Ошибки, которые были допущены (но не мной). Почему мы оправдываем глупые убеждения, плохие решения и пагубные действия - Кэрол Теврис

Среди психотерапевтов, использовавших метод «возвращенной памяти», почти нет таких, кто признал, что был не прав. Конечно, они могут бояться судебных исков. Но на примере тех немногих, кто публично признал свои ошибки, мы видим, какие усилия нужны, чтобы высвободить их из защитного кокона самооправданий. Линде росс потребовалось выйти за пределы закрытого цикла частных психотерапевтических сеансов и заставить себя лично общаться с родителями, чья жизнь была разрушена из-за обвинений, выдвинутых против них их дочерями. Один из ее клиентов привел ее на встречу с обвиненными родителями. Росс вдруг поняла, что история, которая казалась дикой, но возможной, когда ее клиентка рассказывала се во время психотерапевтического сеанса, теперь представляется абсолютно фантастической, потому что десяток других заполнивших комнату людей рассказывает похожие истории. «Я так поддерживала женщин и их вытесненные воспоминания, — говорила она, — но я никогда не задумывалась о том, что переживали их родители. Теперь я слышала, как абсолютно нелепо все это звучит. Одна пожилая пара представилась, и жена рассказала мне, как их дочь обвинила ее мужа в убийстве трех человек… Боль на лицах этих родителей была так очевидна. И единственной причиной этого было то, что их дочь прошла терапию [для возвращения воспоминаний]. В тот день я не могла гордиться своей профессией».

После той встречи, говорила Росс, она часто просыпалась посреди ночи «испытывая ужас и боль», когда ее кокон начал раскрываться. Ее тревожили возможные судебные иски против нее, но большую часть времени она «просто думала о тех матерях и отцах, которые хотели вернуть своих детей». Она звонила своим бывшим клиентам, пытаясь устранить нанесенный им ею ущерб, и изменила свой психотерапевтический метод. В интервью радиостанции Национальное общественное радио (NPR) в программе «Эта американская жизнь» («This American Life») Росс рассказала ведущей Аликс Шпигель, как сопровождала одну из своих клиенток на встречу с родителями этой женщины, чей дом был разобран полицией, пытавшейся найти спрятанное мертвое тело, о котором их дочь «вспомнила» во время сеанса психотерапии [154]. Тело не было обнаружено, как и подземная камера пыток в детском саду Макмартин. «Итак, у меня появилась возможность рассказать им о моей роли в этом, — рассказывала Росс. — И сказать им, что я понимаю: нм очень трудно простить меня, и, возможно, они меня так и не простят, но я понимаю, насколько мне необходимо их прощение».

В конце интервью Аликс Шпигель сказала: «Очень трудно найти других практикующих психотерапевтов, которые, как Линда Росс, решились бы публично рассказать о своем опыте, признать свою вину и сделать попытку разобраться, как это могло произойти. Как это ни странно, эксперты за редким исключением хранят молчание».

Глава 5. Закон и беспорядок

«Я думаю, это очень трудно для любого прокурора [признать свои ошибки и] сказать: „Ах, мы отняли у этого парня 25 лет жизни. Пора положить этому конец“».

Дейл М. Рубин, адвокат Томаса Ли Голдстайна

Томас Ли Голдстайн, студент университета, в прошлом — морской пехотинец, был осужден в 1980 г. за убийство, которого он не совершал, и провел следующие 25 лет в тюрьме. Его единственным преступлением было то, что он оказался в неудачном месте и в неудачное время. Хотя он жил неподалеку от жертвы убийства, полиция не обнаружила никаких физических улик, связывающих Голдстайна с преступлением: оружия, отпечатков пальцев или крови. У него не было мотива. Он был осужден на основе свидетельских показаний сидевшего в тюрьме полицейского информатора, с невероятным именем Эдвард Финк (fink означает «доносчик» — примеч. пер.), о том, что Голдстайн признался ему в совершенном им преступлении, когда они сидели в одной камере. Финка 35 раз арестовывала полиция, и он отбыл три срока за уголовные преступления, кроме того, Финк был героиновым наркоманом и уже выступал свидетелем по десяти разным делам (тюремный консультант описывал Финка как «притворщика, который обращается с фактами так, будто они резиновые»). Финк лгал под присягой, отрицая, что ему уменьшили тюремный срок в обмен на его свидетельские показания. В этом деле у обвинения был, кроме Финка, только один другой свидетель, Лоран Кэмпбелл, опознавший Голдстайна как убийцу после того как полиция солгала ему, будто Голдстайн не прошел тест на детекторе лжи. Ни один из пяти Остальных свидетелей-очевидцев преступления не опознал Голдстайна, а четверо из них сказали, что убийца был «темнокожим или мексиканцем». Кэмпбелл также позже отказался от своих показаний, заявив, что он «слишком старался помочь полицейским», говоря им то, что они хотели услышать. Но было уже слишком поздно. Голдстайна приговорили к 27 годам тюремного заключения за убийство.

За то время, пока Голдстайн сидел в тюрьме, пять федеральных судей согласились с тем, что обвинение лишило Голдстайна его права на справедливое рассмотрение дела, не сообщив защите о своей сделке с Финкам, тем не менее Голдстайна не освободили. Наконец, в феврале 2004 г. судья Верховного суда штата Калифорния отменил приговор «во имя восстановления справедливости», сославшись на отсутствие доказательств вины обвиняемого и «злокачественный характер рассмотрения дела», основанного на лжесвидетельстве профессионального доносчика. Даже тогда офис окружного прокурора Лос-Анджелеса отказался признать, что они допустили ошибку. Через несколько часов они подготовили новые обвинения против Голдстайна, установили сумму залога в 1 млн. долларов и объявили что будет повторное судебное расследования убийства. «Я абсолютно уверен, что мы нашли нужного парня», — заявил заместитель окружного прокурора Патрик Конноли. Два месяца спустя офис окружного прокурора признал, что не обладает доказательствами вины Голдстайна, и освободил его.

Вечером 19 апреля 1989 г. женщина, которую стали называть «джоггером из Центрального парка» была жестоко изнасилована и до смерти избита. Полиция быстро арестовала пять темнокожих и латиноамериканских подростков из Гарлема, которые «хулиганили» в парке, нападая на посетителей парка и избивая их. Полиция не без оснований видела в них подозреваемых в нападении на женщину-джоггера. Они поместили подростков в камеру предварительного заключения и подвергли их интенсивному допросу, продолжавшемуся от 14 до 30 часов. Юноши, которым было от 14 до 16 лет, наконец, сознались в преступлении, но они не просто признали свою вину: они сообщили отвратительные подробности того, что они делали. Один юноша показал, как стащил шорты с женщины-джоггера. Другой рассказал, что разрезал ножом ее футболку, и о том, как один из них несколько раз ударил женщину по голове камнем. Еще один выразил раскаяние за «первое в его жизни изнасилование», сказав, что его заставили так поступить другие парни и что он обещает больше так никогда не поступать. Хотя не было никаких физических улик, связывающих подростков с преступлением — совпадений спермы, крови или ДНК, их признания убедили полицию, присяжных, судебных медицинских экспертов и публику в том, что злоумышленники пойманы. Миллионер-девелопер Дональд Трамп потратил 80 000 $ на рекламу, призывающую вынести подросткам смертный приговор [155].

И все же подростки были невиновны. Через 13 лет преступник-рецидивист по имени Матиас Рейес, сидевший в тюрьме за три случая изнасилования и грабежа и за один случай изнасилования и убийства, признался, что это он и никто другой совершил преступление в Центральном парке. Он рассказал детали, о которых никто, кроме него, не знал, а анализ его ДНК показал, что она идентична ДНК в сперме, найденной в половых органах и на носке жертвы. Офис окружного прокурора Манхэттена, возглавляемый Робертом М. Моргентау, вел расследование почти год и не обнаружил никакой связи между Рейесом и осужденными подростками. В итоге офис окружного прокурора поддержал требование защиты снять обвинение с подростков, и в 2002 г. это было сделано. Но против решения Моргентау яростно протестовали бывшие прокуроры, прежде работавшие в этом окружном офисе, а также офицеры полиции, которые были причастны к первоначальному расследованию, так и не поверившие в невиновность подростков [156]. В конце концов, ведь подростки сознались.

В 1932 г. профессор права Йельского университета Эдвин Борчард опубликовал книгу «Осуждение невиновного: 65 реальных ошибок криминальной юстиции» («Convicting the Innocent: Sixty-five Actual Errors of Criminal Justice»). Из 65 дел, расследованных Борчардом, в восьми случаях обвиняемые были осуждены за убийства, несмотря на то, что позже выяснилось, что их предполагаемые жертвы были живы. Вы, возможно, подумали, что это могло быть расценено как убедительное доказательство серьезных ошибок, допущенных полицией и прокуратурой, тем не менее, один из прокуроров сказал Борчарду: «Невинных людей никогда не обвиняют. Не беспокойтесь об этом, этого никогда не случается… Это физически невозможно».