Жди меня - Стелла Камерон

– Знаешь, я завидую Моредж, – вдруг призналась Минерва.

Грей сбросил мешок на пол, снял плащ, положил его на кедровый сундук, а поверх бросил шляпу и перчатки.

– Моредж очень милая. Ей несказанно повезло: с раннего детства она знала, что родители всегда выслушают ее, утешат и поддержат. Они никогда не перебивали ее и не меняли тему.

Грей осмотрел свои промокшие сапоги, вспомнил про пистолет и прикрыл его полой сюртука.

– Редко встретишь таких людей, как супруги Памфри. – Грею и в голову не приходило, что Минерва так болезненно воспринимает отчужденность собственных родителей, более занятых своими делами, нежели жизнью дочери.

– Верно. – Она сняла плащ и, стряхнув с него подтаявший снег, сунула перчатки в карман. Сегодня на ней было темно-зеленое шерстяное платье почти такого же оттенка, как и плащ. Облегающий лиф с высоким воротом застегивался спереди и был украшен пелеринкой с золотой тесьмой. Узкое золотистое кружево окаймляло ворот и манжеты платья.

Грей в который уже раз восхитился ею. Тем более что теперь он знал, какова она под платьем… Он вдруг спохватился: думать об этом не следовало. По крайней мере пока. Но его взгляд невольно притягивали полная грудь Минервы и ее талия – не неестественно тонкая, как того требовала мода, а вполне пропорциональная.

Впрочем, любой согласился бы, что Минерва Арбакл – поразительно красивая женщина. Грею не терпелось заключить ее в объятия и увезти с собой.

– Перестань раздевать меня взглядом!

Грей вздрогнул.

– Я только хотел… прошу прощения.

Минерва развязала ленты изящной шляпки, сняла ее, отряхнула и разгладила лихо изогнутое зеленое перо вокруг тульи.

Скрестив руки на груди, она заявила:

– Вы слишком пристально разглядываете меня, Грей Фэлконер. По-моему, так смотреть на женщину попросту неприлично.

Грей невольно улыбнулся: Минерва порой бывала непоследовательной.

– Ты забыла, что я уже раздевал тебя и отнюдь не взглядом? – спросил он, медленно приближаясь.

Вскинув голову, Минерва слабо улыбнулась и покраснела.

– Джентльмену не пристало напоминать о подобных вещах.

– Значит, я не джентльмен, поскольку напоминать о них мне приятно. Хочешь, расскажу, что именно мне довелось вчера увидеть?

– В таком случае я немедленно уйду, и уйду навсегда.

– Ладно, я согласен играть по твоим правилам.

– Мудрое решение.

– Может, все-таки объяснишь, как ты нашла меня в церкви?.. Ах да! Тебе сказал преподобный Памфри!

– Не Памфри, а Олаф Клак.

Грей нахмурился:

– Олаф Клак? Постоялец Макспорранов?

– Арендатор Модлин-Мэнора. Это поместье не принадлежит Макспорранам – они лишь управляют им в отсутствие владельца. Об этом я напоминаю исключительно потому, что неясность только сбивает с толку все заинтересованные стороны. И тогда возникает слишком много недоразумений.

– Мне прекрасно известно, кому принадлежит Модлин-Мэнор. Значит, ты побывала там?

– Да. Вместе с Брамби, как и обещала.

– Я не желаю, чтобы ты встречалась с Брамби. – Этот олух чуть не вызвал его на дуэль! – Больше не смей оставаться с ним наедине, ясно? Он явно домогается тебя.

– Я сама решу, как мне быть.

– Ты моя невеста.

– Пока я вовсе не невеста, тем более твоя. Итак, я сдержала слово и отправилась в Модлин-Мэнор вместе с Брамби. Но на самом деле мне хотелось встретиться с тобой и все прояснить.

Грей недовольно поморщился:

– Могла бы мне написать. Я немедленно приехал бы с визитом.

– Ты прекрасно знаешь, что в Уиллиноке нам не дали бы спокойно поговорить.

Грей с трудом сдержал желание объяснить Минерве, что на совести ее родителей лежит более тяжкое преступление.

– Я познакомилась с Олафом Клаком.

– Надеюсь, знакомство было приятным.

– Скорее, необычным. В то же время ему нанесли визит два человека, от которых я и узнала, где ты.

– Мистер Минер и мистер Финиш?

– Кажется, да. Найти тебя в Бэллифоге было проще простого. Но скажи, что произошло между тобой и Кэдзоу? Он вышел из церкви мрачным и подавленным.

Кэдзоу был подавлен?

– Ты неправильно поняла. Между нами состоялся чрезвычайно важный разговор. Теперь мы с дядей близки, как никогда прежде. Наша беседа взволновала не только его, но и меня. – Грею не терпелось сменить тему.

Минерва вышла в другую комнату. В своем зеленом платье она была неотразима. Из уложенных на затылке кос вдруг призывно выбились темные локоны.

Грей последовал за ней и очутился в угловой комнате со скошенным потолком и большим окном. Подоконник был завален пестрыми пухлыми подушками и укрыт покрывалом с набивными розами. Из той же ткани были сшиты занавеси для большой кровати с четырьмя столбиками. Здесь в камине тоже горел огонь. Минерва с явным удовольствием оглядела уютное помещение.

– Значит, именно они сообщили тебе, что встретили меня, – произнес Грей, убедившись, что Минерва не собирается продолжать разговор.

– Не мне, а мистеру Клаку.

Грей был озадачен.

– Клаку? Но почему? С какой стати?

Минерва сорвалась с места так быстро, что Грей не успел отпрянуть. Схватив его за руку, она подтащила его к окну и усадила рядом с собой на подоконник.

– Именно это меня и тревожит. А вот твоя неделикатность, грубость, самонадеянность и настойчивость почему-то не причиняют мне столько беспокойства.

– Вот и хорошо, – отозвался Грей, не зная, смеяться ему или насторожиться. – Было бы досадно думать, что ты придаешь такое значение моим ничтожным провинностям.

– Грей, мне не до шуток.

В голосе Минервы явственно прозвучала тревога.

– Прости, я не хотел.

Минерва расправила юбки и нахмурилась.

– Грей, это я должна просить прощения за свою раздражительность. В оправдание могу сказать только, что последние три года жизнь моя сделалась невыносимой.

– Я ни в чем тебя не виню, – заверил Грей, смягчившись при виде искреннего раскаяния Минервы.

– Так больше продолжаться не может. Ты рассказал о том, что потерпел кораблекрушение, но просил молчать об этом. Я выполняю обещание, но не понимаю, в чем дело.

Услышав это, Грей все-таки не решился открыть ей тайну, хорошо понимая, как она будет потрясена неопровержимым доказательством преступления своих родителей, а потому только и сказал:

– Спасибо, Минерва. Я знал, что могу рассчитывать на тебя.

– Конечно, ведь я тебя люблю, – подтвердила она. – И все-таки происходит что-то чрезвычайно странное. Похоже, тебе грозит опасность. Пожалуйста, объясни, в чем дело. Тогда я смогу рассказать тебе обо всем, что услышала в Модлин-Мэноре. Конечно, я ничего умышленно не вынюхивала. Просто случайно подслушала.