Пленение Селии - М.С. Валентайн

Вернувшись потом в свою комнату, она в полной мере испытала стыд: ткань, помещавшаяся между бедер, пропиталась ее секрециями, и, коснувшись себя, Селия обнаружила, что источник не иссяк. Ее рука не покидала увлажненного пространства и инстинктивно перемещалась там, пока у нее не подкосились колени и она со стоном не опустилась на ковер, вонзив пальцы в трепещущие складки.

Когда сэр Джейсон очистил банан, их глаза встретились и застыли, как показалось Селии, на целую вечность. В конце концов ей пришлось отвернуться от жгучих глаз, она испугалась, что сэр Джейсон может увидеть разыгрывающиеся в ее голове эротические сцены. Он поместил желтую шкурку обратно в вазу, не сводя глаз с ее раскрасневшегося лица. Однако он не собирался есть банан, который очистил. Вместо этого он рывком развел ноги Селии, согнул их в коленях, делая ее прелести более доступными для своих целей. Губки ее влагалища потянулись к нему и раздвинулись, чтобы обнажить затаившиеся между них сочный оранжево-розовый кусочек, который под его взглядом густо покраснел. Сэр Джейсон никогда не видел это украшение из плоти столь большим, и ему пришлось приложить немало сил чтобы не взять его в рот и пощекотать, ибо это и в самом деле стало бы весьма удовлетворительной трапезой.

И тут Селия поняла, какой новый вид разврата он задумал, и хотела было сдвинуть ноги вместе, желая также отключить источник, находившийся между ними. Однако один лишь убийственный взгляд глаз сэра Джейсона положил конец всяким помыслам о сопротивлении. Она расслабила бедра, понимая, что отныне мучитель всегда будет одерживать над ней верх. Сэр Джейсон поместил кончик банана у входа намокшего влагалища Селии, а раздвинувшиеся губы облегчили проникновение, когда он толкнул мягкий объект вперед, ибо эта субстанция не шла ни в какое, сравнение с крепким мускулистым экземпляром, который любил здесь часто бывать. Он оставил торчащим на поверхности примерно дюйм фрукта, и бледная мякоть ярко сверкала на фоне изящной красной щели. «Селия не должна жалеть о том, что эта часть не вошла в нее», — задумчиво бормотал он и злорадно хмыкнул. Селия и так поглотила значительную часть фрукта. Сэр Джейсон выбрал самый большой банан в грозди, а точнее, он большего банана в жизни не видел. По длине тот оставлял его славный член далеко позади! Конечно, ничто не могло сравниться с его превосходным объемом и даже с впечатляющим фруктом кузена.

Банан уютно расположился внутри Селии, ее соки обмывали его поверхность. Та часть банана, которая торчала из нее, то поднималась, то опускалась под воздействием внутренней пульсации, а эти движения заставили откликнуться пенис сэра Джейсона, скрытый под тканью. Он взял ее несвязанную руку и поместил ее пальцы на выступавший конец банана, а свет лампы направил так, чтобы видеть каждую сверкавшую деталь этого сюжета. Довольный своим сценическим мастерством, сэр Джейсон снова взялся за фотоаппарат и приблизился, чтобы нацелиться на законопаченную бананом щель Селии, и несколько раз щелкнул, увековечивая этот эпизод. Он раздумывал, не занести ли специальный альбом для этого фотосеанса, и подбирал названия для него, наконец остановившись на «Фруктовый салат».

Положив руку поверх маленькой руки Селии, осторожно поддерживавшей конец фрукта, сэр Джейсон нежно улыбнулся, что явилось диссонансом слетевших с его уст словам.

— Покажи мне, как ты трахаешь себя, — тихо сказал сэр Джейсон таким безобидным тоном, что можно было подумать, будто он сообщает прохожему, который час.

Селия хотела было возразить, но слова застряли у нее в горле, когда фотоаппарат придвинулся к ней, на что ее клитор ответил неистовым трепетом. Сэр Джейсон почувствовал влажный жар, исходивший из ее щели, когда его пальцы настраивали фокус. Линза покрылась паром, и он отступил, чтобы та очистилась, и снова настроил ее.

— Дорогая Селия, какая у тебя разгоряченная щель! Ты же затуманила мою линзу, — сказал он, посмеиваясь, и придвинул фотоаппарат к ней. Лицо Селии вспыхнуло ярко-красным цветом, и она отвела глаза, чтобы с позором не выдать себя, ее уши тоже горели оттого, каким небрежным словом он обозвал часть тела, определявшую ее женственность. Даже Колин стал употреблять это слово в интимные моменты, воркующим голосом шепча ей на ухо вместе с другими непристойностями, да такими, которые даже его порочный кузен еще не использовал.

Сэр Джейсон был в восторге от этого слова, зная, как оно беспокоит и, похоже, задевает тонкие чувства Селии. Этот не совсем любезный эпитет мог затмить лишь еще одно прозвище более личного характера, произнесенное в адрес доставляющего удовольствие лакомого розового кусочка, который он теперь видел, пульсирующим перед собой. Сэр Джейсон мог бы особо акцентировать это слово, позволяя ему слететь с распутного языка и приводя молодую женщину в желаемую степень дискомфорта, для которой он предназначался. Вдруг желание произнести его и посмотреть, к чему это приведет, стало столь сильным, что сэр Джейсон не мог удержаться.

— Поверти этой своей милой игрушкой! — выдавил он. — Заставь ее поплясать для меня.

Селия простонала, будто ее ударили, густая краска залила сначала лицо, затем груди цвета слоновой кости. Она хотела спрятать свое лицо от пронзительного взгляда сэра Джейсона, шок от его странного гнусного приказа парализовал ее тело. Она могла всего лишь лежать в положении беспомощного унижения.

Все еще прижав ухо к запертой двери, Колин ерзал на полу коридора, отчаянно желая проникнуть внутрь особенно после того, как расслышал последние слова кузена. Чтобы утолить неудовлетворенное желание, он запустил руку в штаны и начал поглаживать удлинявшийся там стержень, его пальцы с трудом удерживали мясистую громаду.

Бездействие Селии снова пробудило гнев сэра Джейсона, ибо он был не в настроении смотреть, как она демонстрирует уязвленные чувства. Конечно, сэр Джейсон понимал, что Селия должна проявить хотя бы подобие женского негодования, однако надеялся, что к этому времени ее маленькие фокусы прекратятся и она в конце концов будет с ним честной в делах секса. Теперь, когда сэр Джейсон настроил освещение и фокус, ему хотелось перейти прямо к делу, поскольку собирался использовать не один ролик пленки. Локтем он ткнул Селию в бедро, сдвинул брови в зловещей линии над металлическим корпусом фотоаппарата.

Слёзы унижения текли по покрытым красными пятнами щекам Селии. Однако она не могла игнорировать трепет объекта, о котором зашла речь. Селия изо всех сил сжала вместе стенки вагины, отнюдь не будучи уверенной, удастся ли таким образом достичь непристойной цели, которую поставил перед ней сэр Джейсон. Она повторяла это сжатие через каждые несколько секунд, сокращая интервалы до тех пор, пока клитор не пришел в постоянное движение, а жадный огонь в глазах сэра Джейсона приближал наступление постыдного оргазма. Улыбка сэра Джейсона говорила ей о том, что ее действия привели к успеху; набухший язык дергался то вверх, то вниз, словно им двигал незримый палец, а целенаправленное сжимание мускулатуры вагины Селии привело к тому, что створки ее раковины чуть не откусили выступавший конец банана.