Мелочи сыска - Николай Леонов

– Ну что, будем разговаривать, Константин?

Новиков взглянул на него с опаской и тайной надеждой. Гуров видел в зеркале его смятенный взгляд.

– О чем разговаривать? – хрипло спросил парень. – Если про пистолет…

– До пистолета мы еще дойдем, – перебил его Гуров. – Пистолет – это очень серьезно. Давай начнем с мелочей. Например, с открытки из квартиры журналиста Гаврилова.

Это простое предложение повергло Новикова в панику. Он сразу задергался и засуетился – налег грудью на спинку переднего сиденья, но тут же отпрянул, точно получив удар током, и машинально схватился за ручку дверцы.

– Блокировано! – добродушно сказал Крячко. – Я никогда не обманываю. Ну, разве что иногда только… Через меня вам тоже не выбраться. Так что мой совет – сосредоточиться на вопросах и ответах, чтобы ничего не перепутать.

Новиков наконец затих, забившись в угол. На вопрос он так и не ответил.

– Так как насчет открытки? – напомнил Гуров. – Похоже, ты знаешь, о чем идет речь… Стоит ли, в таком случае, молчать? Ты только усугубляешь свое положение. Подумай о своей матери!

– Что вы заладили – мать, мать! – неожиданно зло сказал Новиков. – Знаете, куда больнее давить! Как будто матери будет легче, если я вам что-то скажу!

– А есть что сказать? – живо спросил Крячко и сочувственно добавил: – Если есть, значит, колись, сынок! Суд это учтет.

– А если я расскажу все, вы можете меня отпустить? – вдруг спросил Новиков с какой-то безумной надеждой.

– Ты еще ничего не сказал, а торгуешься! – неодобрительно произнес Гуров. – Не то место ты для этого выбрал. И не то время.

Новиков пронзительно посмотрел на него, а потом вдруг уронил лицо в ладони и испустил сдавленный стон, похожий на тот, что Гуров слышал от него в парке. Гуров терпеливо ждал.

– Наверное, матери сказал, что скоро вернешься? – поинтересовался Крячко. – Может, перезвонишь? Чего ей зря волноваться? Скажи, что ты в надежной компании, пусть тебя не дожидается и ложится спать.

– Чего ты его уговариваешь? – сухо сказал Гуров. – Он стреляться собирался. В парке. И даже прощальной записки не написал.

– Да ты что! – изумился Крячко. – Неужели его дела так плохи?

– А это ты у него спроси, – кивнул Гуров в сторону поникшего парня.

– Да он, похоже, не расположен разговаривать, – сказал Крячко. – Может, сразу его в КПЗ отвезем? К утру как раз с мыслями соберется…

– Я не хочу в камеру, – угрюмо сообщил Новиков. – Я все равно там повешусь, вот увидите!

– Напугал! – озабоченно отозвался Крячко. – Мороз по коже.

Гуров обернулся к парню и сказал серьезно:

– Послушай меня внимательно! Ты сейчас плоховато соображаешь, но постарайся напрячь свои мозги. Это очень важно. Я отлично понимаю, что такому человеку, как ты, не может понравиться в тюремной камере. Но, если ты нарушил закон, тебе все равно не избежать наказания – прими это как аксиому. Просто нужно быть логичным и найти возможность сократить это наказание до минимума. А путь здесь один, ты о нем сто раз читал и слышал в кино – чистосердечное признание. Суд его обязательно учтет – как и степень твоей вины. Не исключено, что ты вообще можешь отделаться легким испугом.

Новиков задумался. На его сумрачном лице промелькнул проблеск надежды. Он несколько раз перевел взгляд с Гурова на Крячко, а потом, решившись, сказал:

– Ладно, я попробую. Честное слово, я расскажу все, что вас интересует. Прямо сейчас, ладно? И еще одну очень важную вещь, о которой вы ничего не знаете… И еще это… Я никого не убивал! Вы мне верите?

Крячко полез во внутренний карман пиджака и выудил оттуда диктофон. Он включил его и поощрительно произнес:

– Запросто! Мы люди доверчивые… Только ты, знаешь, что? Давай-ка сначала, подробно и по порядку!

Глава 15

– Если по порядку, то, наверное, лучше начать с того, как я познакомился с Владом Лобановым, – сказал после некоторой заминки Новиков. – С него все ведь и началось… Для меня, во всяком случае.

– Ну, раз с него началось, значит, с него и начинай! – согласился Крячко. – Нам с коллегой все интересно.

– Ага, значит, я с него и начну… Хотя Влада уже нет в живых, – голос Новикова при этих словах едва заметно дрогнул. – Он сгорел вчера в своей квартире – даже по телевизору это показывали.

– Нам известно о его смерти, – сказал Гуров. – А что известно о ней тебе?

– Ничего! Честное слово! – с горячностью произнес Новиков. – И вы сейчас поймете почему. Все равно придется вернуться назад, потому что иначе я сам запутаюсь… Мы с Владом учились в одной школе, сидели за одной партой, доверяли друг другу на все сто! Потом в институт вместе поступали – он прошел по конкурсу, а я нет. Дальше я попал в армию, вернулся, устроился фотографом в мастерскую… Я всегда любил фотографировать. Была мечта – пробиться с фотографиями в лучшие журналы…

– Пробился? – спросил Гуров.

– Было дело, пробивался, – хмуро сказал Новиков. – Только не до того уровня, о котором мечтал. Так, халтурил в основном… Но речь ведь не об этом. С Владом мы встречались время от времени – выпивали, жаловались на судьбу. А что нам оставалось делать? Он рано женился и быстро развелся. Я с его женой даже познакомиться не успел. Он говорил, что ей ничего не надо было, кроме денег. И вообще, говорил, что разочаровался в женщинах, что все они по своей сути – проститутки и относиться к ним следует соответственно… Я думаю, все дело в том, что у него тогда был тяжелый период – все рушилось, инженеры никому уже не были нужны, денег хронически не хватало… Он как-то пытался пристроиться – гидом работал, коммивояжером, карикатуры для газет рисовал. Влезал во всякие проекты, заводил знакомства в расчете куда-нибудь пробиться – ему было все равно куда, лишь бы платили хорошие деньги. Но у него тоже не очень получалось, пока он не встретил Майка…

– Майка? – переспросил Крячко. – Иностранец, что ли?

– Да какой он иностранец! – помотал головой Новиков. – Наш, москвич. Между прочим, кандидат наук и кандидат в мастера спорта по дзюдо. И внешностью его бог не обидел. В общем, таких на плакатах рисуют – равнение на передовиков! Говорят, семьянин отличный – жена у него и двое маленьких детей. Он их обожает.

– Ты бы фамилию этого Майка нам назвал, – заметил Гуров. – Такой портрет получился, мне сразу познакомиться захотелось.

– А фамилии я не знаю, – ответил Новиков. – Майк и Майк. Ни адреса его не знаю, ни места работы. У них не принято было новичков в подробности посвящать.

– У кого это у них? – спросил Гуров.

– У нашей группы, короче, – быстро проговорил Новиков, явно избегая произносить пугающее слово «банда». – Майк там главный. В общем, все правильно – он в любом деле первый. Прирожденный лидер. С Владом они примерно год назад познакомились на какой-то тусовке. Не знаю, чем уж они так друг другу понравились и как сумели договориться, но договорились. Сначала они все как следует обмозговали и решили, что будут грабить квартиры богатых людей. Не обязательно банкиров и олигархов. Есть ведь люди и попроще, у которых нет охраны, но водятся хорошие бабки. В Москве таких навалом, сказал Майк.

– Это он тебе сказал? – спросил Крячко.

– Нет, мне обо всем уже Влад сказал. Я к их делам подключился уже позже, когда Влад решил, что я созрел. Он меня тоже постепенно уговаривал, издалека… Но мне проще было – к тому времени, как я к ним присоединился, за ними уже два удачных дела числилось.

– Что за дела? – поинтересовался Гуров.

– Значит, сначала они бомбанули одного банковского служащего на Варшавском шоссе, – сказал Новиков. – Там как раз новоселье было, а Майк с компанией нагрянули наутро – подъехали под видом грузчиков, зашли в квартиру…

– Постой, а почему они именно эту квартиру выбрали? – перебил его Гуров.

– Тут такая система, – объяснил Новиков. – Майк главное значение придает сбору информации. Его люди в основном этим и занимаются. В группе пять человек – с Владом шесть было, – у всех полно знакомых, приятелей, сослуживцев… Там что-то услышал, здесь увидели… Например, про квартиру на Варшавке Майку приятель рассказал – он в то время грузчиком работал в агентстве, которое перевозками занимается. Не знаю, как он эту информацию сливал – бескорыстно или за плату. Тут, в принципе, любые варианты могут быть. Майк с любым общий язык находил и мог дело так повернуть, что человек ни о чем и не догадывался. А вообще, специально разведкой никто не занимался, по-моему. Просто использовали информацию, которую большей частью случайно узнавали. Ну, конечно, проверяли все, присматривались, план разрабатывали. Но тоже больше по наитию – Майк считал, что импровизация лучше, чем тупое повторение пройденного.

– Творческая натура, да? – сказал Крячко. – Оружие где брали?

– Да разве это теперь проблема? – презрительно усмехнулся Новиков. – Хотя сам я этим не занимался. Мне пистолет Влад дал. Я из него и не стрелял ни разу. Вообще Майк против насилия. Он считает, что если у тебя самого нервы крепкие, то вполне достаточно показать оружие, а не применять его. В общем, он прав – это всегда срабатывало.