Баронесса, которой не было - Олеся Владимировна Стаховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мать Лины оказалась из подлого сословия, презираемой профессии. То ли певичка, то ли актриска, подробностей княжна не знала и знать не хотела. Прожжённая дамочка окрутила наивного княжича, женила на себе, не иначе опоила приворотным, но желаемого не получила. Князь не пустил на порог ни ее, ни единственного сына, лишив молодых супругов родительского благословения и содержания, на которое так рассчитывала новоявленная княжна Радич. Берард, которому в свое время прочили блестящую военную карьеру, очутился в захудалом гарнизоне на границе с Граннором – королевством гномов. Поначалу он считал свой брак счастливым, а будущее видел пусть и небогатым, но радостным. Вместе с любимой согласен был преодолевать любые трудности, сносить любые лишения. Но супруга оказалась не готова к подобной жизни и не разделяла его взглядов.
Княжна Радич, лишившись сцены и богатых покровителей, вынуждена была нищенствовать на скудное жалованье мужа. Не такую жизнь она рисовала себе, завлекая в ловко расставленные сети простодушного княжича. Очень скоро Берард понял, что не любим и презираем женщиной, ради которой пожертвовал всем. А после по гарнизону поползли слухи: княжна Радич меняет свое расположение на щедрые дары. Сослуживцы, движимые самыми добрыми намерениями, не постеснялись озвучить ценник. Берард бросил службу и быстро опустился.
Князь Вигер, отлучая сына от дома, рассчитывал, что тот одумается и придет к отцу на поклон. Мезальянс, не получивший благословения родителя, не одобренный королем, легко было расторгнуть. Князь намеревался выплатить жене сына щедрую компенсацию. Но своевольный отпрыск не шел к отцу, и отец за его спиной начал переговоры с неугодной снохой. Торг состоялся, все формальности были улажены, жена Берарда подписала необходимые бумаги, соглашаясь на развод и отказываясь от титула, в том числе от имени малолетней дочери. Именно в этот момент Берард покинул мир.
Вигер готовился к возвращению сына, но вместо него порог княжеского дома переступила малютка Лина, которой в первоначальных планах князя не было места. Судьба, безжалостная к Берарду, оказалась благосклонна к его дочери. Маги подтвердили родство Вигера и Лины, и с того момента ее судьбу решал дед.
Обо всем этом Эйлине рассказала нянюшка, когда княжна подросла.
Еще нянюшка поведала о древнем знании, которое хранили женщины рода Радичей. И начала понемногу передавать его воспитаннице. Зерна упали в благодатную почву. Лина оказалась на удивление способной ученицей.
Единственное, о чем умалчивала нянюшка, так это о том, что ежедневно она держала отчет перед старым князем, сообщая, чем занималась его наследница. И получала строгие наказы, как воспитывать княжну. Но Лина, несмотря на юный возраст, была лишена иллюзий и догадывалась, что о каждом ее шаге доносят деду. Практически о каждом. В том, что нянюшка не делилась с Вигером некоторыми деталями обучения и воспитания, княжна не сомневалась.
Было время, когда род Радичей, надолго лишившись королевской милости и прежнего влияния, едва не зачах. Вигер, тогда еще совсем ребенок, прекрасно помнил те годы. Помнил он и то, как в первых рядах стоял на центральной площади Родгарда и в его глазах отражалось пламя огромных костров, где корчились мать и бабка. Именно женщины рода Радичей открыли сезон охоты на ведьм, длившийся несколько десятилетий, когда аутодафе стало рутинной процедурой, завершавшей едва ли не каждое воскресное богослужение. Костры полыхали во всех городах и селах Белоярского королевства. Прадед Кромака, ныне правящего короля, панически боялся ведьм. Страх этот был так силен, что первыми жертвами стали официальная любовница короля, бабка Вигера, и мать Вигера, по слухам прижитая от монарха.
С тех самых пор любое упоминание о запретной волшбе вызывало у Вигера Радича вспышку безудержной ярости. Прознай он о тайных увлечениях Эйлины и о том, кто ей эти увлечения привил, нянюшку тихо удавят в подвале княжеского особняка, а бездыханное тело замуруют в стенах того же подвала.
Княжна ворвалась в свою комнату и с трудом сдержала крик.
Вигер Радич сидел в кресле у камина и вертел перед глазами куклу. Пожилая фарфоровая леди с серебристыми буклями высокомерно смотрела на князя.
– Забавная кукла, – задумчиво произнес Вигер, не заметив, как побледнела внучка. – Очень похожа на леди Алисию. Давненько она нас не посещала. Вчера получил письмо от нее. Жалуется на непроходящую мигрень, бедняжка. Сетует на возраст и нерадивых лекарей. Ты бы навестила ее на досуге, Лина. Она всегда была добра к тебе.
– Непременно, дедушка. Если ты этого желаешь, – покорно ответила княжна.
Она терпеть не могла леди Алисию, свихнувшуюся на религии старуху, считавшую своим священным долгом наставлять Лину на путь истинный, бормоча бесконечные проповеди и пугая мучительным посмертием, если девушка будет пренебрегать ежедневным славословием Пяти богов и сонма святых, мучеников и праведников, коих если взяться пересчитывать – недели не хватит.
– Боги, Лина, какой же ты еще ребенок! До сих пор в куклы играешь. А ко мне почти каждый день сватов засылают. Вот и сегодня получил очередное предложение. Весьма достойная партия. Я склонен дать согласие. Хотя смотрю на тебя сейчас и думаю: может, повременим с женихами?
– Кто на этот раз? – скривилась Эйлина.
– Второй сын графа Цегирина. Я разузнал о нем. Толковый, образованный юноша, с хорошими перспективами сделать придворную карьеру. Готов войти в наш род. Иссыхает от любовной тоски, виновницей которой стала моя внучка. Смилостивишься над юношей?
– Фуууу.
Князь хмыкнул.
– Я был готов к такому ответу. Неволить тебя не стану. Торопить тоже. Ты первая невеста королевства. Выбирай любого, кто придется по сердцу. Если не нравятся белоярские женихи, может, стоит присмотреться к ворландским дворянам? Нашим дамам горцы по нраву. О кардийцах, к сожалению, не может быть и речи. Ходят слухи, скоро война с империей, а мне ни к чему подозрения в лояльности к врагу. Еще мне известно, что юные девы благоволят этилийцам. Надеюсь, ты не разделяешь эти опасные взгляды. Этилийцы легко увлекаются человеческими женщинами и столь же быстро охладевают к ним. На своем веку я не слышал ни одной счастливой истории о любви человека и эльфа.
– Дедушка, я не хочу ни горцев, ни кардийцев, ни эльфов, – надула губки Эйлина.
– Уж не надумала ли ты стать монахиней?
– Упасите боги! – засмеялась княжна. – Конечно же нет!
– Значит, твое сердечко пока никто не пленил? Что ж, хорошо. Девицы твоих лет весьма влюбчивы. И я, признаться, очень рад, что ты не спешишь.
Эйлина смущенно потупила глаза.
– Погоди-ка! Неужели я рано обрадовался? Ну же, Лина, признавайся, кто занимает твои мысли! Не томи! Не сомневаюсь, ты выбрала лучшего.
– Дедушка,
