Пламенные эвкалипты - Хэран Элизабет

Хит откупорил бутылку лучшего виски из запасов Эбенезера, махнул целый стакан и почувствовал, как огненная жидкость растекается по его телу, хотя душевную боль она не уняла. Когда час спустя Уинстон пришел проверить, как там хозяин, он нашел его уже в гостиной совершенно пьяным. Хит прихватил из курительной еще одну бутылку и уже осушил ее почти до дна. Он стоял перед портретом отца, висевшим над камином — главным украшением комнаты.

— Мастер Хит, может, я могу чем-нибудь помочь? — остановившись в дверях, встревоженно спросил Уинстон.

Хит не удостоил его ответом. В одной руке он держал стакан, а в другой бутылку. Ноги у него были широко расставлены, поэтому ему удавалось стоять прямо, не сводя глаз с портрета. Хиту чудилось, будто Эбенезер взирает на него свысока.

— Ну что, смешно тебе, эгоист… скотина? — с презрением пролепетал Хит, вперившись в портрет отца, который, как ему казалось, насмехался над ним.

Уинстон, не знавший о волеизъявлении Эбенезера, не мог взять в толк, отчего Хит так зол.

Вдруг Хит с силой швырнул стаканом в портрет. Стекло разлетелось вдребезги, повредив полотно, и часть осколков отскочили в Хита. Он вскрикнул и, закрыв лицо руками, повалился на пол. Уинстон кинулся к нему.

— Мастер Хит! — с беспокойством проговорил он, увидев, как у Хита между пальцами течет кровь. — Позвольте, я осмотрю ваше лицо! — Он опасался худшего.

Несколько мгновений Хит не шевелился, потом медленно, постанывая, встал. Уинстон разглядел у него на скуле глубокий кровоточащий порез. Лоб его тоже был порезан, но не так сильно — как будто вскользь. Дворецкий вздохнул с облегчением: слава Богу, глаза у Хита остались целы.

Хит, давя ногами осколки, направился к дивану из честерфилдской кожи и, обхватив голову, со стоном рухнул на него.

— Что случилось? — спросила появившаяся в дверях миссис Хенди, заметив поврежденный, в подтеках портрет Эбенезера и разлетевшиеся по полу осколки. Завидев же кровь на полу и на лице Хита, она всплеснула руками.

— Несите таз с водой, тряпки и йод, — велел Уинстон и двинулся по битому стеклу к Хиту, — живей!

Миссис Хенди ушла прочь и через несколько минут вернулась с тазом теплой подсоленной воды, тряпицами и йодом. Уинстон прижал чистый носовой платок к ране на щеке Хита.

— Мне нужно на рудник… — пробормотал Хит, отталкивая руку Уинстона. — Надо им сказать, что отец умер.

— До поры до времени вам никуда нельзя, мастер Хит, — заметил Уинстон.

Внезапно Хит согнулся, и его вырвало — на него самого, на диван и на пол. Уинстон взглянул на миссис Хенди и завел глаза. Эбенезер хоть и был упрям и несговорчив, но дворецкому вдруг стало его очень не хватать.

Эбби переживала странное волнительное чувство накануне встречи с Клементиной Фибл, особенно при виде того, как суетилась прислуга в ожидании ее приезда. Мария с Эльзой усердно все начищали и полировали, потом принялись расставлять свежесрезанные цветы, которые принес из сада Фрэнк Фокс. Сабу хлопотал в кухне, готовя салат из холодного цыпленка с фруктами и взбитыми сливками. Сибил тоже старательно наводила красоту, облачившись в довершение всего в дивное сине-белое платье, выглядевшее по-летнему свежим. А шею она украсила сине-белыми бусами. Когда же Сибил спустилась вниз и увидела Эбби все в том же, ее единственном платье, то пришла в смятение.

— Вы такая красивая, миссис Хокер! — сказала Эбби, невольно восхищаясь ею.

— Хотелось бы сказать то же самое и о тебе, — ответила Сибил.

Улыбка сползла с лица Эбби, и Сибил поняла, что ее слова задели девушку за живое.

— У меня же больше ничего нет, — Эбби в смущении оглядела себя. — Но я могу не показываться на глаза, если желаете.

— Нет, не желаю, — мягко сказала Сибил. — У меня наверняка кое-что для тебя найдется. — Она вспомнила о платье, которое стало ей тесно еще в прошлом году. — Впрочем, белье тебе тоже не мешает обновить, да и много чего еще, так что ступай-ка в лавку к Дорис. Хоть у нее нет ничего особенного, да и выбор небогат, но и то, что есть, вполне сгодится, пока не съездим тебе за обновками в Клэр.

Эбби стеснялась идти в фермерскую лавку, хотя Джек ей разрешил, потому что не хотела залезать в долги, которые могла бы не оплатить. С другой же стороны, ей не хотелось ставить в неудобное положение Сибил и Джека.

Сибил заметила ее замешательство.

— Я дам тебе записку для Дорис, — сказала она и направилась к бюро в углу гостиной, собираясь черкнуть пару строк. После чего сложила записку и передала ее Эбби. — Ступай в лавку, а я пока найду для тебя подходящее платье.

Эбби поблагодарила ее и не мешкая отправилась в лавку к Дорис Хьюберт.

Подойдя к лавке, Эбби увидела хлопотавшую там женщину — та расставляла товары по полкам и составляла список припасов, которые следовало пополнить.

— Доброе утро! Вы миссис Хьюберт? — робко спросила Эбби через открытую дверь.

Дорис оторвалась от дел.

— Да, она самая. Утро доброе! — Она оглядела Эбби с головы до ног. — А вы, похоже, компаньонка миссис Хокер. Джек предупреждал, что вы должны заглянуть.

— Да, я Эбби Скоттсдейл.

— Заходите, — пригласила Дорис. — Чем могу?..

— Миссис Хокер просила передать вам вот это, — сказала Эбби, протягивая записку Дорис — маленькой круглолицей жизнерадостной женщине в кудряшках, с живыми синими глазами.

Дорис прочла записку.

— Все ясно, — сказала она. — Сейчас поглядим, что я могу для вас сделать.

Она принялась доставать из коробок нижнее белье с чулками, то и дело прикидывая на глазок размеры Эбби. Подобрала она и пару туфель, тут же заставив Эбби их примерить.

— Хоть и простоваты, зато практичны и удобны, — пояснила Дорис. — А ежели угодно чего помоднее, за этим в город поезжайте.

Затем она принесла разные туалетные принадлежности, включая мыло. Ну и в довершение всего подобрала расческу, гребешок и ленты.

Эбби неотрывно наблюдала за нею. Еще никогда в жизни у нее не было столько обновок.

— Погодите, миссис Хьюберт, все это, конечно, очень мило, но мне не хотелось бы набирать на слишком большую сумму.

Она чувствовала, что должна предупредить об этом, тем более что жалованье, которое назначил ей Джек, было совсем небольшим.

— Не берите в голову, Эбби, миссис Хокер просила записать все на ее счет. А это уже забота ее сына.

Эбби удивилась и смешалась.

— Мне не стоило вас так утруждать, — сказала она.

— С чего это вдруг?

— По-моему, это несправедливо. Мистер Хокер говорил, что я могу все записать на свой счет.

— Что ж, конечно, можете. Но я обязана исполнять указания миссис Хокер.

— Тогда дайте мне, пожалуйста, только самое необходимое. А уж без лент и чулок я как-нибудь обойдусь.

— Никак нельзя, Эбби. Верно вам говорю. Вы же компаньонка миссис Хокер, а стало быть, вам придется сопровождать ее в город, так ведь?

— Да… наверное, — согласилась Эбби.

— Потом, она принимает гостей в Бангари, так что вы должны выглядеть подобающим образом.

Эбби понимала — Дорис права. К тому же ей не хотелось подвести Хокеров.

Скоро выяснилось, что Дорис любит почесать языком и очень любопытна. Эбби пришлось сказать, что она спешит и ей уже пора и честь знать.

— Мистер и миссис Хокер ожидают к обеду Клементину Фибл, а мне еще нужно подготовиться, — объяснила она. — А вы знакомы с мисс Фибл? — спросила Эбби, когда Дорис складывала ее покупки в коробку.

— Видела пару раз, да только мы с ней не сдружились, — неуверенно сказала Дорис и осеклась. — По мне, так она не очень порядочная.

— С чего вы взяли? — удивилась Эбби. — Она что, не очень воспитанная?

— Воспитанная? — сказала Дорис, удивившись такому вопросу. — Я не знаю никого, кто мог бы назвать ее воспитанной. Не стану отрицать, она становится хорошенькой, точнее, милой, когда хочет обратить на себя внимание, особенно мужчин. А чтоб была воспитанная, не скажу. Конечно, не ведьма какая-нибудь. Не хочу наговаривать, да только уж больно она настырная.