Гобелены Фьонавара (сборник) - Гай Гэвриел Кей

– Ну что ж, пошли. – И Джаэлль улыбнулась ей.

Храм представлял собой приземистое здание, даже центральный купол которого, казалось, был прижат к земле, и Дженнифер, лишь уже проходя в сводчатые двери, догадалась, что большая часть его находится под землей.

Храм был выстроен чуть восточнее самого города на так называемом дворцовом холме. Узкая тропа вилась мимо святилищ на вершину холма и приводила к калитке в стене, через которую можно было попасть в дворцовые сады. Вдоль тропы были высажены два аккуратных ряда деревьев, весьма чахлых на вид и, похоже, почти засохших.

Стоило Джаэлль и Дженнифер войти в святилище, как одетые в серое жрицы словно бы растворились в такой же серой тени, а Джаэлль сразу же провела свою гостью через еще одну сводчатую дверь в помещение, находившееся под самым куполом. У дальней его стены Дженнифер увидела огромный жертвенный камень, абсолютно черный, а за ним воткнутый в мощную резную подставку из дерева, напоминавшую стилизованную колоду мясника, высился жуткого вида обоюдоострый топор. Каждое его острие было изогнуто полумесяцем – как если бы одна «луна» убывала, а другая прибывала.

Больше в святилище не было ничего.

Непонятно почему, но у Дженнифер вдруг пересохло во рту. Глядя на этот топор с его дьявольски изогнутыми лезвиями, она с трудом подавила дрожь.

– Не старайся – это даже к лучшему. – Джаэлль будто видела ее насквозь. Голос ее гулким эхом разнесся по пустому залу. – В этом твоя сила. Наша. Так было когда-то и так будет снова. И тогда наступит наше время – если она, конечно, сочтет нас достойными.

Дженнифер непонимающе уставилась на нее. Огненнокудрая жрица в своем святилище казалась ей еще более яркой и прекрасной, чем прежде. Глаза ее так сверкали, что становилось не по себе, и холоден был горевший в них огонь. Власть и гордость – вот что можно было увидеть в этих глазах; но ни капли доброты, ни единого упоминания о том, как все-таки молода Джаэлль. Взглянув мельком на ее длинные пальцы, Дженнифер вдруг подумала: а что, если эти самые прекрасные и нежные пальцы сжимали рукоять топора, когда он со свистом опускался на распростертую на черном камне…

Теперь она твердо знала: здесь действительно приносятся кровавые жертвы.

Джаэлль неторопливо повернулась к ней и сказала:

– Я хотела, чтобы ты увидела это. А теперь идем. В моем жилище довольно прохладно; мы можем выпить немного вина и поговорить.

Она изящным движением поправила воротник своего платья и повела Дженнифер прочь от страшного жертвенника. Когда они уже выходили в дверь, Дженнифер показалось, что по огромному залу прошелестел ветерок, а топор чуть качнулся в своем гнезде.

– Итак, – сказала Джаэлль, когда они удобно уселись на подушках, разбросанных прямо на полу, – похоже, твои так называемые друзья бросили тебя и развлекаются сами по себе. – Это было отнюдь не вопросом, скорее утверждением.

Дженнифер даже глазами от удивления захлопала.

– Ну, это не совсем так… – начала было она, удивляясь, откуда Джаэлль все известно. – С тем же успехом можно сказать, что это я их бросила. И отправилась к тебе в гости! – Она попыталась улыбнуться.

– Можно сказать и так, – любезно согласилась Джаэлль. – Хотя это было бы неправдой. Оба мужчины на рассвете уехали верхом с нашим дорогим наследничком, а твоя подруга еще раньше удрала к той старой карге, что живет у озера… – Джаэлль не договорила, но в ее словах было столько яда, что Дженнифер поняла: ей брошен вызов.

И, желая обрести душевное равновесие, сама бросилась в атаку:

– Да, Ким действительно у этой ясновидящей. А с какой стати ты называешь ее старой каргой?

Джаэлль сразу забыла о былой любезности.

– Я не привыкла объяснять свои слова и поступки! – отрезала она.

– Я тоже! – не растерялась Дженнифер. – Хотя это и может внести в нашу беседу определенные ограничения. – И она, откинувшись на подушки, посмотрела на свою собеседницу в упор.

Когда Джаэлль наконец сподобилась ей ответить, голос ее звучал хрипло – она явно с трудом сдерживала себя.

– Она предательница!

– Ну и что? Это, по-моему, вовсе не значит, что ее обязательно нужно называть старой каргой. – Дженнифер чувствовала, что ведет спор в стиле Кевина. – Или, может быть, ты хотела сказать, что Исанна предала короля? Знаешь, мне бы никогда и в голову не пришло, что тебе это небезразлично, ведь вчера…

Горький смех Джаэлль заставил ее умолкнуть.

– Нет, она предала вовсе не этого старого глупца! – Жрица вздохнула. – Та женщина, которую ты называешь Исанной, была самой молодой из тех, кто был призван служить великой Богине в Гвен Истрат. Однако она оттуда ушла! Нарушив при этом клятву! Она предала даже собственное могущество…

– И лично тебя? – спросила Дженнифер, держа оборону.

– Не будь дурой! Меня тогда еще и на свете не было!

– Да? Странно – ты так по этому поводу сокрушаешься… Ну и почему же она оттуда ушла?

– По причине, которую никак нельзя считать уважительной. Впрочем, такой причины и БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!

Так, ясно, подумала Дженнифер.

– В таком случае, вероятно, Исанна покинула святую обитель Богини из-за мужчины? – спросила она.

Ответом ей было холодное молчание. И не скоро Джаэлль заговорила снова – ледяным резким тоном:

– Она продала себя, чтобы иметь возле себя ночью хоть кого-то! Чтоб ей поскорее сдохнуть, старой карге! Чтобы все навеки позабыли о ней!

Дженнифер сглотнула застрявший в горле комок. Безобидные атаки и парирования с целью всего лишь выиграть очки незаметно переросли в нечто совсем иное и куда более опасное.

– Похоже, ты прощать вообще не склонна? – Она постаралась задать этот вопрос спокойным тоном.

– Никогда! – На этот раз Джаэлль ответила мгновенно. – И постарайся это запомнить. А кстати, почему это Лорен вдруг умчался сегодня утром на север?

– Не знаю. – Дженнифер чувствовала себя неуверенно, такая откровенная угроза слышалась в голосе Верховной жрицы.

– Вот как? Странно он ведет себя, не правда ли? Сперва гостей во дворец привел, потом вдруг ускакал куда-то в полном одиночестве. Даже Мэтта с собой не взял – вот уж что СОВСЕМ странно. Интересно, кого это он ищет на севере? Так сколько вас в действительности совершило Переход?

Это было слишком неожиданно, слишком дерзко. И Дженнифер, пытаясь усмирить бешено бьющееся сердце, почувствовала, что краснеет.

– О, да тебе, похоже, жарко? – участливо спросила Джаэлль. – Выпей немного вина. – Она налила Дженнифер вина из высокогорлого серебряного кувшина и продолжала: – Нет, правда, это так непохоже на Лорена – бросать гостей, никого не предупредив…

– Мне нечего тебе сказать, – пробормотала Дженнифер. – Нас здесь четверо. И ни один как следует Лорена не знает. Какое у тебя замечательное вино!

– Оно из Морврана. Рада, что тебе нравится. Я могла бы поклясться, что Метран просил Лорена привести пять человек!

Значит, Лорен все-таки ошибался? Кто-то все же знал о них! И знал, видимо, очень и очень немало!

– А кто такой этот Метран? – с неискренним равнодушием спросила Дженнифер. – Уж не тот ли старик, которого ты так напугала вчера?

Ей все-таки удалось сбить Джаэлль с толку. Жрица некоторое время молчала, откинувшись на подушки, а Дженнифер в наступившей тишине потихоньку прихлебывала вино, страшно довольная тем, что бокал в ее руке ничуть не дрожит.

Наконец Джаэлль снова заговорила.

– Ты ведь доверяешь Лорену, верно? – с горечью молвила она. – И он, конечно же, предупреждал тебя, что со мной иметь дело опасно. Все они против меня. И Серебряный Плащ не меньше остальных стремится к власти. А ты, похоже, равняешься на мужчин. Тех, что пришли вместе с тобой. Скажи честно, кто из них твой любовник? Или, может, Диармайд уже отыскал дорогу в твою постель?

Ну все, она уже совершенно сыта всем этим, большое спасибо!

Дженнифер вскочила, опрокинув бокал с вином, но не обратив на это ни малейшего внимания.

– Так вот как ты принимаешь своих гостей? – взорвалась она. – Я пришла сюда, доверившись тебе, надеясь на данное тобой слово. Какое же право ты имеешь говорить мне гадости?! Я ни на кого не равняюсь и в ваших дурацких играх не участвую! Я здесь всего на несколько дней. Неужели ты думаешь, что мне есть дело до того, кто из вас одержит верх в жалкой драке за власть? Впрочем, я все-таки скажу тебе кое-что, – продолжала она, тяжело дыша. – Мне тоже осточертел мужской шовинизм, царящий в моем собственном мире, и все-таки я в жизни не встречала никого столь же затраханного этой проблемой, как ты! И если Исанна, по крайней мере, была влюблена… то ты… Сомневаюсь, что ты способна хотя бы ДОГАДАТЬСЯ, что такое любовь!

С белым как мел и совершенно застывшим лицом Джаэлль посмотрела на нее и тоже встала.

– Возможно, ты и права, – сказала она неожиданно тихо. – Но что-то подсказывает мне: ты и сама об этом понятия не имеешь. Что несколько сближает нас, не так ли?