Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Прочая документальная литература » Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков

Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков

Читать онлайн Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 101
Перейти на страницу:

А что задумал Гитлер? Из книги «Харьков – проклятое место…»: «В беседе с японским послом Осимой 3 января 1942 года Гитлер заявил: «Советы уже в следующее лето будут разгромлены… Я намереваюсь пока в центральном фронте не проводить наступательных операций. Моей целью будет наступление на южном фронте. Я решил, как только улучшится погода, снова предпринять удар в направлении Кавказа. Это направление важнейшее. Нужно выйти к нефти».

Из беседы Гитлера с главой Румынии Антонеску: советы «потеряли самых лучших солдат и технику, а теперь они только импровизируют» (из той же книги).

Из приведенного можно сделать вывод, что главы двух противоборствующих государств были высокого мнения о своих вооруженных силах и недооценивали противника.

Операцию на юго-востоке от Харькова возглавили командующий фронтом маршал Семен Тимошенко и член Военного совета фронта Никита Хрущев. Их предупреждали некоторые командира соединений о поспешности и неподготовленности наших войск к такой грандиозной задумке. Например, командарм 57-ой армии генерал К.П. Подлас. Он высказал мнение, что в битве под Москвой израсходованы огромные силы и средства, не мешало бы перед операцией их восстановить, иначе решение начинать операцию в январе 1942 года будет выглядеть шапкозакидательством. Генштаб проигнорировал такое мнение.

Немецкими армиями в Харькове командовал генерал-полковник Фридрих Паулюс. Часть танковых соединений генерал-полковника Эвальда фон Клейста находилась юго-восточнее Харькова.

Начинался новый поединок командующих – советских и германских. Следующий произойдет между ними в Сталинграде и на Кавказе.

Операция началась 18 января 1942 года. Наши войска пробили брешь в немецкой линии фронта и рванулись к Лозовой и Барвенково, взяли их предместья. Образовалась на территории, занятой противником, брешь длиною почти в сто километров. Но немцы стали атаковать наши войска не в лоб, а с флангов, чтобы их зажать. На подмогу атакующим Паулюс выслал из Харькова танковые соединения, Клейст – часть танков из Миусского укрепвала. У Тимошенко и Хрущева для ликвидации их атак сил не хватило. Ставка Верховного Главнокомандования не могла помочь в достаточной степени, ибо только начала предпринимать меры для возобновления утраченных военных сил и средств в битве под Москвой.

Тимошенко-хрущевская операция растянулась почти на пять месяцев и закончилась в конце мая 1942 года катастрофой. Вместо того, чтобы выйти к Азовскому морю и тем самым создать «котел» для почти миллионной фашистской армии в Донбассе, Тимошенко и Хрущев сами оказались под Харьковом в «котле», не имея сил противостоять гитлеровцам. В плен попали 220 тысяч наших красноармейцев. Победу праздновали Паулюс и Клейст. Тимошенко выбрался из котла через линию фронта, используя овраги. Хрущев покинул позиции заранее по причине вызова в Генштаб. Сталин тогда заявил горе военоначальникам Тимошенко и Хрущеву: «Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт, то я боюсь, что с вами поступили бы очень круто…».

Гитлер был рад успехам своих войск под Харьковом. У него появилась возможность реализовать свою идею о захвате Сталинграда, перерезать путь доставки кавказской нефти в центр СССР по Волге и подчинить себе Кавказ с его нефтяными промыслами.

3. В детстве была война под Сталинградом

…Бомбы рвались и на станции, и в поселке. Вражеские самолеты пикировали на скопления составов с красноармейцами, на платформы с танками, пушками и снарядами. Эшелоны ждали своей очереди, чтобы отстучать на стыках рельс последний перегон к Сталинграду.

Целью фашистских самолетов была наша железнодорожная станция Себряково, ведь после ее уничтожения сопротивляемость Сталинграда резко бы снижалась.

Помню, как во дворе нашего дома жители вырыли глубокую длинную траншею, накрыли ее досками, получилось убежище. Рядом были картофельные огороды. Там играли мы – дети пяти-шести лет.

Послышался рев самолетов. От одного из них отделилось что-то черное и понеслось на нас. От испуга я спрятал голову в картофельный куст. Раздался взрыв. Меня что-то накрыло. Это была мама. Схватила меня и унесла в убежище. Фашистские самолеты налетали тучами. Бомбы взрывались ежеминутно. Над траншей визжали осколки бомб, впивались в наше укрытие. Только ночью затихло бомбовое насилие. Мама попыталась вывести меня из убежища. Но не тут-то было. Я сидел в углу траншеи. «Славик, Славик, фриц улетел», – уговаривала меня мам. Но ее уговоры на меня не воздействовали. От страха я оцепенел, потерял дар речи. Мама поманила меня куском сухарика. Я попытался произнести «Дай», но получилось: «Д-д-д-д-…» Так я начал заикаться.

Это мое первое военное воспоминание. Может быть несколько туманное. Но все последующее память держит цепко.

Страх был настолько велик, что с рассветом я убегал в убежище, сидел там днями. Из земляных стен траншеи при взрывах выползали черви. Тогда с голодухи пытался их есть…

Все это происходило в прифронтовой полосе на Сталинградской земле. Фашистов тогда остановили в десяти километрах от нас.

Соседка нам сказала: «Наташа, фронт рядом. Если окажемся под немцами, не миновать расстрела. Потому что твой муж красноармеец и к тому же член партии. И мой – тоже». Вместе они решили перебраться туда, где нас мало кто знал – в деревеньку поблизости. Там, вроде, и бомбили меньше. Отвезти упросили сторожа почты. Уложили домашнюю утварь на телегу. Затем осталось усадить нас. Но это было не просто сделать. Особенно меня, напуганного бомбами и заикающегося.

Путь лежал через станцию. Вся она была в дыму. Стервятники подожгли пристанционные склады с мукой и сахаром. Рвались снаряды разбомбленного накануне красноармейского эшелона. Когда наша телега переезжала железнодорожные пути, бомбардировщики налетели вновь. Мама в ужасе закричала, видя, как от самолетов отделяются бомбы. Старик – возница натянул поводья, принялся хлестать лошадь, чтобы ускорить ее. Но лошадь – это не автомобиль. Животное, все таки. Но наша не первой молодости кобыла не поскакала аллюром, не взвилась на дыбы, а упала между рельсами.

Вспышки разрывов, грохот, задрожала земля. Мама схватила сестренку, потом меня. Мы переползли через рельсы и побежали по дороге, окунувшись в придорожную пыль. Я все время оглядывался и видел столбы густого черного дыма. Он заволок вокзал, водокачку, консервный завод, мельницу…

Перебравшись в деревню, мы поселились в избе, до отказа набитой такими же, как и мы беженцами.

В деревне разместился полевой госпиталь. Маму взяли работать в госпиталь, на кухню. Целыми днями она мыла котлы, скоблила столы, чистила картошку, выносила помои. Уходила с рассветом, приходила ночью. За ней, пахнущей едой, по пустынной деревенской улице всегда брели своры голодных собак. Перед сном мама варила нам свеклу и рассказывала, что число раненых увеличивается с каждым днем…

Сталинград сражался. Над деревней завязывались воздушные бои. Ухали зенитные орудия. Не долетев до цели, самолеты с крестами сбрасывали свой смертоносный груз на пригороды. В такие моменты мы прятались в кустах боярышника.

Люди ко всему привыкают. Привыкла к налетам и взрывам и детвора. В огороде устраивали игры, какое детство обходится без них! Нашими игрушками были гильзы, солдатские фляги, пилотки. Кому-то удалось достать перочинный ножик или фонарик. И перед нами открывалось нечто новое, загадочное.

Прибегая в госпиталь, мы видели красноармейцев в окровавленных бинтах. После и играли в «раненых». Огород превращался в лазарет. После очередной бомбежки моя сестричка перевязывала мальчишкам «раны». Мы уже не спешили прятаться в щели при виде самолетов, не пугали теперь нас бомбы, прошло заикание. Словом, «обстрелялись»!

Помню первый мороз. Он навалился сразу и надолго. Стайкой мы собирались за сараями вокруг обыкновенного чайника. Вода струйкой вытекала из него и тут же мутнела, густела, становилась твердой. Это стало для нас открытием. В то утро мне было не до войны. Покоя не давало новое для меня явление природы…

Приезжали со станции знакомые, рассказывали, что эшелонов на ней стало еще больше, что оставшиеся жители работают на восстановлении путей после бомбежек. На окраине поселка отрыты траншеи и окопы, хода сообщений. Многие дома превращены в огневые точки.

Враг приближался. По ночам зарево занималось на полнеба: горели прифронтовые деревни. Мама пришла как-то из госпиталя почерневшей. Сидела, положив сморщенные от воды руки на подол. Потом сказала, чтобы мы далеко не убегали. Возможно, и отсюда придется скоро уехать с госпиталем.

Наша деревня стала шумной. Танки поднимали снежные вихри. Вскоре, наполняя воздух железным грохотом, они ушли к Медведице. Обратным потоком тянулись санитарные машины, повозки…

В такие дни мы с сестрой почти все время проводили во дворе госпитальной кухни. Мама скребла котлы. Я вертелся возле прибывающих машин со стонущими людьми. Как-то очередной фургон, заснеженный, полуразбитый, замер у госпитального крыльца. Из него вынесли красноармейца. Я подошел к носилкам.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 101
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Как нашей стране доставались Победы - Станислав Аверков торрент бесплатно.
Комментарии