Восток - Эдит Патту

Письмо Роуз удивило меня. Видимо, чем старше, тем серьезнее она становилась. Не сами слова, а тон сестры опечалил меня, как будто я потерял ее навсегда.

С того дня, как мама во всем созналась, они с отцом снова были вместе. Вдову Озиг выдворили с фермы, а отец перестал ездить в путешествия.

Когда пришло письмо, мы с отцом провели не один вечер, обсуждая, что делать. Несмотря на те отрывочные сведения, которые Роуз сообщила о себе, когда приходила домой, мы понятия не имели, где находится замок. Знали только, что нужно перебираться через большую воду. Наконец мы решили, что пока ничего предпринимать не будем. Мы верили Роуз и полагали, что она сумеет найти дорогу домой.

Мама согласилась с нами, хотя считала, что должна что-то делать, а не сидеть и ждать. Она сама попыталась разузнать что-нибудь про исчезнувшего торговца, того, кто продал ей свечу и кремень. Выяснилось, что приехал он с севера, ненавидел теплую погоду и даже в самые жаркие дни носил одежду с длинными рукавами, длинные брюки и перчатки из мягкой кожи. У него не было друзей, он почти не выходил из дому. Еще мама рассказала нам, что кожа у него на лице была странная – грубая и в морщинах и необычный голос – хриплый и глубокий, как будто у него сильная ангина или кашель.

В эти дни у нас произошло счастливое событие: Зара и Гаральд Сорен объявили о своей помолвке.

Зара сказала, что сначала это было чувство благодарности. Здоровье ее улучшалось, они проводили все больше времени вместе, и благодарность переросла в любовь. И хотя он был намного ее старше, все видели, что они очень подходят друг другу.

Зара не хотела назначать дату свадьбы, пока не вернется Роуз. Мы понимали, но чувствовали, что Роуз не захотела бы, чтобы Зара страдала из-за нее.

– Ей бы не понравилось, что ты откладываешь свое счастье, – сказал я Заре.

Она кивнула и ответила:

– А ты, Недди? Только скажи – и Гаральд устроит тебя к лучшим ученым в Бергене или даже в Тронхейме – не так уж это и далеко. То, что ты говоришь обо мне, относится и к тебе.

Зара была права. Я отложил отъезд из-за Роуз. Что, если она приедет навестить нас, а меня не будет?! Но ее письмо все изменило. Я серьезно подумывал о том, чтобы принять предложение Сорена.

Все решилось, когда Сорен убедил отца перевести мастерскую в Тронхейм. Город предлагал большой рынок для сбыта папиных карт, к тому же там можно было нанять новых работников. Вдобавок папа с Сореном договорились построить в Тронхейме печатную машину. В крупных городах газеты только начали появляться, и процветали. Сорен говорил, что настало время и для Тронхейма.

Но у меня были сомнения. В глубине души я чувствовал, что если мы переедем, то таким образом согласимся с тем, что Роуз не вернется никогда. Хотя умом я понимал, что она должна вернуться. Она где-то бродила и делала то, что нужно было сделать. Она всегда так поступала.

Роуз

Через полторы недели после разговора о белом медведе я заметила птицу. Сначала я не поняла, кто это. Я стояла у штурвала и, хотя было холодно, засыпала. Последние дни сильно похолодало, и на мне была надета вся одежда, которую я везла с собой. Тор сильно напился и спал. Только что рассвело. Я смотрела, как белая птица парила в синем небе. Она опускалась почти до воды и снова взмывала вверх. Белая птица прилетела с запада, она покружила над нами и направилась назад.

Потом я вспомнила: птица – значит, поблизости земля! Сколько раз Тор повторял это! Накануне он рассказал мне про викинга-исследователя, который потерялся в море и чуть не умер с голоду. А когда увидел чайку, то тут же обратился в христианство.

Я закричала:

– Тор!

Ответа не последовало. Поэтому я бросила штурвал и подошла к нему:

– Проснись, Тор! Я видела птицу.

Он открыл глаза и, хотя еще был пьян, умудрился сесть.

– Птица, а? Где?

Я объяснила, что она улетела в западном направлении.

– Неужели? – пробубнил он себе под нос. – Не может быть… – Лицо его исказилось от боли.

Схватив костыль, он побрел к штурвалу, приказав мне привести в порядок снасти, пока он изменяет направление. Он повернул нос корабля точно на запад и велел принести ему новую флягу с пивом. Я колебалась.

– Тащи сюда пиво, и поживее, не то я брошу тебя за борт!

Я решила не спорить и выполнила приказ. Я все время смотрела на запад, но к середине дня никаких признаков земли не заметила. Закат должен был наступить через несколько часов – солнце садилось почти сразу после обеда. Это означало, что либо мы заплыли далеко на север, либо уже началось зимнее солнцестояние. А может, и то и другое вместе.

Опустилась длинная ночь. Я спала урывками, наблюдая за Тором, который не выпускал из рук фляжку. На рассвете я первая заметила тонкую белую линию на горизонте и показала на нее Тору. Он что-то промычал и отхлебнул пива.

Ветер становился все слабее и менялся на южный, поэтому нам пришлось долго добираться до земли. К тому же с неба посыпался ледяной дождь со снегом.

Когда земля была уже отчетливо видна, упившийся Тор захохотал. Он вел корабль зигзагом по волнам, а потом и вовсе бросил штурвал, уселся на скамью и запел песню про «путешествие в Виноградную страну»[28]. Я вдруг увидела, что мы угрожающе близко подходим к заснеженному мысу, подскочила к Тору и схватила штурвал.

Мне удалось увернуться и проскочить мимо одного айсберга, но тут я заметила, что их много вокруг. Не самое удобное место, чтобы научиться пришвартовываться к берегу. Ветер дул с юга, поэтому я направила судно на север в надежде найти более удобное место для высадки.

За парусом присмотреть было некому, он болтался и хлопал. Я стала про себя бранить Тора. Надо же было ему именно сейчас упиться до потери сознания! И что это за земля? Я закрепила штурвал веревкой и пошла за своим вещевым мешком. Вытащила карту, которую мне подарила Софи, и принялась внимательно изучать ее.

Тор сказал, что, судя по короткому световому дню, мы должны быть где-то около Сюроя, но он не знал, насколько западнее нас отнесло в шторм. Тогда земля могла оказаться Исландией или… далеким островом, который называется Гренландия. Потом я вспомнила.

Незадолго до того, как я заметила белую птицу, Тор рассказал мне, как умерли его жена и сын. Тор работал на преуспевающего морского торговца и надеялся однажды купить собственный корабль. Потом ему предложили место на судне, которое отправлялось в Гренландию, куда викинги явились первыми. Говорили, что у побережья Гренландии хорошая охота на китов.

Путешествие оказалось неудачным: погода стояла плохая, начался повальный мор и корабль даже не доплыл до Гренландии. Тор вернулся ни с чем и обнаружил, что его жена и сын были убиты ворами. Следующие несколько лет Тор топил горе в бочке с пивом, потом работал на каких-то случайных работах, наконец наскреб денег и купил очень старый, ветхий кнорр эпохи викингов и починил его. Занялся морской торговлей, чем и зарабатывал на жизнь последние лет двенадцать. Когда я все это вспомнила, я сообразила, что вид Гренландии всколыхнет воспоминания Тора о неудачной поездке и о тех, кого он потерял.

Мне стало жаль его, но я все равно злилась. Я никогда не смогу причалить сама, тем более к такому каменистому берегу. Может, если только мне удастся найти что-нибудь вроде причала.

Солнце уже село, и я вела корабль в ночи. Луна то исчезала за облаками, то появлялась вновь. И мне лишь иногда удавалось разглядеть нечеткую линию берега, вдоль которого мы плыли. В конце концов я решила бросить якорь и подождать до утра, чтобы при свете найти место для высадки. Дрожа, я накрыла храпящего Тора, сама зарылась в одеяла и заснула.

Проснулась я оттого, что падал снег, на моих одеялах его уже набралось дюйма два. Солнце должно было вот-вот взойти.

Я смахнула снег, встала и потянулась. Тор еще не пришел в себя: он лежал с открытым ртом и тяжело дышал. Я оглядела побережье и в сером свете различила только какую-то тонкую полоску на севере. Может, это был причал?

Сначала я попыталась растолкать Тора. Потом подняла парус и повела судно к земле. Впереди была видна небольшая бухта. Внезапно мне ужасно захотелось ступить на твердую землю, и я не раздумывая направила кнорр к берегу. Свет был настолько тусклый, что невозможно было понять, где заканчивается вода и начинается земля. Но мне было все равно.

В этой бухте было достаточно спокойно. Корабль скользил по волнам, на палубу тихо падал снег. Я напрягла, зрение, и мне показалось, что я вижу на берегу несколько камней, напоминающих человеческие фигуры.

Каким-то образом мне удалось избежать подводных камней. И вот наконец корабль заскрежетал и въехал на заснеженный берег.

Я постояла несколько минут, переводя дыхание, а потом пошла на нос корабля. Тор всхрапнул и перевернулся на скамье. Солнце еще не встало, и вокруг было серо. Несмотря на большое количество одежды, я дрожала от холода. Скинула доску вместо трапа и спустилась по ней на берег.