Дневник пикапера (СИ) - Савская Елена

На обратном пути из долгостроя нас остановила ДПС.

Глинтвейн.

Чем я думал?!

Человек в форме моложе и наглее меня привычно отыгрывал свою роль в маленьком спектакле «Лишение прав за вождение в пьяном виде». Я, как честный гражданин, мысленно посыпал голову пеплом, кусал локти и приготовился расстаться с белой пластинкой водительского удостоверения.

— Выйдите, пожалуйста, для проверки на алкотестере, — протокольно продолжал патрульный.

И тут, неожиданно в игру вступила Лиза. Она выскочила из машины быстрее меня. Я еще дверь за собой не закрыл, а она уже гипнотизировала инспектора голубыми глазищами, мило улыбалась и что-то шепотом ему объясняла. Потом она на моих глазах прошла к машине ДПС и села в нее. А человек в зимней форме проследовал за ней.

Что там происходило, я не видел. Стоять на улице было холодно, но если бы я сел в машину, то вообще бы потерял ее из виду. Время медленно текло, отмеряя секунды светом фар проезжающих машин. Я понятия не имел, что там происходит. Но это явно была не взятка — у меня есть знакомый инспектор ДПС, и он рассказывал, что сейчас камеры понатыканы во всех патрульных машинах. И получить взятку в машине просто нереально. Тогда что она там делает? О чем говорит?

Когда Лиза вышла из патрульной машины, по моим ощущениям прошло полчаса.

— Поехали, скорее, домой. Я замерзла.

Мы сели в мою тойоту, циферблат в салоне показывал, что я был на улице всего пять минут. Но не казусы восприятия времени сейчас занимали мысли.

— Что ты там делала?.. — Со стороны мой голос звучал со злостью.

В ответ она промолчала.

— Что ты им сказала? — Спросил я на этот раз мягче.

Если давить, так и не смогу разобраться в ситуации. Она глубоко вздохнула:

— Я сделала так, чтобы тебя отпустили.

— Лиза… А что ты сделала?..

Вопреки ожиданиям, она широко улыбнулась:

— Припугнула их Алымовым.

Я не знал, как реагировать. С одной стороны, она спасла меня от необходимости целых два года тратиться на такси. С другой — это она напоила меня глинтвейном.

Но, опять-таки, меня никто не заставлял пить. Голову нужно было включить заранее. И всё же, она и самый влиятельный человек в регионе — где связь?

— Лиза… ты спишь с Алымовым? — Мозг к концу дня отказывался думать и искал самые простые решения.

— Нет! Я соврала!

— А чем доказала?

— …Они поверили. И всё.

— Десять минут убеждала?

— Пять, на время посмотри.

Что-то не сходилось. Но если честно навалилась такая усталость. А может быть, это пошел откат после пережитого стресса? Так или иначе, я больше не пытался выжать из нее хоть что-то. Ехали до ее дома в каком-то пустом разговоре, который поддерживала лишь она. Мы поцеловались на прощание, и я уехал домой.

И снова от свидания остался неприятный осадок. Хотя это даже понятно — у кого после встречи с ДПС осадка не остается?»

Глава 4

«Сегодня произошло нечто из ряда вон.

С последней записи прошло, оказывается, три недели. Мы встречались часто. Так часто, что не было нужны писать, в попытке вспомнить запах ее кожи. Он и так был со мной, будто прилип.

Перечитал записи о ней и понял, что не писал о сексе. А просто не хочется. Она — не очередная победа пикапера. А возможно, будущая мать моих детей. И пусть всё интимное останется за пределами этой тетради.

Я так и не сделал ей предложение — всё тяну. Не ощущаю себя достойным. Не понимаю, что сделать, чтобы стать достойным. Боюсь, что откажет, и будет этот отказ обоснован. А я не смогу дальше жить, зная, что наши пути могут разойтись. Вот я пишу это, а по коже мурашки.

Я не знаю, как она это делает. Но с ней все свидания становятся особенными, даже если мы просто решили посмотреть кино у нее дома. В полумраке гостиной…

Мы сидим на сером ковре, среди горы подушек, разбросанных по полу, опираясь спинами на мягкий диван. Она стаскивает с него мексиканский плед и уютно кутается, хотя в квартире не холодно. Просто ветер порой завывает в старых пластиковых окнах, которые почему-то при ремонте решили не менять. Зажженные толстые свечи выстроились в ряд на подоконнике, сквозняк то и дело гнет огоньки, грозясь потушить, а они не гаснут, светят и светят золотыми отблесками. В трех метрах от нас на огромном экране разыгрывается банальная история любви, которая силится выглядеть небанальной. А я смотрю на главного героя, и не понимаю, что нашла в нем эта прекрасная женщина. Ни одного более менее интересного подката. Кто писал сценарий к этому фильму?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ком в горле появляется неожиданно. Я хватаю бокал вина в надежде запить кусок тяжести в горле. И ком рассасывается постепенно. Я знаю, отчего эта горечь. От осохнания, что я трачу драгоценное время Лизы».

«Я сумел! Прыгнул в последний вагон уходящего года и заключил мега-выгодную сделку для нашей компании!

Вчера на совещании собственник добавил меня в список счастливчиков, которые к новому году получат бонусное вознаграждение. Я примерно прикинул сумму, зная о прошлогодних «золотых парашютах». Даже если сбудется самый пессимистичный прогноз, этот бонус вкупе со сбережениями позволит осуществить мою мечту — взять в ипотеку сто-метровую квартиру в центре города. Ежемесячная нагрузка останется прежней, только теперь я буду платить не за аренду, а за свое имущество. Если бы не бонус, копить мне еще на квартиру нужно было пару лет, как минимум.

Завтра мы встречаемся с Лизой. И надо сказать, что моя ценность в собственных глазах значительно подросла».

«Вот чего не ожидал от нее, так подобной реакции. Но я, как обычно, забегаю вперед.

Сегодня мы встретились в доме ее родителей. Вообще-то у них не дом, а квартира в элитном доме. Я кажется уже писал, что у них на первом уровне расположены все жилые и гостевые комнаты, а на втором — мансарда, которую отец использует, как студию.

Я ожидал, что Лиза познакомит меня с родителями, но похоже, ей в голову пока не приходила такая идея. Она дождалась, пока они уедут на новогодние праздники в Италию, кажется, к своим друзьям, и «тайно» привела меня в «обитель творчества». Если честно, меня эта секретность немного покоробила. Если бы я был мальчишкой лет двадцати, может и предпочел прятаться от родителей потенциальной невесты. Как, собственно и от самой возможности свадьбы. Но у меня серьезные намерения относительно Лизы. Впервые в жизни мне не хочется ни от кого скрывать свои истинные мотивы. А тут, по закону Мэрфи, их демонстрировать не кому.

— Что скажешь? — Мы стояли в студии, и она только что скинула кусок белого полотна с огромного мольберта, на котором был закреплен холст внушительных размеров.

Картина была типична для творчества ее отца — чистое небо всех оттенков ярко-голубого от холодного до аквамаринового, грубыми мазками снег на земле, на темной избе, на черном штакетнике. Черные деревья вдали и их ветви, будто паутинки вытягиваются в разные стороны. И яркими красными бусинами ягоды калины или рябины — сложно сказать, какому кусту принадлежат эти веточки на переднем плане. На одной из кисточек ягоды овальные, как у барбариса. Создавалось впечатление, что художник пробовал различные формы, в попытке поймать совершенство. Насчет переданной гармонии цвета и тени сомневаться не приходилось — это был шедевр, хотя и незаконченный.

— Это поразительно, Лиза… — Я отвел глаза от картины и смотрел сейчас на панораму города, открывающуюся из огромных окон студии.

Любовь к большим окнам у них, видимо, семейное. Но я взял на заметку подобный дизайнерский ход. Даже мысленно я старался отсрочить это разговор, но всё же начал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Лиза… а ты никогда не думала, что мы могли бы стать отличной парой?

— Алекс, мы и есть отличная пара.

— Нет, я не совсем то имею ввиду… Ты — уникальная. Единственная. Многие вещи, в моей жизни впервые случились именно с тобой…

— Надеюсь, ты сейчас не про секс? — Попыталась она перевести в шутку этот разговор.