Человеческий лик Бога. Проповеди - Иларион Алфеев

С первой заповедью связана и вторая — «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Одно не бывает без другого. Мы не можем любить Бога всем сердцем, всею душою, всем умом и всею крепостию, и при этом не любить ближнего. Но мы не сможем по–настоящему любить ближних, если не научимся любить Бога. Невозможно любить ближнего и при этом нарушать седьмую заповедь. Блудная страсть не имеет ничего общего с любовью. По внешнему своему облику она может напоминать любовь, но сущность ее противоположна, потому что подлинная любовь к ближнему — это любовь жертвенная, а не влечение, направленное на удовлетворение похоти.

Господь говорит: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Это значит еще и то, что мы должны любить самих себя — не в том смысле, что делать себе поблажки, потакать своим слабостям, порокам и страстям, но в том смысле, что заботиться о своем уме, сердце, теле, чтобы любовь Божия царствовала в нас. Если мы не любим себя такой христианской любовью, то не сможем возлюбить ни Бога, ни ближнего, не сможем исполнить ту заповедь, которая есть наибольшая в законе и на которой утверждаются закон и пророки. Аминь.

2000

Воскрешение сына вдовы Наинской. Неделя 20–я по Пятидесятнице

«Не плачь!» С этими словами обратился Господь к вдове, которую встретил идущей в похоронной процессии — вдове, хоронившей своего единственного сына. Когда‑то она похоронила мужа, а теперь прощалась с тем, кто был ее единственной надеждой, любовью и радостью, — с сыном (Лк. 7:11–17).

Страшно терять близких — родителей, братьев и сестер, друзей. Но нет, наверное, большего горя, чем то, которое испытывает мать, теряя своего ребенка: вся жизнь ее словно обрывается, утрачивает смысл. Мы не можем даже в малой степени представить себе, что пережила Матерь Божия, стоя у креста Сына Своего. Матерь Божия не стала бы нашей Матерью и Матерью Церкви, если бы не прошла через это великое, безмерное страдание, о котором преподобный Силуан Афонский сказал: «Когда Она стояла при Кресте, тогда безмерна, как океан, была ее скорбь, и муки души Ее были несравненно большими, чем Адамово мучение по изгнании из рая. И если осталась Она жива, то только потому, что сила Г осподня укрепила Ее, ибо Г осподь хотел, чтобы Она увидела Его воскресшим». Горе и страдание всех матерей земли понесла на Себе Матерь Божия, и именно к Ней тянется сердце наше, когда, кажется, не к кому больше обратиться в минуту отчаяния и скорби о потере близких.

Читая евангельский рассказ о том, как Господь Иисус Христос воскресил сына вдовы, мы невольно задаемся вопросом: почему чудо возможно было тогда и почему оно не происходит сегодня? Почему матери теряют своих детей, и Бог не воскрешает их? Почему каждый из нас теряет близких и не может воскресить их, даже если горячо молится? Почему те, кого мы так горячо и нежно любим, уходят от нас, часто преждевременно, неожиданно? Почему Бог, Который воскресил сына вдовы Наинской, не воскрешает моего сына, брата, отца, друга, мою мать, мою дочь?

Праведный Иов, потеряв всех своих детей, разодрал на себе одежды в знак скорби и сказал: «Господь дал, Господь взял; да будет имя Господне благословенно!» (Иов 1:21). Это был мужественный, глубоко верующий человек: он «смирился под крепкую руку Божию» (1 Пет. 5:6). Но вряд ли кто из нас способен принять потерю близких с такой же верой и таким же смирением. Чаще нас гложут вопросы: почему? за что? И мы не находим на них ответа, потому что нет на них ответа в настоящей жизни. Только в будущем веке, когда мы вновь встретимся с нашими родными и близкими, мы поймем, почему всем нам надо было умереть, чтобы потом воскреснуть.

Об одном мы должны твердо помнить: смерть никогда не бывает наказанием за что‑либо. Смерть — это вершина человеческой жизни, ее венец и завершение: человек живет для того, чтобы умереть и перейти в лучшую жизнь. Смерть может иногда выглядеть как наказание за грех, ибо Господь не забывает научать нас различными способами, в том числе и через смерть наших близких. Но для самого человека, даже если он умер преждевременно, например, в результате несчастного случая, даже если умер без покаяния, смерть не есть наказание. Смерть это переход туда, где человека ждет встреча с Богом. И если смерть преждевременна по человеческим меркам, она никогда не преждевременна в глазах Божиих. Только Бог знает тот момент, когда каждому из нас надлежит умереть, и только Он определяет день и час нашей смерти.

Но почему люди умирают преждевременно? Прежде всего потому, что многие созревают для встречи с Богом и вырастают в полную меру духовного роста и возраста гораздо раньше, чем достигают старости. Земная жизнь есть лишь подготовительный этап к будущей вечной жизни: по сравнению с этой вечной жизнью и сто, и семьдесят, и пятьдесят, и двадцать, и десять лет настоящей жизни — лишь краткий миг.

Но есть и другая причина, по которой человек может умереть преждевременно: когда он настолько укоренился в грехе, что дальнейшее его пребывание на земле становится бессмысленным, и Бог прекращает жизнь этого человека, пока остается для него надежда на спасение. Страшно умереть во грехе, умереть, не успев покаяться; но это все же лучше, чем дожить до того, когда исправление станет невозможным.

«Не плачь!» — с этими словами Господь обращается к каждой матери и к каждому из нас, кто теряет своих близких. Не плачь, потому что воскреснет твой сын, твоя мать, твои братья и сестры. Не плачь, потому что все мы — один за другим — умрем, но все и воскреснем и вновь встретим друг друга. Не плачь, потому что усопшие близкие наши, оставив земную жизнь, перешли в лучшую — ту, о которой преподобный Симеон Новый Богослов сказал, что по сравнению с ней настоящая жизнь — словно небо, нарисованное карандашом на бумаге, в сравнении с реальным небом. Не плачь, потому что настанет время, когда «отрет Бог всякую слезу» с очей человеческих, «и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр. 21:4).

1997

Память святых отцов седьмого вселенского собора. Неделя 20–я по Пятидесятнице

Сегодня мы слышали чтение из Евангелия от Иоанна — слова, которые Христос произносил на Тайной Вечере за несколько часов до того, как был арестован и предан на распятие. Эти слова, эту молитву «о тех, которых Ты дал Мне» — о Своих учениках и будущих последователях — христианах — Иисус обращает к Своему Отцу (Ин. 17:9). В этой молитве Он просил Отца помочь христианам сохранить единство: «Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21). Христиане последующих веков это богозаповеданное единство не сохранили, и сейчас, спустя двадцать столетий, мы видим, что множество христиан в мире по–разному воспринимают Христа и Его Евангелие. Проблема отсутствия единства среди христиан является вызовом для всей христианской Церкви. На этом я и хотел бы сегодня остановиться.

Слова Христа о единстве христиан — это Его заповедь, адресованная всем нам. И на каждом из нас лежит долг способствовать тому, чтобы разделение в среде христиан постепенно исчезало, а единство постепенно восстанавливалось. Чтобы соответствовать этой миссии, мы должны прежде всего быть сами истинно православными людьми — не на словах, а на деле. Мы должны знать учение нашей Церкви, изучать творения Святых Отцов, которые должны быть нашими настольными книгами, нашим ежедневным духовным питанием, духовной пищей, хлебом насущным. Мы не сможем свидетельствовать о христианстве, если не будем знать собственную православную традицию, если не будем во всем следовать тому, чему учили нас Отцы Церкви.

Мы должны относиться к нашим инославным братьям как братьям во Христе, помня: то, что нас объединяет, больше того, что разделяет. Ведь они, как и мы, веруют во Христа как Бога и Спасителя, и Христос является центром их христианской жизни. Среди верующих, которые принадлежат к другим христианским конфессиям, немало тех, кто всю свою жизнь отдает на то, чтобы верно следовать евангельскому идеалу, кто по образу жизни и делам бывает более христианином, чем мы, носящие имя православных христиан, потому что наша жизнь часто не соответствует этому высокому имени.

В то же время мы не должны относиться к христианским разделениям легкомысленно, так, как если бы их не существовало вовсе. Среди православных христиан бытует и такой взгляд: перегородки, воздвигнутые людьми, до неба не достигают. Даже если они и не достигают до неба, то, во всяком случае, они столь глубоко врыты в землю, что не в человеческих силах их разрушить. Но что невозможно людям, возможно Богу. Г осподь может восстановить утраченное единство, если мы будем соответствовать тому идеалу, который начертан Христом в Евангелии, если мы будем чистыми сердцем, кроткими, смиренными, «алчущими и жаждущими правды», если будем вести евангельский образ жизни.