Вторжение - Джеймс Херберт

Калвер ухмыльнулся, а Фарадей спросил с интересом:

— Какие вертолеты у вас были?

— Трех видов. Самый большой — двухмоторный “Вестланд Вессекс-60”, который мы используем... простите, я никак не привыкну, что все это уже в прошлом, — использовали для транспортировки и подъема тяжелых грузов. Кроме того, он мог взять на борт шестнадцать пассажиров и годился для перевозки бизнесменов, торговых делегаций или рабочих бригад. — Калвер снова улыбнулся и продолжал: — Несколько раз мы даже переправляли рок-группы и сопровождавшую их свиту. Не потому, разумеется, что им надо было побыстрее попасть куда-то: просто они хотели произвести впечатление на своих поклонников, свалившись на них прямо с неба. Еше у нас была машина поменьше, “Белл-206-В”. Она могла взять только четырех пассажиров, и мы в основном использовали ее только для перевозки грузов. Самая маленькая наша машина, “Белл-47”, была рассчитана только на двоих. Я очень многих людей научил летать на этой машине. Конечно, они не стали профессионалами, но достаточно хорошо управлялись с этой старушкой. Мы приспособили ее для опрыскивания полей, и у нас было много заказов от местных фермеров.

Калвер смутился, заметив пристальный взгляд Дили, устремленный на него. Он сразу не понял значение этого взгляда и только немного погодя сообразил, что Дили просто впервые видит его. Если только не заходил к нему в лазарет, в чем Калвер сомневался. Похоже, у Дили и без того немало дел. Калверу было интересно, соответствует ли его внешний облик тому представлению, которое сложилось у Дили за время их совместных мытарств.

— Простите, Калвер, это уже чистое любопытство: что привело вас в Лондон в прошлый вторник?

— Я приехал за деньгами. Компания “Бристоу” продавала вертолет “Белл-12”. Причем они хотели получить за него наличными. Мне удалось убедить банк, что моей компании можно доверять.

Дили перебил его:

— Вы хотите сказать, что в джинсах и кожаной куртке явились в банк, чтобы просить в кредит приличную сумму денег? — В голосе его звучало недоверие.

Калвер улыбнулся.

— Я понимаю вас, Дили. Гарри, мой партнер, как правило, носил костюм, чтобы выглядеть солиднее. Но предварительная договоренность с банком уже была достигнута. Я приехал лишь для того, чтобы завершить сделку. — Улыбка исчезла с его лица. — Я опаздывал, а Гарри терпеть этого не мог. Он наверняка уже был на месте, и ему пришлось извиняться перед управляющим за мое опоздание.

— Будем надеяться, что здание банка уцелело, — сказал Дили, понимая, о чем сейчас думает Калвер. Калвер покачал головой.

— Нет, Дили, наш банк был недалеко от “Дейли миррор”. Во время нашего с вами путешествия я видел, что в том районе не уцелело почти ни одно здание.

В комнате воцарилось молчание, которое прервал сам Калвер:

— Я думаю, мы собрались сейчас, чтобы обсудить наше будущее.

— Вы правы, мистер Калвер, — сказал Фарадей, отойдя от стены и усевшись на край стола. — Мы должны разработать план действий не только на те недели, которые нам предстоит провести в убежище, но и на тот случай, если нам по какой-либо причине придется его покинуть.

Калвер осторожно спросил:

— А почему не собрали всех обитателей убежища? Ведь это касается каждого из нас.

Брайс нервно заерзал на стуле и сказал:

— Дело в том, что отношения между официальными лицами и обслуживающим персоналом телефонной станции накаляются. С одной стороны, это довольно глупо и вместе с тем страшно, потому что чревато непредсказуемыми последствиями, а с другой стороны, это как бы подтверждает опасения правительства, что ядерная война непременно вызовет взрыв недовольства гражданского населения против властей.

— Вы, должно быть, замечали, — вставил Дили, — что многие современные правительственные здания напоминают крепости?

— Нет, — сказал Калвер, — я этого не замечал.

Дили невесело улыбнулся.

— То, что вы и, я полагаю, большинство населения этого не заметили, несомненно, является большим достижением нашего правительства. Эти “крепости” должны были обеспечить их безопасность в любой ситуации: будь то гражданская война, или попытка переворота, или ядерная война и, уж в последнюю очередь, бунт, вызванный ядерной катастрофой. Некоторые здания окружены рвом с водой, по всем правилам строительства оборонительных сооружений. Конечно, эти рвы декоративно оформлены, поэтому, вероятно, не вызывали подобных ассоциаций. Практически все правительственные здания имеют несколько подземных этажей, доступ к которым для непосвященных практически невозможен. Наиболее яркий пример такого сооружения — гвардейские казармы в Кенсингтоне, где в наружных стенах есть даже щели для орудий.

— Подождите, подождите, — оборвал его Калвер, — мне кажется, что это все уже не имеет значения. А вот то, что вы сказали о ситуации в убежище, это действительно очень серьезно. Здесь на самом деле назрел бунт?

— Пока еще нет, — сказала Клер Рейнольдс, — но противостояние растет. Они считают, что во всех их бедах и потерях виноваты мы, представители власти. При этом не берется в расчет, что и мы тоже потеряли все. И никто из нас лично не несет ответственности за эту войну. Но объяснять что-либо бесполезно, они ненавидят поджигателей войны, а мы, по их мнению, тоже причастны к этому.

— Но, я надеюсь, доктор, вас они не имеют в виду?

— Вы ошибаетесь, Калвер. Никаких различий они не делают. Для них мы все представители одной власти.

— Да, ситуация действительно серьезная. Но боюсь, что совещания за закрытыми дверьми могут лишь усилить конфронтацию.

— У нас нет выбора, — резко сказал Дили. — Мы не можем привлекать всех к выработке стратегии нашего поведения. Это было бы нецелесообразно и, я думаю, небезопасно.

— Это вы так думаете. А они наверняка считают, что именно секретные решения правительства и тайные переговоры привели мир к той трагедии, свидетелями и жертвами которой мы псе стали.

Слова Калвера явно произвели отрицательное впечатление. Дили с Брайсом переглянулись, и Дили сказал:

— Похоже, мы ошиблись в вас, Калвер. Мы полагали, что вы, как человек со стороны, как нейтрал, сможете помочь нам преодолеть возникшую конфронтацию. Но если вы не хотите с нами сотрудничать.

— Вы меня неправильно поняли, — перебил его Калвер, — я ничего не имею против каждого из вас. И не считаю вас виновниками трагедии. Да и стоит ли об этом говорить. Что случилось — то случилось Ничего не исправишь. Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что привело нас к катастрофе. Неужели вы этого не понимаете?

В разговор вмешался Фарадей:

— Мы понимаем вас, мистер Калвер. Понимаем ваши доводы. Но к сожалению, то, о чем вы говорите, в наших условиях трудно осуществить.