Аляска, сэр! - Юрий Шестера

– Да уж, не позавидуешь вам, Алексей Михайлович, – сочувственно вздохнул Резанов. – И тем не менее вынужден признать, что, занимаясь этнографическими исследованиями, вы делаете нужное и важное для российской науки дело. Занимаетесь, разумеется, по собственной инициативе, но я считаю, что Компания не должна оставаться в стороне от ваших изысканий. Поэтому, Александр Андреевич, – обратился он к Баранову, – убедительно прошу вас не только оказывать уважаемому Алексею Михайловичу всестороннюю помощь, но и все расходы, связанные с его научной деятельностью, оплачивать в равных с ним долях.

– Но это же совсем незначительные и совершенно меня не обременяющие суммы! – вспыхнул граф.

– А я, по-вашему, похож на человека, сорящего налево и направо даже незначительными суммами?! Да вдобавок еще и не своими, а казенными? – посуровел камергер. – Имейте в виду, Алексей Михайлович, – назидательным тоном продолжил он, – что из самых незначительных сумм со временем сколачиваются крупные состояния. – И коротко хохотнул: – Если, конечно, у их хозяина голова на месте. Впрочем, что касается конкретно вашей головы, то я успел убедиться в ее наличии у вас. И не раз.

– Ладно, уговорили. Тогда с вашего, Александр Андреевич, разрешения я позволю себе существенно «пограбить» Тимофея Архипыча.

– Грабьте на здоровье, Алексей Михайлович, – улыбнулся главный правитель Русской Америки. – Главное, чтобы после вашего налета «Ермак» все-таки смог доставить многоуважаемого Николая Петровича в Новоархангельск живым и невредимым.

И кожаные стенки вигвама вновь заколыхались от смеха мужчин.

К концу застолья, сколь ни вместительна была сумка Баранова, закусывали уже только бутербродами да лепешками. Задумчиво дожевав добрый кусок хлеба с ветчиной, Алексей Михайлович сказал:

– Господа, я хотел бы обсудить с вами еще одну свою идею.

– Мы все внимание, Алексей Михайлович.

– Дело в том, что лет двадцать назад один из родов племени тлинкитов переселился за Скалистые горы – в район, богатый пушным зверем. – В глазах Баранова тотчас зажглись хищные огоньки. – Чуть позже по соседству с ними обосновались индейцы племени дакота, которые научили тлинкитов выращивать табак, очень важный, как вы знаете, для индейцев продукт. Кстати, – улыбнулся граф, – тут даже я успел уже пристраститься к курению. Хотя трубка мира – «калюмет» по-индейски, – подаренная мне вождем Томагучи, не слишком-то приспособлена для индивидуального курения.

Он водрузил на стол действительно довольно неуклюжий курительный прибор, и Резанов тут же взял его в руки. Рассмотрев со всех сторон, раздумчиво проговорил:

– Так вот ты какова, легендарная трубка мира!.. Да, Алексей Михайлович, вы абсолютно правы: сей незамысловатый прибор предназначен исключительно для коллективного пользования, – вынес он свой вердикт.

– Потому хочу попросить вас, Александр Андреевич, – обратился Воронцов уже к Баранову, – переслать мне сюда с какой-нибудь оказией нормальную курительную трубку. – И рассмеялся: – Только, ради Бога, не вносите ее в смету расходов Компании на мою экспедицию!

– Считайте, что она уже у вас в кармане, Алексей Михайлович, – благосклонно кивнул правитель Русской Америки.

– Благодарю. Однако вернемся к теме начатого мною разговора, – продолжил граф. – Господа, как вы отнесетесь к моему предложению завести табачные плантации на территории тлинкитов за Скалистыми горами и заняться потом выращиванием и реализацией табака в промышленных масштабах?

В вигваме воцарилась тишина. Было понятно, что Резанов начал просчитывать в уме возможные варианты реализации предложения графа, попутно оценивая их рентабельность. Наконец, приняв решение, он изложил свою позицию:

– Предложение, конечно, заманчивое, но, на мой взгляд, недостаточно эффективное. Почему? Объясню. Во-первых, хромает качество рабочей силы. К сожалению, индейцы, как показал опыт других европейских государств, не пригодны для работы на крупных плантациях. Недаром ведь начиная сXVI века плантаторы стали завозить рабов из Африки. И по сей день, исходя из известных мне достоверных данных, в одну только Бразилию ежегодно ввозится до сорока тысяч негров из Африки!

Воронцов удивленно округлил глаза, а Баранов попросил слова:

– Разрешите, Николай Петрович, дополнить ваши слова фактами, так сказать, из местных источников? – Когда камергер кивнул в знак согласия, тот продолжил: – В Верхней Калифорнии испанцы основали ряд миссий, то есть монашеских монастырей Францисканского ордена[19], с собственными хозяйствами: пашнями, садами и фермами. Так вот там трудятся рабы-индейцы, и естественная убыль среди них чрезвычайно велика. Причем мрут они не столько от ежедневной тягостной и однообразной работы, сколько от содержания в неволе. Индейцы ведь настолько свободолюбивый народ, что неволя для них хуже смерти! В связи с этим испанцы вынуждены три-четыре раза в год устраивать набеги на индейские поселения и устраивать облавы, восполняя таким образом регулярную нехватку рабочей силы в своих миссиях, коих к сегодняшнему дню насчитывается уже порядка двадцати…

– Вот видите, уважаемый Алексей Михайлович! – красноречиво развел руками Резанов. И продолжил: – Во-вторых, переброска крупных партий табака, если бы даже таковой удалось вырастить, через Скалистые горы чрезвычайно трудоемка и, следовательно, окажется более убыточной, нежели прибыльной. К тому же, я полагаю, она возможна только зимой. Тогда как, к примеру, Верхняя Калифорния славится прекрасными черноземами и весьма благоприятным для растениеводства климатом. Недаром наш дражайший Александр Андреевич давно уже посматривает в ее сторону и, думаю, рано или поздно возведет там русские селения. – Баранов при этих словах камергера плотоядно сощурился. – Таким образом, уважаемый Алексей Михайлович, я вынужден признать ваше предложение нецелесообразным, вы уж не обессудьте.

– Да, вы меня убедили, Николай Петрович, – признался Воронцов. – Правда, пока только с экономической точки зрения. Однако что вы скажете о целесообразности закрепления наших колонистов на территории тлинкитов как на своего рода плацдарме для последующего продвижения на восток?

Резанов тяжко вздохнул.

– Смею заверить вас, Алексей Михайлович, что в обозримом будущем осуществить подобный шаг будет невозможно, ибо любая попытка продвижения русских на восток неизбежно приведет к столкновению с интересами Северо-Американских Штатов. А американцы в настоящее время являются единственными нашими естественными союзниками в борьбе с притязаниями британцев. Причем в первую очередь в Азии, что вам по роду вашей прежней службы в Министерстве иностранных дел должно быть хорошо известно. Сами же американцы пока только начали продвижение из Приатлантической низменности к Миссисипи, но, уверяю вас, неизбежно будут продвигаться на запад и дальше, к Скалистым горам. А посему российское правительство, я убежден, ни за что не даст нам санкции на освоение территорий за Скалистыми горами.