Босоногая принцесса - Кристина Додд

– Это подарок моего отца. – Призвав на помощь весь арсенал своих обворожительных улыбок, Клариса подошла к хозяину. – Красивая, не правда ли?

– Твой отец, как же! – фыркнула хозяйка. – Ты, наверное, даже не знаешь, кто был твоим отцом.

Не обращая на нее внимания, Клариса приближалась к Берту.

– Сегодня такой жуткий вечер, Берт. Спасибо за ваше гостеприимство.

Загипнотизированный ее улыбкой, он попятился… к Эми.

– У вас нет других постояльцев, – продолжала Клариса успокаивающим тоном, – а мы уже заплатили…

– Перед тем как вы уедете, мы заберем у вас все ваши деньги, потому что таким, как вы, нечего здесь делать. Я правильно говорю, Берт? – Жена хозяина смотрела на Кларису, подталкивавшую Берта к двери. И тут она увидела Эми с подсвечником в руке.

Хозяйка взвизгнула.

Эми ударила импровизированным оружием Берта по голове. Он рухнул на пол, подняв столб пыли.

Нахмурившись, Эми подняла подсвечник и стала наступать на хозяйку.

Та с воплями выбежала из комнаты.

Эми поставила подсвечник на стол.

– Если нам повезет, конюх сейчас в конюшне, и никто не слышал ее крика. – Подумав, она снова взяла подсвечник. – Но что-то в последнее время нам не очень ввезло, не так ли?

Клариса наклонилась над Бертом и пощупала пульс.

– Он жив.

– Вот и хорошо. Одним преступлением на моем счету меньше.

– Почему они всегда нас подозревают? – Клариса натянула все еще мокрые перчатки.

– Потому что мы говорим не так, как они, и выглядим не так, как они. – Эми завязала на голове Кларисы капюшон, скрывавший ее светлые волосы. – Пошли. Мы вроде бы поели, а Блейз отдохнул. Можем уехать подальше отсюда.

Глава 14

– Эми, тебя зовет наш дорогой Джермин. – Мисс Викторина поднялась из подвала на кухню, где за столом сидела Эми. Вид у нее был мрачный. – Ты хорошо себя чувствуешь? Можешь спуститься?

– Нет. – Слишком резко. Она попыталась улыбнуться. – Боюсь, я все еще не поправилась, и мне бы не хотелось его заразить.

Мисс Викторина удивленно посмотрела на Эми.

– Ты же сказала мне, что у тебя женские проблемы.

– Так оно и было. А теперь у меня начался кашель. – Эми немного закашлялась. – Наверное, провела слишком много времени в сыром погребе.

– Никакой сырости в моем погребе нет, – обиженно промолвила мисс Викторина. – А когда топится печка, там вообще очень тепло и уютно.

– Но там пыльно.

– Если ты действительно считаешь, что для твоего здоровья вредно спускаться вниз, тогда мы должны отпустить его светлость, иначе его смерть будет на нашей совести.

– Нет! – Эми вскочила. – Нет, мы пока не можем его освободить! – Если они его освободят, он может ее схватить и заставить ее делать больше, чем целовать. Заставит ее поддаться страсти, в которой она не желала признаваться.

Мисс Викторина тихо вздохнула. Она обняла Эми за плечи и прижала ее к себе.

– Эми, ты вовсе не больна. Ты избегаешь Джермина. Я тебя не осуждаю. Я знаю, как это неприятно – говорить ему, что мы его не отпустим…

– Неприятно? Это он неприятен!

– Его можно умаслить.

– Почему я должна его умасливать? – Эми ждала, что мисс Викторина в качестве аргумента упомянет благородное происхождение лорда Нортклифа.

Но вместо этого мисс Викторина сказала:

– Потому что мы его выкрали и посадили в мой сырой и пыльный погреб. – Она погладила Эми по голове. – А теперь ступай вниз и поговори с ним. Почитай ему что-нибудь вслух. Ты уже в первый день сказала, что он очень красивый. Так пофлиртуй с ним.

– Пофлиртовать? – Эми в ужасе глянула на мисс Викторину. – Нет, не могу. Он… не в моем вкусе.

– Да что ты говоришь? А судя по взглядам, которые ты то и дело искоса на него бросаешь, он очень даже в твоем вкусе.

– Вы… вы думаете, что он мне… что его светлость… мне понравился? – Неужели она невольно поощряла его?

– Понравился вопреки твоему желанию, – поправила ее мисс Викторина.

– Я не хочу, чтобы он мне нравился. – Эми считала себя злюкой, но что она знала о мужчинах? Может быть, им как раз такие нравятся?

– Нет, конечно же, нет. Но природа иногда распоряжается по-своему.

Стараясь говорить тоном своей высокомерной бабушки, Эми сказала:

– Мною природа не распоряжается.

Мисс Викторина не умела говорить так, как бабушка Эми, а потому заявила довольно благодушно:

– Еще как! А теперь иди вниз и узнай, чего он хочет. Тебе не обязательно там оставаться.

Эми глянула на черную дыру, которая вела в погреб, и схватила мисс Викторину за руку.

– Пойдемте со мной.

– Если ты настаиваешь. Но моя коленка… – Мисс Викторина сморщилась. – Она разболелась оттого, что мне все время приходится ходить то вниз, то вверх. Сегодня я носила ему и завтрак, и обед, и ужин.

– Тогда вам лучше больше не спускаться. Вы и так сделали слишком много. – Эми собралась с духом. Сейчас она сойдет вниз и встретится лицом к лицу с человеком, которого она вчера поцеловала.

Поцелуй! Какое простое слово, но им, оказывается, можно описать то наслаждение, которое она испытала благодаря Джермину.

И она ему позволила! Эта мысль преследовала ее весь день. Она отбивалась, но как девчонка, а не ткнула ему пальцем в глаз и не схватила за горло. Это, конечно, смешно, но она не хотела причинить ему боль. А он, не задумываясь, применил против нее силу. Но не сделал ей больно, а, наоборот, показал ей, какое можно испытывать наслаждение. И теперь она не знала, как смотреть ему в глаза.

Хуже того. Она не могла смотреть на себя в зеркало.

Впервые за тот год, что Эми жила у мисс Викторины, старая леди критически ее оглядела.

– Ты очень бледна, – сказала она и пощипала ее щеки.

Эми хотела было возмутиться, но сдержалась. Однако перед тем, как начать спускаться вниз, она оглянулась.

– Вы никогда не рассказывали мне о его матери.

– Как же не рассказывала? – обиделась мисс Викторина. – Я сказала, что мы ее потеряли.

– Она не потерялась. Она покинула свою семью. Так по крайней мере рассказал мне он.

– Так это и выглядело. Она уехала, и больше ее никто не видел. Но я никогда этому не верила. – Мисс Викторина задумалась. – Никогда не верила. Она была доброй и прелестной. Она была добра ко мне. Она любила своего мальчика и лорда Нортклифа. Леди Нортклиф никогда бы их не покинула.

– Я сказала то же самое, но он…

– Можешь себе представить, что чувствовал мальчик, когда люди говорили, будто его мать была легкомысленной и безнравственной. Он слышал все эти сплетни. Люди запрещали своим детям играть с ним, словно легкомыслие его матери могло перейти к нему. Дети его дразнили, говорили, что он такой плохой, что даже его мать от него сбежала.