Мелочи сыска - Николай Леонов

А потом Новиков нашел покосившуюся мокрую скамейку и, взгромоздившись на спинку, сбил пробку с пивной бутылки. Притаившись за деревом, Гуров видел, как Новиков пьет пиво – не торопясь, размеренно, точно каменщик после тяжелого жаркого дня.

Допив пиво, Новиков вдруг размахнулся и с силой запустил бутылкой в темноту. Она просвистела в воздухе, врезалась в какой-то невидимый камень и с жалобным звоном разлетелась вдребезги. Парень пристально посмотрел в ту сторону, словно надеялся увидеть, во что превратилась его бутылка, а потом спрыгнул со скамейки и пошел, игнорируя пешеходную дорожку, прямиком по мокрой траве газона, растворяясь в тени парка.

Гуров неодобрительно покачал головой, но тоже пошел, прячась за стволами и сохраняя дистанцию, хотя в этом, наверное, и не было особой необходимости – Новиков так ни разу назад и не оглянулся.

Гуров слышал легкий шелест шагов по мокрой траве и видел впереди неясную тень, которая все более расплывалась – парень шел в самую глубь парка. Потом вдруг шаги его оборвались, и Гуров насторожился.

Он медленно пробирался вперед, весь превратившись в слух. Поведение Новикова его озадачивало. Гуров предполагал что угодно, но ночная прогулка по мокрому парку была для него сюрпризом. Константин вел себя странно, нелогично, и это было хуже всего, потому что могло закончиться чем угодно.

Сейчас у Гурова не было даже возможности связаться с Крячко. В таком пустынном месте Новиков его обязательно услышал бы. Мысленно Гуров ругал парня на все лады – кроме всего прочего, у Гурова насквозь промокли ноги, потому что его полуботинки не предназначались для хождения по сырой траве. Полуботинки были хорошие, и от этого становилось еще досаднее.

Гуров вслушивался в тишину ночного парка, боясь пропустить появление какого-нибудь нового действующего лица – он все-таки не исключал, что Новиков мог назначить кому-то встречу. Он видел растрепанные силуэты деревьев, желтую рябь света от далеких фонарей, мерцающую россыпь водяных капель на траве – но более ничего. Он даже потерял из виду фигуру притихшего в темноте парня и начинал из-за этого нервничать.

Наконец, не выдержав, Гуров сделал несколько осторожных шагов вперед и замер, даже не успев опустить ногу. Всего в четырех-пяти шагах от него из-за кустов вдруг вышел Новиков. На лбу у Гурова выступила испарина – ему показалось, что его обнаружили. Но, похоже, Новикову было не до него.

Он, точно сомнамбула, шатнулся вправо, потом влево, потом вдруг схватился обеими руками за голову и надолго застыл в этой нелепой позе. Кожаная кепка бесшумно соскользнула с его макушки и упала в траву, но он даже как будто не заметил этого. До слуха Гурова донесся сдавленный стон, который, впрочем, мгновенно оборвался.

«Вот попали, – смущенно подумал Гуров. – На ровном месте, да мордой об асфальт… Похоже, тут у нас муками совести пахнет. Ишь, корежит парня! Или это просто страх? У некоторых в таких случаях и кратковременное помешательство случается – особенно если мальчик из хорошей семьи… Значит, неспроста к нему техника из квартиры Райкова попала, неспроста!»

Неожиданно Новиков уронил руки и опять метнулся в сторону. Теперь он стоял, прижавшись спиной к стволу дерева, почти слившись с ним. Если бы Гуров не знал, что он там находится, ни за что бы не увидел.

Коротко вжикнула застежка-»молния». Гуров насторожился и подался вперед, всматриваясь в темноту до рези в глазах. Вдруг сквозь шелест мокрой листвы он явственно услышал отлично ему известный металлический звук взводимого затвора.

Раздумывать дальше было некуда. Гуров сорвался с места и прыгнул туда, где смутно чернел силуэт человеческой фигуры. Главное было заставить Новикова потерять равновесие. Тогда был шанс, что он не сумеет выстрелить или, по крайней мере, промахнется.

Гуров рассчитал точно – его плечо с разгона врезалось в плечо Новикова, и они оба, основательно тряхнув раскидистое дерево, повалились на землю. Сверху на них обрушился целый водопад холодных капель.

Не давая парню опомниться, Гуров накрыл его сверху и перехватил руку с зажатым в ней пистолетом. Новиков пытался сопротивляться, но против тренированного Гурова, который был к тому же на два десятка килограммов тяжелее, у него не было никаких шансов. Он несколько раз дернулся и затих. Гуров резко вывернул ему запястье, и пистолет выпал из ослабевших пальцев. Сыщик проворно подобрал его и сунул в карман.

– Что же это ты задумал, сукин сын? – укоризненно произнес Гуров, поднимаясь. – Стреляться? А о матери ты подумал, говнюк? А ну, вставай!

Новиков медленно сел, опираясь о землю, потер вывернутое запястье. Потом нехотя поднялся на ноги и посмотрел исподлобья на Гурова. Рассмотреть его лица он не мог, и это сбивало парня с толку. Не зная, как ему следует себя вести, Новиков просто сунул руки в карманы и отвернулся.

– Из-за тебя извалялся, как последний пьяница! – с чувством сказал Гуров. – Стыдно на люди теперь выйти. А выходить придется – не оставаться же тут. Мне это место совсем не нравится. Твоего мнения не спрашиваю – ты теперь плохо соображаешь. Так что двигай обратно! И больше никаких глупостей – а то я и так на тебя зол до невозможности. Иди вперед!

Новиков с видимой неохотой подчинился. Он пошел через лужайку в сторону мигающих сквозь листву огней. На ходу постоянно оборачивался, словно опасался, что Гуров может ударить его сзади.

– Чего озираешься? – спросил Лев уже не таким сердитым тоном. – Я не убегу, не бойся!

– А вы кто, собственно, такой? – осторожно спросил Новиков, и это были вообще первые слова, которые Гуров от него услышал.

Он не торопился отвечать на этот вопрос. Размеренно шагая следом за Новиковым и ни на секунду не спуская с него глаз, сыщик достал из кармана мобильный телефон и наугад набрал номер.

– Стас! Это я. Подъезжай ко входу в парк. Минут через пять мы там будем. Да, мы, ты не ослышался. Подробности при встрече.

Новиков невольно остановился и подозрительно уставился на Гурова. Они уже вышли из тени деревьев и смогли без помех рассмотреть друг друга. Новиков сейчас был очень похож на свою фотографию, которую его мать считала неудачной. Гуров даже сказал бы, что та фотография льстила Новикову – выглядел он сейчас как хронический мизантроп и ипохондрик.

– Никуда я с вами дальше не пойду, – вдруг мрачно и решительно заявил он. – Делайте со мной что хотите. Я вас не знаю.

– Прости, дорогой! Не успел представиться, – насмешливо сказал Гуров. – Полковник Гуров, старший оперуполномоченный по особо важным делам. Ты можешь подумать, что у меня важнее и дел нет, как за тобой по кустам гоняться, и будешь, разумеется, прав. Только прошу тебя, не зазнавайся – это еще никому не шло на пользу.

– Не понимаю я, чего вы такое говорите, – раздраженно сказал Новиков, кусая губы. – Я вас не просил за мной по кустам гоняться.

– Ясное дело, не просил, – согласился Гуров. – Преступники редко об этом просят. Но давай прекратим этот разговор. Нас уже ждут. Неудобно заставлять себя ждать. Как воспитанный мальчик, ты должен был об этом слышать. Ведь до того, как связаться с преступниками, ты был воспитанным мальчиком, верно?

Новиков тяжело засопел и отвернулся. Гурову показалось, что парень хочет скрыть выступившие на глазах слезы. Он легонько подтолкнул Константина в плечо и строго сказал:

– Шагай! У тебя уже нет выбора. Может быть, вчера еще был. А теперь нет.

Новиков сгорбился и покорно пошел по аллее. Гуров понял, что он почти сдался и вряд ли способен на какие-то новые неожиданности. Весь вопрос был в том, насколько теперь удастся разговорить парня. Иногда такие, как он, впадали в апатию, и уже ничто не могло расшевелить их – до тех пор, пока они не попадали в общую камеру. Там такие маменькины сынки, как правило, ломались.

«Пежо» уже стоял у тротуара. Крячко прогуливался возле машины, посматривая по сторонам и дымя сигаретой. Увидев Гурова с пленником, он оживился.

– Быстро вы! – заметил Стас с удивлением. – Не ожидал, что вы так быстро столкуетесь. Похвально! Однако садитесь, юноша, в машину! Сразу предупреждаю – та дверца заперта намертво, а я сяду рядом с вами – так что мысли о побеге и прочих глупостях сразу из головы выкидывайте – номер не пройдет!

– Обыщи его! – распорядился Гуров. – Парень имеет склонность к оружию. Не хочется неожиданностей.

Новиков не сопротивлялся и с полнейшим равнодушием дал себя обыскать. Так же покорно он уселся на заднее сиденье «Пежо» и замер там, уставившись прямо перед собой. Крячко занял место рядом и захлопнул дверцу. Гуров обратил внимание, что Новиков в этот момент вздрогнул. Он сел за руль и, не оборачиваясь, спросил:

– Ну что, будем разговаривать, Константин?

Новиков взглянул на него с опаской и тайной надеждой. Гуров видел в зеркале его смятенный взгляд.

– О чем разговаривать? – хрипло спросил парень. – Если про пистолет…