Тайна придворного шута - Детлеф Блюм

Гости начали живо обсуждать результаты. То там, то тут можно было услышать, что на хорошее дело денег не жалко. На столах зажгли свечи, огоньками переливалась стойка бара. Вечер был в самом разгаре. После десяти часов в саду оставалось еще больше половины гостей. Воздух стал свежим, и все наслаждались наступившей прохладой, не забывая дегустировать напитки по полной программе. Доктор Мальц вел «очень серьезную беседу» с Максом и еще несколькими одетыми в строгие черные костюмы господами. Вернер Хальбе освоился среди гостей, его первоначальная робость прошла. К тому же он выпил изрядное количество коктейлей и теперь с воодушевлением рассказывал нескольким гостям, представлявшим строительный бизнес, о своем почти состоявшемся назначении на пост руководителя «Литературного дома» Дрездена. Фамильярно улыбаясь, он вещал, как «статс-секретарь министерства культуры и, вполне вероятно, будущий премьер-министр земли Саксония» дал понять, что должность руководителя «Литературного дома» создана специально для него. Хальбе упивался своим грядущим взлетом и совсем не замечал, что его собеседники, имеющие большой опыт общения с такого рода «царевыми слугами», воспринимают его как очередного выскочку и нахлебника, живущего за счет налогов, которые они перечисляют в казну.

Симон поискал глазами Франциску и разочарованно вздохнул. Видимо, она уже ушла. Симон перемещался среди гостей, перекинулся парой фраз с одним, другому рассказал свежий анекдот, вмешался в какую-то политическую дискуссию и, наконец, около полуночи громко объявил, что колбаски уже готовы. Колбаски с горчицей и свежеиспеченным хлебом — это угощение традиционно завершало праздник.

Клаудиа и Макс ушли вместе с последними гостями. Симон поднялся наверх в библиотеку, чтобы не мешать убирать в саду. В виде исключения он раскурил трубку и немного раздраженно подумал, что дочь не осталась ночевать в его доме, как это бывало обычно после таких мероприятий. Но прежде всего он сердился на самого себя. «В конце концов, — думал Симон, — Клаудиа — взрослая женщина. К тому же она любит Макса. Разумеется, она охотнее проведет ночь в постели с любимым мужчиной, чем будет торчать весь вечер со мной на террасе». Он вспомнил, что в архиве лежит сегодняшняя газета с большой статьей о лондонских табачных лавках. Утром из-за суеты подготовки к празднику он не успел дочитать ее до конца. Симон спустился на первый этаж, включил свет и направился к маленькому приставному столику рядом с его письменным столом, где утром оставил газету. На полу лежал какой-то предмет, который здесь был явно лишним. Симон наклонился и поднял пуговицу. Желтую пуговицу. Когда утром он уходил из помещения, пуговицы на полу не было. Он был в этом уверен. «Потом я закрыл дверь, — вспоминал он. — И открыл ее только тогда, когда Хартвиг Мальц попросил меня принести ему виски». Симон присел к столу. Окно было закрыто. «Когда я поднимался наверх, я закрыл дверь, но не запер ее. Как долго я был наверху? Минут пять, не больше». Он задумчиво глянул на окно. «Конечно!» Симон быстро пришел к единственно правильному выводу, мгновенно протрезвев. Взяв трость, он направился на кухню.

Джулия и Фердинанд еще не ушли. Они сидели за столом. Перед ними стояли полупустая бутылка вина и бокалы.

— Что-то еще? — Джулия очень удивилась, потому что Симон обычно не спускался на кухню в такое время.

— Окно в архиве было открыто?

Вопрос был адресован Фердинанду. Симон просил его вечером принести ему сигары. Тот вспомнил практически сразу.

— Да. Я еще удивился, но потом забыл. Ты открывала окно?

Джулия покачала головой:

— Кажется, нет.

Симон сел за стол и кивнул, когда Джулия вопросительно посмотрела сначала на него, а потом на бутылку. Она достала из шкафа еще один бокал, Фердинанд налил вина.

— Когда я приносил вам сигары, я закрыл окно. Что-то не в порядке?

— Нет, нет. Я открыл окно сегодня перед обедом и совсем забыл об этом. Но я не был до конца уверен…

Фердинанд с тревогой посмотрел на Симона.

— С годами человек становится забывчивым.

— Это точно.

Симон допил вино и попрощался.

«Точно-то точно, но к сегодняшнему происшествию это не имеет отношения», — думал он, поднявшись наверх. Пуговицу он держал в правой руке. Желтая пуговица. Франциска была сегодня в желтом костюме… Симон закрыл глаза. Никто из гостей не приходил больше ему на ум. Он еще подумал, когда гости собрались в саду: «Канареечно-желтый»… Потом он снова прошел в архив и внимательно осмотрелся. Ничего необычного на первый взгляд. Тогда Симон поднялся наверх и зашел в офис издательства, чтобы проверить ящики письменного стола. И здесь, похоже, все лежало на своих местах. Его взгляд упал на пресс-папье. Несколько лет назад Симон привез Клаудии из Марокко плоский камень, на поверхности которого остались следы ископаемых насекомых. Эти следы расположились так причудливо, что, казалось, некий космический корабль путешествовал во Вселенной. Камень лежал не на своем обычном месте. Клаудиа была очень педантична во всем, что касалось офисной обстановки. Они даже ссорились зачастую из-за того, что Симон забывал убрать за собой письменный стол. У Клаудии же, наоборот, все лежало на своих местах, во всяком случае, в офисе издательства. И камень всегда лежал на папке с отработанной почтой так, что нос «космического корабля» был направлен в строго определенную сторону. И никак иначе. То, как он был положен сейчас, говорило о том, что это сделала не Клаудиа. Симон повернул «корабль» в правильную сторону и прошел в библиотеку.

Он был уверен: Франциска следила за ним и спряталась в маленькой прихожей на первом этаже, чтобы остаться внутри и спокойно все обыскать, когда хозяин удалится к гостям. А затем вылезти через окно и исчезнуть. Симон тут же вспомнил, что вечером искал Франциску среди гостей, но не обнаружил. Он разволновался.

«Франциска Райнике! Что ты задумала?»

ГЛАВА 15

Симон проснулся, разбуженный криками парочки дроздов, устроивших перепалку на цветочной клумбе прямо под окном его спальни. Было всего семь утра. Сегодня ему предстоял очень напряженный день. В плане стояло три встречи. В одиннадцать — разговор с Региной. Вчера пришел факс со списком авторов, которым организаторы предлагали выступить на литературном фестивале. Симон просмотрел его, несколько фамилий вычеркнул, кое-кого добавил и намеревался сегодня обсудить с Региной эти изменения.

Сразу после беседы с Региной Георг Верт покажет ему, что у него получается с интернет-проектом. Эту демонстрацию он ждал с особым нетерпением. Наконец, на тринадцать тридцать был запланирован обед с Францем. Двадцатисемилетний Франц Шуберт, еще будучи студентом архитектурного факультета, занимался проектированием объектов для ярмарок, выставок, фестивалей. Теперь, через три года после окончания института, он едва успевал выполнять заказы, которые поступали отовсюду. Немногим более тридцати человек его фирмы проектировали и сопровождали строительство выставочных помещений по всему свету. Франц коллекционировал антикварные книги по истории архитектуры и был одним из самых любимых клиентов Шустера.

Симон быстро позавтракал, просмотрел почту, разобрал заявки и поехал в свой книжный магазин.

Жара, стоявшая уже очень долго, не испортила ему настроение. Симон привык и не замечал ее. В магазине ждали двое постоянных клиентов, он поболтал с ними четверть часа и прошел к себе в офис.

Просматривая ежедневную почту, Симон обратил внимание на письмо, адресованное персонально ему. Обратного адреса на конверте не было. Адрес же получателя был написан аккуратным почерком черными чернилами. Внутри оказался лист бумаги ручной выделки. Симон с любопытством развернул послание.

«Грюневальд.

В саду слов множество гостей.

Разговоры ни о чем.

Внезапно смех твой…»

Ничего больше. Ни даты, ни подписи. Почерк тот же, что и на конверте, правильный, разборчивый. Симон не узнал этот почерк, но что-то он ему напомнил.

Раздался стук в дверь. Показалась Регина. Выражение ее лица было вопросительным. Одиннадцать часов.

— Входи.

Симон отложил письмо. В течение ближайшего часа предстояло обсуждение плана проведения фестиваля. Симон и Регина работали вместе настолько давно, что понимали друг друга с полуслова. Предложенные им изменения в списке участников литературной программы они обсудили быстро и четко. По большей части эти изменения были ею приняты. В конце разговора результат уже просматривался; в списке теперь значились имена не только маститых авторов, но и молодых писателей, стипендиатов различных литературных фондов, осевших в Берлине иностранных писателей, детских писателей.

Теперь Симон хотел познакомиться с интернет-проектом. Он попросил к себе Георга.

Молодому человеку недавно исполнилось двадцать восемь. Чуть больше десяти лет назад, еще будучи совсем мальчишкой, он впервые переступил порог магазина и попросил разрешения поговорить с хозяином. Его проводили к Симону. Он робко поинтересовался, нельзя ли принять его учеником. Юноша прямо сказал тогда, что у него неоконченное среднее образование, а ему известно: в книготорговле могут работать только окончившие специальное учебное заведение или студенты по специальности. Но тут же добавил, что многие из учеников специальных школ потом сразу поступают в институты и бросают работу. Он же хотел пройти все этапы в освоении своей профессии шаг за шагом.