Минус размер. Новая безопасная экспресс-диета - Алексей Ковальков

Сейчас как грибы после дождя появляются всевозможные центры, не имеющие даже медицинской лицензии, но занимающиеся исключительно психологической подоплекой ожирения. Однако давайте задумаемся: если все так просто, почему тогда не могут набрать вес некоторые люди, употребляющие огромное количество любой еды (о них еще говорят: «Не в коня корм»)? Почему полнеют психически больные люди и олигофрены, которые вообще не способны мыслить, а следовательно, не способны вообще ни к какому нарушению пищевого поведения? В конце концов, если бы все было так однозначно, то и проблемы бы не было!

На мой взгляд, в этом вечном споре между диетологами и психологами не может быть одного решения: уж слишком тесно все переплетено в человеке.

Кстати

В 1990 году американская пищевая индустрия пролоббировала новые правила Американской комиссии по контролю за продуктами и лекарствами (FDA), согласно которым производители не обязаны писать на упаковке количество добавленного сахара. Компании мотивировали это тем, что так они раскрывали бы рецептуру, то есть секрет фирмы. В России тоже до сих пор разрешается не указывать на упаковке продуктов количество добавленного сахара. А ведь его содержат 80 % продуктов, которые продаются в супермаркетах! Дело в том, что сахар – экономический двигатель торговли. Он обладает наркотическим эффектом, заставляющим нас покупать все больше и больше.

При любом, даже мимолетном, душевном дискомфорте уровень серотонина – гормона удовольствия – естественным путем снижается, а сладости подхлестывают его выработку. Но как только уровень сахара в крови вновь падает, а действие серотонина заканчивается, возникает новая, еще более мощная потребность в нем и углеводная жажда возвращается. Так и возникает зависимость.

За последние годы была проведена целая серия научных экспериментов (слава богу, на крысах, а не на людях), доказывающих, что сахар может порождать настоящую наркотическую зависимость. Когда крыс, приученных к сахару, лишали его хотя бы на короткое время, они испытывали самую настоящую ломку.

Что же касается людей, то проблема даже не в химической формуле сахара, а в сформировавшейся за четыре сотни лет пагубной традиции его употребления. Она наркотична по сути!

Так уж устроен человеческий организм, что не только химическая формула вещества, но и размер «дозы», а также способ и цель приема имеют огромное значение.

Давайте задумаемся о том, что, запрещая или ограничивая употребление какого-либо вещества, социум руководствуется в первую очередь его психоактивными свойствами – тем, в какой степени оно опасно не столько для самого потребителя, сколько для остальных людей. Не станет ли «кайфующий» из-за своего нездорового пристрастия проблемным паразитом на теле общества?

Физиологический вред, получаемый при этом самим пристрастившимся, если и учитывается, то обычно лишь во вторую очередь. Обществу наплевать на нас. Оно думает только о себе, о своей безопасности и стабильности. Его раздражают больные, бомжи, наркоманы, поскольку они нарушают гармонию, требуют внимания и постоянно напрягают своим присутствием.

Кстати

В гитлеровской Германии граждан-«раздражителей» банально уничтожали, как мусор. Массовые преступления, совершенные нацистами под прикрытием операции «Т-4» (ее так назвали в честь здания, расположенного в Берлине по адресу Tiergartenstrabe, 4, где с апреля 1940 года находилось «государственное рабочее объединение домов призрения и приютов»), выражались в уничтожении неизлечимо больных и психически неполноценных людей путем эвтаназии (умерщвление из милости).

Конечно, сахара, которыми в изобилии потчует нас всемогущая пищевая индустрия, химически почти идентичны натуральным: они имеют ту же химическую формулу, что и сахара, содержащиеся во фруктах, ягодах, меде. И добывают их из природных источников: свеклы, тростника, кукурузы.

Тем не менее промышленные сахара – это совсем другая история!

А знаете ли вы, что вполне легально выращивается несколько разновидностей генетически модифицированной сахарной свеклы? Впрочем, это не имеет особого значения. Опасность таких генетических экспериментов ничтожна по сравнению с колоссальным вредом, причиняемым самим сахаром, даже если предположить, что он сделан из абсолютно натурального тростника или свеклы. Конопля, например, тоже вполне обычное растение, да и наркотик диметилтриптамин (ДМТ) натуральней некуда, ведь по химическому составу это аналог серотонина. Но несмотря на это, получаемый из природного сырья ДМТ – мощнейший галлюциноген, находящийся в том же списке запрещенных веществ, что и героин. Кстати, в отличие от ситуации с сахаром, государство со всеми его силовыми структурами строго следит за происхождением, распространением, дозировкой и целью приема героина. Ведь героиновый наркоман угрожает стабильности общества, а углеводный наркоман приносит государству одну лишь прибыль (в том числе и как потенциальный клиент для медицинской индустрии).

Надо усвоить главное: сахар не продукт питания, а химическое вещество в чистом виде, добавляемое в пищу для улучшения вкуса. Это вещество можно получить разными способами: из нефти, газа, древесины, свеклы. Просто выгоднее всего производить его, перерабатывая сахарный тростник.

Что касается пищевой зависимости, то многие не воспринимают ее всерьез. «Ешьте, что хотите, и ни о чем не думайте! Все когда-нибудь умрем!» Человек разумный понимает, что здоровье – это его собственность, его бизнес, его гарантия долгой, счастливой жизни. Для дикаря же понятие «здоровье» имеет абстрактный смысл, его любимые выражения: «Лучше бы я этого и не знал!» и «Если знать, из чего это делают, то тогда и есть ничего нельзя!» – Такая философия порождается зависимостью и ограниченностью интеллекта.

Замечали, к какой пище вас обычно тянет осенними вечерами, когда мало солнца? К сладкой и жирной! Именно такая еда приносит в это время года максимум удовольствия и поднимает настроение. Она содержит мало клетчатки, поэтому углеводы из нее быстро всасываются в кровь, что сопровождается выбросом гормонов счастья – эндорфинов – и дарит нам желанное чувство умиротворения и расслабленности. Съел кусок тортика, и приятная нега заскользила по венам, наполняя все тело покоем, снимая агрессию и унося прочь напряжение прошедшего дня.

Оказывается, избыток инсулина, образующийся в ответ на быстрое и интенсивное насыщение крови глюкозой, способствует образованию гормона радости – серотонина. В течение 15 минут после съеденного куска торта многие испытывают полное блаженство. Но затем выработка серотонина уменьшается, особенно у людей, склонных к депрессии, и настроение постепенно портится, возникает напряжение, раздражение, злость. И так до следующей «дозы» сладкого наркотика. Таким образом развивается углеводная зависимость уже на эндорфинном уровне, которая, кстати, мало чем отличается от алкогольной и наркотической.

Вы сами, не понимая этого, «сажаете» себя на тортики, конфетки и печенюшки, как наркоман – на героиновую иглу!

Кстати

Заболеваемость сахарным диабетом в последнее время возросла настолько заметно, что даже вялые российские депутаты задумались над тем, чтобы ввести налог на сладкую газировку. Причем не в отдельно взятом регионе, а по стране в целом. Аналитики говорят, что это только первый пробный шар. А в перспективе нас ждут налоги на всю так называемую вредную пищу. Хотелось бы верить!

Если брать опыт ряда западных стран, где такие налоги давно введены, то под понятие «вредный» могут подпасть: любой фастфуд, сладкие газированные напитки, чипсы, все продукты, содержащие маргарин, и т. п. Некоторые государства пошли еще дальше. В частности, канадские политики подумывают над тем, чтобы снабжать вредную, по их мнению, еду (например, жареную картошку) устрашающими картинками, как на сигаретных пачках. Но я думаю, что данная мера малоэффективна, по крайней мере в России. Кроме смеха и раздражения, это не вызовет никакой ответной реакции. Страшилки не смогут поломать зависимость, выработанную на биохимическом уровне.

Даже излечив пациента от физической наркотической зависимости, врачи не всегда способны избавить его от личностной зависимости – непреодолимой тяги к наркотикам, дарящим мгновения блаженства. В итоге бывший наркоман частенько «пересаживается» на другой вид зависимости – нехимический, более безопасный и законный. Нередко это «адреналиновая наркомания»: увлечение экстремальными видами спорта, сопряженными с риском для жизни, приносит приблизительно тот же набор ощущений и переживаний, что и злоупотребление препаратами метамфетаминовой группы. Между прочим, самые ярые религиозные фанатики обычно получаются именно из бывших наркоманов (сразу вспоминается пресловутая фраза про «опиум для народа»).