Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Армас Елена

Она замерла, крепко сжав мои плечи.

– Господи, Лукас, мне так стыдно…

Попыталась спрыгнуть – я не позволил.

– Я очень тяжелая? Ну что за дура… Давай я…

– Сиди спокойно, – приказал я, сделал еще несколько шагов – почти без хромоты – и усадил ее на кухонный остров. – Вот так-то лучше.

– Ничего не лучше, – виновато вздохнула девушка. – Не следовало на тебя прыгать.

На самом деле я нисколько не возражал, хотя утратившие тонус мышцы ног напряглись под ее весом, и через несколько часов меня начнут терзать боли. Честно говоря – был сыт по горло своей немощью. Проклятая травма!

Сглотнув ком в горле, я нашел единственно верный ответ:

– Не переживай – видишь, нога не беспокоит.

Рози кивнула и удивила меня, не став развивать тему. Не выспрашивала, не предлагала об этом поговорить.

– До ужаса боюсь всяких грызунов… – Она поджала под себя босые ноги и вздрогнула. – Не могу отделаться от мысли, что крыса отъедает мне пальцы.

На ее лице было написано столь откровенное отвращение, что я улыбнулся.

– Не будет она грызть твои пальцы.

– Они на это способны, – снова содрогнулась Рози.

– В принципе – да. Но ты сидишь высоко, крыса тебя точно не достанет.

Она застонала.

– Ничего себе, успокоил! Теперь меня замучают кошмары. Спать придется со светом, а еще я буду тебя будить, когда захочу воды. Как я могу ступить на пол, если знаю, что крыса в любой момент может цапнуть?

Я притворно вздохнул.

– Сделаю все, о чем попросишь. Я такой, Рози – хороший сосед и надежный друг.

Рози опустила книзу уголки рта и что-то невнятно пробормотала.

– Сиди здесь, – скомандовал я, пока она вновь не потеряла самообладание.

Двинулся к проигрывателю, не без усилий загнал крысу в угол и запихнул в пустую коробку. Подхватив ее, направился к Рози, однако она остановила меня умоляющим жестом:

– Приятель, не приближайся ко мне с этим чудовищем!

– Приятель? Да что вы говорите? – Я изобразил возмущение. – Ожидал услышать нечто другое: «О, Лукас, мой сексуальный, безупречный рыцарь в сияющих доспехах!» Вот такое я готов слушать сто раз на дню.

Девушка бросила в мою сторону грозный взгляд.

Я хотел продолжить речь, однако меня прервал громкий стук в дверь.

– Господи ты боже, – зашептала Рози. – А вдруг на лестнице еще один такой монстр?

– Надеюсь, этот монстр принес нам кое-какие закуски.

Оставив негодующую Рози на столешнице, я открыл дверь, по-прежнему придерживая локтем коробку с крысой. На лестничной площадке стояла женщина со стильно подстриженными каштановыми волосами, неуловимо напоминающая нашу престарелую соседку. Модная прическа…

– Привет! Я – Алексия, дочь Адель. Надеюсь, я вам не… – Она осеклась, глядя мне за спину. – Надеюсь, не помешала?

– Нет-нет, не беспокойтесь, – беззаботно улыбнулся я. – Просто ей нравится сидеть на столе. Правда, Ро?

Девушка ответила после продолжительного молчания:

– Правда. Люблю лазать по мебели.

Усмехнувшись, я повернулся к Алексии и протянул свободную руку.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Лукас, а прекрасная леди на столе – Рози.

– Тоже рада знакомству, – улыбнулась женщина, обменявшись со мной рукопожатием. – Хотела представиться и поблагодарить за то, что присматриваете за моей мамой. Каждый вечер к ней заглядываю. Уже давно ищем для нее сиделку на целый день, однако найти подходящего человека… – Видимо, Алексия все же была слегка ошеломлена – фразу она так и не закончила. – В общем, вы очень добры, ведь вас никто не просил заботиться о маме, и я очень тронута.

– Что вы, пустяки, – искренне ответил я.

– Не скажите, – похлопала меня по руке Алексия. – Последний раз она в таких восторженных тонах говорила о папе вскоре после его смерти.

Ага… Значит, Матео – покойный муж Адели. Так и предполагал.

Алексия долго и с чувством смотрела мне в глаза, и я ощутил ее боль.

– Знаете, вы очень похожи на папу на старых фотографиях. Он был аргентинцем, мой папочка.

Не зная, чем ее утешить, я предпочел промолчать.

– Ладно, не буду вас отвлекать от… – Алексия смущенно откашлялась и многозначительно улыбнулась. – Похоже, вы развлекаетесь?

Я с облегчением кивнул – слава богу, коробка ее не заинтересовала.

– Увидимся, Алексия.

– Да-да, тоже на это надеюсь, Лукас. – Женщина выглянула из-за его плеча. – Пока, Рози!

– Пока! – отозвалась девушка. – Приятно было познакомиться!

Алексия вышла, и я оглянулся. Рози сидела ровно там, где я ее оставил, однако страх, судя по всему, прошел.

– Так ты навещаешь Адель? Каждый день?

– Ага.

– Лукас, ты… – пробормотала она, не сводя с меня взгляда. – Ах, черт…

Я нахмурился, и тут в коробке шевельнулась крыса.

– Мм… Видимо, подбирать бесхозные вещи на улицах в Нью-Йорке не принято?

– Насчет улиц – не знаю, а из подвалов – точно, – улыбнулась Рози.

– Справедливо, – вздохнул я. – Ну что ж, отнесу нашего маленького друга куда-нибудь в парк. Хотя нет. Пожалуй, посмотрю в интернете, как поступают с пойманными крысами. Только слезь со стола, когда я выйду, хорошо? Теперь ты в полной безопасности.

Про данные самому себе обещания я помнил четко, и они касались не только крыс.

Глава тринадцатая. Рози

Олли снова нас обманул.

Обещал, что приедет помочь папе – тот просил подсобить с грунтовкой стен его квартиры, – но…

Что хуже всего, отец в нашей помощи особо и не нуждался. Я стояла за его спиной, держа бутылку с составом для обработки поверхностей, а он спокойно сделал всю работу сам. Видимо, просто хотел, чтобы мы его навестили. Искал предлог лишний раз повидать детей. Посмотреть на Олли.

Боже, я просто изнемогала от желания взять брата за грудки́! Какого черта с ним происходит?

– Ты уверен, что стены требуют грунтовки? – спросила я, обойдя отца сбоку и заглянув ему в лицо. – Как бедро? Может, сделаем перерыв, перекусим?

– У меня все отлично, Горошинка, – быстро отозвался он.

Я забрала у папы губку и дождалась, когда он на меня посмотрит. Он неохотно обернулся. Судя по лицу – далеко не все отлично…

– Врунишка, – проворчала я.

Отец усмехнулся, и я поцеловала его в лоб, смягчив свои слова.

– Немного беспокоюсь, вот и все, – вздохнув, признался он. – Что Олли? Он ведь приедет?

– Я… Ну да. – Пришлось срочно прополоскать губку – не хотела, чтобы папа видел мое лицо. – Сейчас гляну, нет ли от него пропущенных. Наверное, запаздывает.

– Давай я пока закончу. – Отец забрал губку. – Осталось нам всего ничего.

– Нам? – хмыкнула я, выуживая телефон из сумочки.

Ни эсэмэски, ни звонка. Ничего.

Я набрала очередное сообщение:

Где ты, Олли? Я давно у папы, уже шесть часов. Ты ведь обещал…

Быстренько изобрела предлог, чтобы оправдать отсутствие брата. Господи, отец трудился не покладая рук, чтобы нас поддержать, мы всегда чувствовали папину любовь – даже когда у него на нас почти не оставалось времени.

– Должно быть, в поезде, вне зоны доступа, – объяснила я, рассчитывая, что отец поверит. – Чуть позже еще попытаюсь.

Папа вздохнул – совсем тихо, посторонний человек не услышал бы. В этом вздохе явственно звучало имя Олли – отец не переставал себя винить, если с братом что-то случалось.

Впрочем, я от папы ушла недалеко.

Открыла рот, собираясь его успокоить, и вдруг за спиной раздался женский голос:

– Как поживает мой любимый сосед?

Быстро обернувшись, я обнаружила на пороге женщину с закрученными в пучок седеющими волосами. Ее глаза лучились теплотой и мягким юмором.

– А, Нора… – отозвался отец, просветлев лицом. – Надеюсь, мы тебя не потревожили? Пришлось передвигать мебель. Ты с заседания книжного клуба? Не принесла, часом, свой восхитительный шоколадный бисквит?

Заседание книжного клуба? Восхитительный шоколадный бисквит?

– С утра о нем мечтаю, – понизив голос, с придыханием пробормотал папа.