Север - Луи-Фердинанд Селин

– Где пастор?

– У пчел!

– Там?… там?

Мы показываем на сад…

– Нет!.. нет!.. далеко! дальше!

Они моют дом пастора, пока те, другие, моют скамейки в церкви… но эти все же не такие агрессивные… они не бросают в нас ни щетками, ни метлами, хотя могли бы, ведь мы как раз под их окнами… их примерно по четыре на каждое окно… они спрашивают нас, не хотим ли мы зайти… о, лучше все же проявить осторожность! позже, в тюрьме, я познакомился с немецкими солдатами, которые воевали с русскими в лесах, в восточном Тродьеме, так вот, русские воспитывали из пленных девочек очень и очень опасных стрелков, элитных снайперов… они сидели высоко на деревьях и были обучены распознавать офицера с расстояния больше чем в две тысячи метров, даже если он был одет, как обычный солдат, во все белое… они его не пропускали! птаф! одной пулей, рраз! инстинктивно! у самок это в крови… у сук, естественно, тоже… узнают того, кто командует!.. возьмите тот же случай с Жанной д'Арк в Шиноне, ведь Карл VII тоже скрывался…

Но что касается кофе, то пока мы не нашли ни капли… мы осмотрели весь сад, груши… картофель… яблони…

– А пчелы далеко?…

– Да!.. да!.. ja! ja!.. далеко!.. далеко!..

Думаю, этот пастор вернется еще не скоро… ну а мы хотели всего-навсего выпить чего-нибудь горячего… конечно, неплохо было бы и Лили принести… мы прощаемся с этими малютками… у них у всех одинаково убраны головы… платочки завязаны под подбородками… очень смешливые крошки!

Сразу же за ангаром – большая вывеска… Tanzhalle!.. Дансинг… этот Tanzhalle закрыт!.. а внутри слышны удары молотка! сильные!.. и звуки пилы! и плюм!.. плюм!.. мотор… должно быть, там у них мастерская? наверное, нас уже кто-то заметил… дверь открывается… оттуда выходит какой-то bibelforscher… в рабочей блузе с желтыми и красными полосами, как и те, что у избы… они ведь не должны ни с кем говорить… а этот с нами прекраснейшим образом говорит… «чего нам надо?»

– Мы ищем какое-нибудь бистро!.. Wirtschaft! Wirtschaft!

Он предлагает мне подождать его начальника… кажется так?… а вот и он!.. это тот же, что был возле избы, мы только что с ним говорили!.. там он тоже командовал!.. Цорнхоф не такой уж большой, он быстро его обошел… он приглашает нас зайти…

– Но вот только, teufel! черт! кофе уже закончился! посмотрите сами!

Мы заходим в этот Tanzhalle… он показывает нам казарму… на полу солома, они все здесь спят, тридцать пять «отказников» и он… достаточно толстый слой соломы… мы спали на менее толстом, и не один день, а годы… а что касается кофе, то уже слишком поздно, слишком поздно, он показывает мне кофейник… мы говорим о том, о сем… а как насчет вшей?… их здесь нет…

– Verboten!..

Ну а пауки? полно!.. у нас тоже!

– Nicht verboten! пауки не запрещены!

Неподалеку мы видим станок… много станков… и инструменты!.. вот откуда шум мотора!.. здесь они обрабатывают стволы… я вижу, они вовсе не бездельники, сколько они навалили этих стволов вдоль всей дороги… эти «отказники» вполне отрабатывают свой суп! мы можем посмотреть их общий котел!.. рядом со спальней… в трех огромных баках что-то варится… мне предлагают попробовать… Ля Виге тоже… поварешкой… но там не просто пустая похлебка!.. там еще два гуся!.. мы сообщаем об этом эсэсовцу… на сколько потянут эти два гуся?… два… три кило! я понимаю, почему все эти работяги такие пузатые!.. где они их берут?… в полях!.. во всяком случае, это получше, чем суп Кретцеров!.. я думаю о Лили и о Бебере… хорошенькую прогулку мы совершили, зашли довольно далеко, но зато съели по полной поварешке… эгоисты! а как же Лили, Бебер? я не решаюсь… не решаюсь просить слишком много… хотя и думаю об этом!.. Ля Вига тоже… мы еще не настолько подружились с этим эсэсовским надзирателем каторжников и надо знать меру… а на этой кухне есть, чем поживиться!.. уверен, жизнь у них не сахар, они вкалывают, как роботы, но все же у них есть хавка… им лучше, чем на фронте, и лучше, чем нам… мы снова отправляемся в путь, мы много чего видели, есть, что обсудить… я вам говорил, что по обе стороны дороги стояли хижины, но на нас никто не смотрел… мужчины на фронте, а женщины в полях со своими ребятами… здесь только гуси и утки… посреди дороги лужи, мы в них хлюпаем… я уверен, что в этой деревушке должна быть какая-нибудь лавка… наверняка… или мы ее прошли?… нет!.. на одной из крыш, со стороны равнины, табличка… Wirtschaft… а, вот!.. зелеными буквами… удача!.. мы входим… здесь собираются работники с фермы, вокруг стоят скамейки… тепло… кирпичная печь… посредине… я вижу, что они топят торфом… а в глубине один столик, я его не сразу заметил, и прилавок… там тоже стоят рабочие… я их считаю… шесть!.. они говорят по-французски… и вдруг сразу начинают шептаться, глядя на нас… они знают, кто мы такие… и сразу же в наш адрес! «колла-бос!.. дерьмо!» будь то в Цорнхофе или на Холме, или даже в Медоне, тридцатью годами позже, репутация все та же!.. в сущности, это было бы даже забавно, будь у нас бабки, но отсутствие бабок многое усложняет… в конце концов, плевать, но есть ли здесь кофе?… я подхожу к прилавку… они толкают друг друга локтями… я смотрю на них… все они похожи друг на друга, правда, один более наглый и, кажется, более хамоватый, именно он обзывал нас «фрицами», наверняка, он и возглавляет местное «Сопротивление»… во всяком случае, здесь я вижу белый хлеб, масло, тартинки… они неплохо устроились… Fräulein!.. я тоже не теряюсь… какая-то мочалка с косичками… наверное, хозяйка?… увидев нас, она сразу смылась… потом снова появляется… nichts! nichts!.. для нас ничего нет! да, хорошенькое местечко! почти так же мило, как и в 18-м округе!.. замечательное место подыскал для нас наш Oberführer… тихий уютный уголок…

А кстати, интересно, где он сейчас? этот Харрас? наверное, где-нибудь в Лиссабоне, обжирается в поисках эпидемий! черная икра, портвейн, клубника со сливками… да уж, мимо такого не проскользнет ни один случай тифа!.. и в результате отважные бойцы благополучно покинут театр военных действий!.. мы получим какую-нибудь эпидемию! нет нужды ехать так далеко! она скоро начнется в Цорнхофе! и мы увидим, как эти крысоподобные барышни будут корчиться от микробов!..

Да! так и будет!.. а мы между тем так и остались с пустыми руками! конечно! еще бы! еще и осыпали ругательствами! стоит ли рассказывать об этом Лили?… нет! конечно!.. мы снова проходим мимо пустых хибар… слышен звук рожка!.. даже двух!.. в отдалении… я говорю Ля Виге: это сельский полицай, сейчас спросим у него!.. но где он может быть? а вот, в тупике между двумя крытыми гумнами, но он нас не видит… он трубит… рожок с тремя клапанами, извлекаются только три ноты, но на нем можно трубить что-то вроде тревоги… днем его слышно далеко… и ночью тоже… его, наверное, кто-то предупреждает… хотя телефонов ведь тут больше нет… мне кажется, он дудит просто из принципа… по его лицу не похоже, чтобы он что-то знал… просто это его работа, и он ее делает… ходит себе по улочкам… а что у него за униформа, каска с пикой образца «14-го года», типично прусская… широкая портупея из лакированной кожи, для его барабана… но мундира на нем нет, обычная рабочая блуза, рваная на локтях, и штаны в лохмотьях… его не особенно балуют!.. мне кажется, он в галошах, хотя непонятно, его ступни все облеплены комьями грязи, а выше – нечто, напоминающее сапоги… правда, мы тоже от него не сильно отличаемся, так что имеем полное право прогуливаться по Цорнхофу… мы смотрим на него… он устал, прислонился спиной к забору и больше не дудит… каска с пикой сползла ему на лоб… он посасывает кончики своих желтовато-белых усов…

– Скажите пожалуйста! скажите пожалуйста, Herr Landwehr! где здесь бакалея? Kolonialwaren?[110]

Он-то должен знать… он смотрит на нас, как будто пытается что-то вспомнить!.. но сперва он спрашивает нас…

– А где вы живете?

– У Rittmeister'a! там! там!

Мы показываем ему направление.

– Ach! ja! ja!.. franzosen!

Он в курсе, но настроен не враждебно! напротив, он готов нам все показать… бакалея?… да там же!.. как раз в нашем направлении! за второй!.. или третьей хижиной!.. он считает на пальцах… два… три… четыре… пять!.. нет, с нами он не пойдет!.. заблудиться невозможно… просто нужно быть повнимательнее… я говорю Ля Виге…

– Внимание!.. если там кто-нибудь есть, ни слова!.. скажем, что нам надо, только когда останемся одни!.. может повториться то же, что и в бистро!

– Ты хочешь их тряхануть?

– Нет!.. но если пустить в ход обаяние!.. ты-то здесь зачем!.. с твоими глазами!.. давай! уверен, что там будет женщина!..

И действительно!.. я точно угадал, это была полная блондинка, и весьма недурная собой… сама же бакалейная лавка помещалась в большой хибаре, такой же, как и другие, только внутри было множество полок… вдоль всех стен… я видел точно такие же в Канаде, да и в Сен-Пьер-и-Микелоне[111] тоже… я не собираюсь изображать перед вами из себя великого путешественника, этакую «Мадонну спящих»[112] и даже в Камеруне в 18-м году… что-то вроде фактории,[113] ведь сейчас все, кому не лень, могут вот так, экспромтом на уик-энд, слетать в Кейптаун и обратно!.. и атмосфера в Нью-Йорке покажется вам гораздо скучнее, чем даже в Робинзоне…[114]