Золотая Лисица - Ксения Вавилова

— Слушай, ты ведь получил магистратский статус? — спросил бывший начальник.

Живя на севере, Зар порой обменивался с ним письмами и посылками. Кедровый орех взамен фруктов и кистей с красками.

— Конечно, — отозвался он.

— Значит, как представитель власти ты имеешь право голоса, а как человек с опытом можешь провести независимую оценку.

— Что-то случилось?

Они сидели на веранде маленького ресторанчика с видом на озеро. Общаясь с бывшими коллегами, Зар имел возможность любоваться липами и водной гладью. Там в небольшой лодке сидели двое: высокий светловолосый мужчина на веслах и смуглая темноволосая девушка на руле. Зная характер девушки, он понимал: ей вот-вот наскучит пассивная роль рулевого и она потребует весла.

Сорока, что прыгала по лужайке, порой срывалась с места и делала большой круг над озером, внимательным взглядом присматриваясь к отдыхающим.

— Шутки шутками, но позволь хотя бы осмотреть тебя, — низким голосом произнес мужчина, подаваясь вперед.

— Ник, — упрямо наклонила голову девушка.

— Что бы я ни обнаружил, обратиться к врачам или нет — решение, которое останется за тобой.

— Разве у тебя достаточно опыта и квалификации для подобного?

— Нет, — неожиданно легко согласился он. — Потому моего слова будет недостаточно, чтобы положить тебя в больницу, и я все равно ничего не смогу сделать.

Сорока вернулась к лужайке у ресторана. Зар бросил ей крошек.

— Не увлекайся, — обронил один из коллег, он непонимающе посмотрел в ответ. — Не знаю, как на Севере, но в столице на тебя вмиг донесут, и хорошо, если отделаешься штрафом.

— Это совершенно безобидный фокус, — лениво отмахнулся Зар.

— Я четыре месяца мел улицы по утрам просто за то, что ловил рыбу при помощи Таланта, а не удочки.

— Ладно, учту. Так что у вас случилось?

— Один наш клиент недоволен работой, — нервно сминая салфетку, признался коллега. — Весьма состоятельный имперец, со связями, что мог бы дать нам хорошую рекламу. У него несколько коттеджей на окраине Серебряного района, в тихом месте, у академического парка.

Старые имперские дома в большинстве своем были либо разрушены, либо переданы в руки государства. Мало какому имперцу удалось сохранить свою собственность. Среди таких мистер Кайм, торговец, мореплаватель и прекрасный дипломат. Молодое государство нуждалось в торговых связях, и мистер Кайм их предоставил. Были и те, кому это не понравилось. Они провели серию жертвоприношений, закончившуюся убийством студента Академии, и прокляли треть Серебряного района. Проклятье давно снято, но никто не желает теперь жить в той части города.

— Мистер Кайм купил целую улицу и желает сдавать эти дома, но, увы, никто не хочет там жить. Поползли слухи о призраках и прочей ерунде. Нам нужен взгляд со стороны, чтобы доказать, что мы выполнили свою работу как полагается.

— Без проблем, зайду туда сегодня вечером.

Едва узнав, что Зар пойдет «ловить привидений», Ниоба через Лису попыталась напроситься с ним. Они встретились все в том же ресторанчике на набережной, заняв столик в зале на втором этаже.

Рядом с Ниобой, развалившись, сидел Ник в кричаще-дорогом костюме, шелковой жилетке, блестящих остроносых туфлях и с золотой цепочкой часов. Все остальные на его фоне выглядели бедными родственниками, которые пришли напроситься к чужому столу.

Не терпящим возражений, суровым голосом Зар осадил подруг.

— Время развеселых ночных прогулок закончилось сразу после выпускного.

Ниоба недовольно сощурила глаза, Зар отвел взгляд в сторону, посмотрев на Лису. Та не изменила спокойного, даже безмятежного выражения лица, словно и не слышала его сурового тона.

— Сейчас эти прогулки могут слишком дорого вам обойтись, — добавил он, чтобы хоть как-то смягчить сказанное выше.

Лиса и Ниоба с заговорщическим видом переглянулись.

— А то мы не в курсе? — с вызовом спросила Ниоба.

— Раньше, если поймали, в худшем случае могли отправить картошку чистить на кухне. Мы были глупы и недооценивали степень опасности. Сейчас магистра могут лишить работы, просто усомнившись в репутации.

Чуть повернувшись, Лиса бросила взгляд в сторону Ника, затаив в уголках губ усмешку. А вот Ниоба едва змеей не зашипела, но удивительно было не это, а Ник, внезапно взявший ее за руку.

— Но ведь ты будешь рядом, — сказал он, хитро щуря глаза, отчего прямо здесь захотелось стукнуть его. — Мы можем, как в старые добрые, пойти все вместе.

— Чего вы так вцепились в эту ночную прогулку? — спросил Руд, ковыряя вилкой ужин. — Я как милиционер пойду с Заром. Все, что мы там найдем, так это какого-нибудь бездомного, что решил пожить в пустующем коттедже. В худшем случае фриды устроили притон. Хотите посмотреть на наркоманов?

Лицо Лисы брезгливо дернулось, отвернувшись, она занялась едой. Скрестив руки на груди, Ниоба обиженно надулась, но хотя бы больше не держала за руку Ника, что уже порадовало. Скользнув взглядом по физиономии сводного брата, Зар едва не оскалился в ответ. Тот даже не пытался спрятать самодовольную ухмылку.

Толком не поев, Зар поспешил распрощаться с друзьями, зашел в бюро за ключами и, встретившись с Рудом в начале улицы, отправился проверять дома.

Фонари здесь не горели. Экономили энергию на нежилой улице.

— Отличное место, если не хочешь привлекать лишнего внимания, — заметил Руд.

Сменив форму на потертую куртку, он натянул на глаза кепку из серой грубой ткани, пытаясь слиться с толпой. Массивная фигура и рыжие волосы едва ли позволят ему это сделать.

Отперев первый дом, они окунулись в темноту. Накрытая чехлами мебель покрывалась пылью. Пол скрипел, пахло плесенью.

— Тяжко придется тому, кто попытается сдать этот дом, — прохаживаясь из комнаты в комнату, заметил Руд.

— Угу, — без особого энтузиазма отозвался Зар.

Спустившись в подвал, неожиданно глубокий, он нашел еще один спуск, уходящий глубже фундамента. В комнате было холодно и сыро, воздуховоды закрыты.

— Холодная? — удивился Руд, спустившись следом.

— Не только.

В полу Зар обнаружил люк. Сбитая из толстых дубовых досок, усиленная железными полосами крышка так плотно прилегала к люку, что не оставалось сомнений: там выход в катакомбы.

— Внушительно, — Руд подергал тяжелый замок.

Два таких держались на петлях, не оставляя надежды открыть или выломать