела на лицо мисс Джеймсон.

Чонси лежала неподвижно, с закрытыми глазами. Она была до пояса прикрыта одеялом. Делани слегка улыбнулся, увидев ее в своем ночном наряде, и подумал, что сам никогда не выглядел таким привлекательным в этом одеянии.

— Мисс не делать ни звука, — на ломаном английском сказала Лин.

— Хорошо, Лин, спускайся вниз. Люкас скоро привезет ее служанку. Я сам присмотрю за мисс Джеймсон.

— Она очень красивая, — тихо произнесла Лин. — Я еще никогда не видела такой красивой белой женщины.

— Как белый человек, не могу не согласиться с тобой, Лин.

Когда служанка вышла из комнаты, Делани пододвинул к кровати стул и тяжело опустился на него.

— Почему, Элизабет? — тихо спросил он, пристально вглядываясь в лицо Чонси. — Почему ты преследуешь меня? — Никакого ответа он, естественно, не получил. Он еще несколько раз повторил ее имя, решив, что оно звучит, как музыка. Элизабет Джеймсон — изящное, красивое имя.

Чонси почувствовала, что на лицо падают теплые лучи солнца. «Пора уже вставать, — лениво подумала она. — Что-то я слишком много сплю. А работы — непочатый край». Она открыла глаза и обомлела: что он делает в ее спальне?

— Привет, — сказал Делани, слегка наклонившись над ней. — Я очень рад, что вы проснулись.

— Я всегда просыпаюсь по утрам. — Она нахмурилась, как будто что-то припоминая. Грудь пронизала острая боль. — Что со мной?

— Лежите спокойно, Элизабет, — строгим голосом приказал он и обеими руками осторожно прижал ее к подушке. — С вами произошел несчастный случай. Помните?

Она немного подумала и кивнула. Каждое движение причиняло невыносимую боль.

— Я хочу домой, — едва слышно прошептала она, чувствуя, что слезы начинают застилать глаза.

— Все нормально, Элизабет, — сказал он, понимая всю тщетность попыток утешить ее. — Сильно болят ребра?

— Да, — слабо выдавила она. — Так сильно, что невозможно дышать.

— Хотите, я дам вам немного настойки опия?

— Нет, нет, — запротестовала она. — Мой отец умер… умер от этой гадости.

Она произнесла эти слова с такой болью, что даже глаза потемнели. Что это? Физическая боль или душевная?

— Успокойтесь, Элизабет, — сказал он, поглаживая ее руку. — Все будет нормально, обещаю. Вы выпьете немного воды с настойкой опия и сразу же почувствуете себя лучше.

— Меня зовут Чонси, — едва слышно прошептала она, сама не понимая, зачем говорит ему об этом.

— Чонси, — медленно повторил он и неожиданно улыбнулся. — Мне кажется, это имя больше подходит вам, чем формальное Элизабет.

— Я… Я не могу… — тихо проговорила она и вцепилась пальцами в одеяло. На ее бледных щеках появились слезинки, которые он тут же смахнул кончиками своих пальцев.

— Мне очень жаль, Чонси. Подождите минутку. Я слегка приподниму вас. Выпейте хоть несколько глотков.

Делани подсунул руку под ее спину, чуть приподнял ее голову и почти физически ощутил боль в ее дыхании. Он поднес стакан к ее губам. Она хотела отвернуться, но он все же заставил ее сделать несколько глотков.

Чонси чувствовала, как резкая боль пронизала все её тело, не давая возможности даже вздохнуть.

— Ненавижу свои слезы, не хочу быть такой беспомощной, — тихо прошептала она.

— Если бы вы знали, как я себя вел в прошлом году, когда меня подстрелили! Орал, как медведь, попавший в западню. — Конечно, все было не так, но Делани сознательно преувеличивал, чтобы хоть как-то ее утешить. — А сейчас успокойтесь и не двигайтесь. Я знаю, что каждое слово вызывает у вас страшную боль. Через несколько минут вы почувствуете себя гораздо лучше. Опий сделает свое дело.

— Я не хочу умирать… — неожиданно сказала она. — Во всяком случае, не от настойки опия.

— Я не сомневаюсь в том, что вы проживете лет до девяноста. Доктор Моррис скоро будет здесь, Чонси. Доверьтесь ему. Это самый лучший доктор в Сан-Франциско.

Она почувствовала, что ее сознание слегка затуманилось. Боль все еще чувствовалась, но стала какой-то далекой и постепенно затухала.

— Я не хотела этого. Это так ужасно, — прошептала она, закрыв глаза.

— Никто не хочет боли, Чонси.

— Я не хочу быть такой… такой беспомощной… немощной в вашем доме.

— Это не так, Чонси.

— Я не могу позволить, чтобы вы причиняли мне боль… Пока не… не сейчас…

Он молча смотрел на нее, ничего не понимая, и надеялся, что она объяснит ему значение этих слов, но она устало опустилась на подушку и погрузилась в глубокий сон.

— Элиза… Чонси, — начал было он, испугавшись, что дал слишком большую дозу настойки. Ей не надо спать, тем более с сотрясением мозга.

Делани вскочил и направился к двери, неожиданно наткнувшись на Мэри и Люкаса.

— Люкас, быстро за доктором, — приказал он слуге. — Скажи ему, что она пришла в себя и я дал ей немного воды с настойкой опия.

— Как она себя чувствует, сэр?

Делани тупо посмотрел на стоявшую перед ним девушку. У нее были строгие черты лица, а в глазах сверкали огоньки здравого смысла и чувства юмора. Правда, ее рот был слишком широким, чтобы можно было назвать его красивым, а нос слегка вздернут, но во всем остальном она была довольно хорошенькой. Конечно, через несколько лет она станет толстушкой, но сейчас полнота нисколько не портила ее.

— Что? — рассеянно спросил Делани. — Ах да, Чонси. Послушай, Мэри, — сказал он, заметив, что ее лицо заметно преобразилось, когда она услышала от него имя Чонси, — все произошло совершенно случайно. Она налетела на дерево, ударилась о ветку и упала с лошади.