Конфетка для мажора (СИ) - Драгам Аля

— Дела. Пока, девчонки!

Машу рукой и выбегаю на морозный воздух. Зима пришла неожиданно и сразу очень снежная. Мне нравится смотреть на пушистые улицы, которые напоминают сказочные миры. Городу одинаково идет осенняя листва и белый снег. Не идут только дожди и глубокие лужи, но этот период «тёмной осени» уже позади.

— Юль, подожди! Сахарова!

Оборачиваюсь, чуть не пропахав носом. Подошва ботинок очень скользкая, они порядком износились, хоть и выглядят прилично. Я тщательно слежу за своими вещами.

— Тоня?

Та самая новенькая окрикивает меня.

— Тебе в какую сторону?

Показываю рукой на остановку, закусив перчатку зубами. В кармане вибрирует телефон и, кажется (да нет же, я уверена!), знаю, кто звонит.

— И мне! Пойдем вместе?

Киваю, все еще держа перчатку во рту. Вопреки ожиданиям, пишет не Рома, а тётя. Она сообщает, что в городе прошел ураган, и на памятник моих родителей упало дерево. Чтобы его убрать, нужна большая по её меркам сумма — целых десять тысяч рублей!

Для меня деньги тоже большие и мысленно попрощавшись с обновками и ботинками, я захожу в мобильный банк. Совершаю перевод и пишу тёте слова благодарности. Она присматривает за моими дорогими людьми, пока я учусь и работаю. На каникулах я обязательно поеду домой, чтобы сходить к папе с мамой и помолчать перед их портретами.

— Хотела тебя спросить, — отвлекаюсь на голос Антонины. Так уже привыкла ходить одна или с Ларой, что забыла про присутствие девушки. — Такой красивый блондин, высокий, твой парень? Амурский, кажется.

Я не удивлена, что Тоня знает Ромкину фамилию: он известен своими победами среди молодежи, даже в газетах несколько раз печатали про серию игр, где их команда не проиграла ни одного матча. Но как она узнала про нас? Мы не появляемся вместе, не афишируем наше… наши… Не афишируем нас, короче. Я не хочу пересудов и не хочу выслушивать в спину, что «захомутала» местного мажорчика, чтобы устроить жизнь. Я-то знаю, как на самом деле, а вот распинаться перед окружающими, которые составили своё мнение. Это бесполезно! Люди с легкостью вешают ярлыки и весьма неохотно их потом снимают.

— Эээ… Да, мы… Подожди, а ты откуда узнала?

— Видела вас пару раз. Вы по парку шли за руку и целовались. А еще видела вас в кино. Вы сидели на последнем ряду.

Стремительно краснею. Хорошо, что мороз, и можно свалить румянец на него. В кино мы ходили дважды. Оба раза я не видела экрана совершенно. Ромка ужасно неприлично себя ведет, стоит только свету погаснуть. Распускает руки, за которыми надо следить: чтобы не переступил обозначенные мной границы. Да и, честно сказать, целовать его губы со вкусом соленой карамели куда приятнее, чем смотреть фильм.

— Ну мы, — тушуюсь, — не любим показывать всем. Ты девчонкам не рассказывай, ладно? Я не то, что не доверяю, просто…

— Счастье любит тишину? — Улыбается Тоня.

— Точно! Любит тишину.

Высмотрев автобус, подходящий мне по маршруту, запрыгиваю в него и машу рукой Антонине. Она весело смеется, показывая пальцами знак победы.

До чего же приятная девушка! Жалко, что нам дальше оказалось не по пути, я бы поболтала с ней. Не про Рому, а просто. Узнала бы, откуда она, где учится. Мы-то в группе перезнакомились, а про новенькую ничего не знаем, даже фамилию.

Глава 41

Юля

Выхожу из супермаркета с пакетом, который прилично оттягивает руку. Не надо было брать куриные бёдрышки, но Ромка обожает их с тушеными овощами, поэтому я купила еще кабачок, перец и морковь. Остальное должно быть в наличии у него дома, он в мой прошлый выходной заказывал доставку.

Прикладываю карточку к замку на калитке и прохожу внутрь двора. У меня есть ключ от квартиры, но я не собираюсь им пользоваться, о чём Роме сказала сразу. Если сейчас его не откажется дома, придется тащить продукты в общагу. По моим подсчётам, тренировка у них закончилась давно, а сейчас самое время ему зависать у монитора, рассматривая графики и проверяя работу в филиалах.

Подумать только! Я считала его папиным сынком, которого всем обеспечивают, а он давно уже самостоятельно зарабатывает. С его мозгами он просто обязан далеко пойти, тем более, у него и его друзей есть все предпосылки для движения вверх.

— Здравствуйте, — улыбаюсь знакомому охраннику, — я к Амурскому. Он дома?

— Дома, да. — Георгий сегодня странно себя ведет, отмечаю это. Смотрит подозрительно.

— Я пройду? — Уточняю. Мало ли.

— Да-да, конечно.

Миную будочку охраны и на площадке перед лифтами ставлю пакет. Кожа на пальцах побелела и сморщилась. Дую, пока жду, когда одна из кабинок соизволит спуститься. Всегда было интересно, почему вниз они ползут со скоростью черепахи, зато наверх летят так, что сердце к горлу подкатывает.

Ромка встречает на пороге (Георгий предупредил). Дерганый, лохматый и… босой…

— Ром…

— Иди сюда, — выхватывает пакет одной рукой, а второй тянет на себя и сходу впивается в губы. — Соскучился пипец, как.

— Я тоже, — мягко отстраняюсь, потому что… никого нет, но а вдруг? — Поэтому приехала.

— Ненавижу твою работу.

— Рооом?

— Не узнавал я. Всё помню. Но предполагать же могу? Вечерами туда бегаешь, приходишь уставшая… Явно ж официанткой где-то, да? А мне не говоришь, потому что форма открытая? Я как представлю…

Закрываю ему ладонью рот и направляю в сторону квартиры. Сейчас сам себя распалит и начнёт громко возмущаться. Мы уже это проходили.

— Ромочка, мой хороший, я даю тебе слово, что форма у меня максимально закрытая. Длинные брюки и водолазка. Честно!

— Значит, я прав?

— Почти прав. И на этом всё.

Расскажу, когда буду готова. После сюрприза. А пока увлекаю за собой поближе к плите: первым делом ужин.

— Я соскучился, а ты даже не смотришь на меня.

— Смотрю, но кто-то страдал, что холодильник пустой. Давай-ка, нарежь, — сую ему в руки вымытые овощи.

Он режет идеально, научился уже. Ровненькие кубики ссыпает в одну миску, из которой я потом отправлю в мультиварку тушиться. Я же занимаюсь мясом под болтовню своего парня.

Мы постоянно двигаемся ближе, касаемся руками друг друга и коротко целуемся. Чудом наш ужин оказывается по итогу в тарелках, а не мусорном ведре.

Ромка… он, правда, соскучился. И сегодня явно активно это решил доказать. Я устала отбиваться, хотя мне все чаще закрадывается мысль разрешить ему. Сердце давно выбрало Амурского и только разум пытается сопротивляться, хотя под натиском аргументов и он готов выбросить белый флаг.

— Юлька, блин, ты меня с ума сведешь. Чего ещё ты хочешь? У тебя ключи от хаты, лучшие друзья тебя знают. И я готов перед всеми остальными объявить, что мы вместе. Мы же сама не хочешь⁈

— Дай мне ещё время, Ром, — кладу руку ему на грудь. — Ещё немного времени…

— Сколько? — Голос парня звучит требовательно и немного грубо.

Я закусываю губу, чтобы обозначить сроки как можно более размыто. Откуда же я знаю, когда мозг соберет чемодан и сделает ручкой? Он уже пытался один раз, но вовремя вернулся на своё место.

Меня спасает звонок, на который Амурский раздраженно отвечает.

Музыку мы слышим намного раньше, чем подъезжаем к месту. Рома притормаживает и опускает стекло, коротко переговариваясь с парнем в яркой сигнальной жилетке. Протягивает тому несколько купюр, и практически сразу мы стартуем дальше.

Миновав своеобразный пропускной пункт, оказываемся среди огромного количества машин. Куда бы я ни посмотрела, спорткары везде!

— Нравится?

— Пока не знаю, — тяну неуверенно. Однозначно, интересно!

Ещё дома Ромка предупредил меня держаться рядом, когда предложил поехать с ним на гонки. Мол, сегодня очень крутые заезды и Юра записал друга.

— Юль?

— Я помню: не выходить, не уходить и быть рядом, потому что здесь может быть опасно.

— Умничка, — получаю чмок в нос. — Схожу поздороваться. Сделай печку посильнее, руки ледяные.