Долина Колокольчиков - Антонина Крейн

Дохлый номер, Тинави. Это дохлый номер – он рукой останавливает меч. Он просто забавляется, у тебя ноль шансов, как только ему надоест, он сломает лезвие пополам, смирись…

Нет. Я не хочу сдаваться!

Я бросилась на монстра ещё раз, подныривая под его руки и целясь мечом под рёбра, но… Расчёт оказался неверным. Старое лезвие просто надломилось, встретившись с толстой шкурой.

Чудовище ощерилось… С осколком меча я попробовала отступить – теперь остаётся только бежать! – но споткнулась об оживший корень, неожиданно вылезший посреди тропинки.

Монстр наклонился и двумя когтями подцепил меня за рубаху, потянул наверх. Я ещё могу ткнуть его пальцами в глаза, когда он окажется близко. Боги, это звучит просто ужасно, но мне надо… как-то… выжить…

Я услышала треск ткани и отчаянно дёрнулась, надеясь, что рубашка порвётся и я смогу вывернуться. Она не порвалась, однако я вдруг сильно ударилась обо что-то головой – пусть и висела в воздухе в хватке чудовища.

Звёзды запрыгали у меня перед глазами. От острого, но совершенно понятного, в отличие от кошмара, укола боли я вздрогнула и проснулась. Последним, что я услышала внутри сновидения, был удар выпавшего из моей руки меча о землю – и яростный рык монстра…

* * *

Печная труба. Вот что это было.

Макушку саднило: я приложилась к каменной кладке так сильно, что на пальцах после проверки осталась липкая кровь. Надеюсь, на самой печи нет следов: а то хозяина дома по возвращении ждёт неприятный сюрприз. Мм, кровавые гости в жуткой хижине с призраком в лесу!..

А ещё у меня была разодрана кожа под ключицами. Две длинные глубокие отметины – как раз там, где прошлись когти чудовища.

Итак, это всё-таки не был обычный кошмар.

– Ну приплыли! – беззвучно выдохнула я и, сев, обняла себя за колени.

Кто этот монстр? Почему он хочет меня убить, как мне его одолеть? И – что происходило во время сна с моим телом, раз я умудрилась получить раны и тут, и там? (Бинго, Тинави, два зайца одним выстрелом! Вот только какие-то паршивые зайцы, нет?)

Так, ладно. Не стоит психовать и привычно срываться в весёленький внутренний монолог. Вещей, которых я не знаю, полно, но есть и пара моментов, о которых я уже могу сделать выводы.

Во-первых, этот сон точно не связан с теми загадками, с которыми сейчас приходится разбираться наяву. У него совсем другой запах. Когда ты постоянно сталкиваешься с тайнами, у тебя развивается определённого рода нюх – и эти джунгли пахли не так, как хоть что-либо в нашем мире. Быкоголовый пришёл откуда-то издалека (и лучше бы там и оставался).

Во-вторых, кошмар с таким «запахом» впервые приснился мне в кэбе, в ту ночь, когда я оказалась в Седых горах. Там ещё не было джунглей, но уже было это явное ощущение неправильности. Возможно, в этом-то всё и дело. Местные искажения магического фона повлияли на меня таким странным образом, что… Мм… У меня в голове открылось окошко в вечность, я не знаю? (Оттого, как глупо звучала эта формулировка, я шлёпнула себя ладонью по лбу.)

В-третьих, оба раза сон про джунгли начинался одинаково. Мне уже известно, откуда появляется монстр, как ведут себя лианы, где раздобыть меч… Грубо говоря, я учусь во сне, а значит, с каждым разом у меня всё больше шансов выжить.

Ну и в-четвёртых, если меня что-то будит в реальности, кошмар прекращается. Значит, главное в случае очередного попадания в джунгли – вовремя проснуться. Вопрос в том, как это организовать…

Я покрутила головой, разминая шею, и задумчиво коснулась старого шрама на мочке левого уха. Он был со мной с тех пор, как два с половиной года назад я умудрилась устроить взрыв в алхимической лаборатории, после которого и лишилась способности к классической магии, и стала Ловчей, и обрела потрясающее хобби: минимум раз в год спасать мир от какой-нибудь пакости.

М-да. Вот только, кажется, я впервые оказалась в подобной ситуации – ни праха непонятно, чрезмерно опасно – вне Шолоха. Рядом никого из ребят, с которыми в таких случаях мы дружно бегаем и орём в стиле: опять невозможное на наши головы! Да как так-то, вселенная?!

И никого из тех, кто в своё время становился моим проводником в мир неизведанного… Ни Карла, который подарил мне теневые блики. Ни Лиссая, за руку приведшего меня в Святилище. Ни Полыни с его Умениями. Ни Рэндома, поставщика магической контрабанды. Ни Анте, по крупице выстраивающего вместе со мной новую магию.

Нет. Впервые я совсем одна. Получается, вот оно – какой-то новый этап, время для самостоятельного путешествия?

Признаться, это было очень странное чувство. С одной стороны – ужас и растерянность. С другой – волнение, даже гордость, не сочтите меня сумасшедшей. Видимо, я готова, раз это пришло, чем бы оно ни было?

Грудь саднило… Готова я или нет, но царапины лучше промыть: не хотелось бы подхватить иномирный столбняк.

Я тихонько отодвинула шторку, отделяющую мой печной закуток. После его кромешной темноты остальная хижина казалась ярко освещённой, хотя на самом деле в помещение проникал лишь один блёкло-жемчужный лунный луч, кое-как пробившийся между задёрнутыми занавесками.

Искристый Перепляс уже закончился. В доме стало по-летнему жарко. На улице – тихо.

Голден-Халла спал на полу на матрасе, обложившись подушками, как иджикаянский султан. Часть из них он уже сбросил, равно как и собственную шуфу, взятую вместо одеяла. Красно-рыжие волосы, распущенные на ночь, казались языками пламени на фоне белой рубахи, а на скулах Берти горел яркий румянец. Я невольно залюбовалась им.

Голден-Халла. Такой искренний и тёплый.

Хорошо, что мы познакомились. Я верю, что каждый встреченный нами человек чему-то нас учит. Всякий несет с собою урок: кто-то больший, кто-то меньший, но для мозаики твоей жизни потребуются все они. Причём правила у игры жёсткие: незаконченным этот узор не останется, а вот какой ценой и с какой попытки ты соберёшь все стёклышки – уже только твоё решение. И какими цветами ты их окрасишь – тоже твоё.

Так вот в случае Берти мне почему-то кажется, что наша встреча станет для меня до пепла важным опытом…

А ещё у меня есть странное чувство – тянущее, отдающееся в животе и макушке, – что мы с ним действительно похожи. Не внешностью, шуточками и поведением (это очевидно), а чем-то, что спрятано глубоко внутри. Что иначе как музыкой и стихами, магией, танцами