История Польши - Михал ТЫМОВСКИЙ и др.

В польской культуре, так же как в экономике и политике, в средние века имели место как усиление, так и спад активности. Наши знания о культурных достижениях того периода неполны, поскольку сохранились и известны, прежде всего, произведения культуры латинской, книжной, тогда как произведения народной культуры, основанной на устной традиции, утрачены.

Искусство раннего Средневековья носило элитарный характер. Немногочисленные дошедшие до нас памятники романского искусства, постройки и связанная с ними скульптура напоминают собой лучшие европейские образцы. Хроники Галла Анонима и Винцентия Кадлубека также не уступали современным иностранным сочинениям. Покровительство художникам и писателям оказывал княжеский двор, а с XII столетия – также дворы епископов и представителей высшей светской знати. В этой среде возник первый польский рыцарский эпос – «Песнь о деяниях Петра Влостовица», так называемая «Carmen Mauri».{72} Похожее повествование, основанное на литературных сюжетах, известных в Европе, но приспособленное к польским реалиям, – повесть о Вальтере из Тынца и Виславе из Вислицы – по- /147/ пало на страницы созданной в XIV в. «Великопольской хроники». Эти произведения чаще пересказывали устно, возможно и по-польски, благодаря чему поляки учились искусству изящно выражать свои мысли и описывать различные события.

В начале XIII столетия продолжали создаваться прекрасные произведения романского искусства, однако в следующие десятилетия наметились некоторые перемены. В крупных городах уже стали возводить первые готические храмы, но в провинциальных центрах по-прежнему господствовал романский стиль, причем то и дело повторялись уже освоенные схемы. Распространение искусства и образованности достигалось ценой заметного падения их уровня. Этот процесс продолжался и в XIV в., когда готика наконец дошла до провинции. Но даже в наиболее выдающихся произведениях, возникших в первой половине этого столетия, бросается в глаза подражание старомодным образцам готики из соседних стран. К лучшим произведениям относятся надгробья правителей. Первым из них было силезское надгробие Генрика IV Пробуса, позднее в Вавельском соборе появились надгробия Владислава Локетека и Казимира Великого. Во второй половине XIV в. проекты стали более амбициозными. К их числу относятся построенные королями оригинальные двунефные церкви. Важным признаком возросших культурных запросов стало основание Краковской академии.

Длительный период укрепления основ культуры, развития сети приходского образования и совершенствования польского языка принес великолепные плоды в XV в. Польское готическое искусство в области сакральной и светской архитектуры, а также в скульптуре, живописи, резьбе по дереву, ювелирном деле достигло высокого художественного уровня, перестав быть старомодным подражанием чужеземным произведениям. Его символом стал посвященный Деве Марии алтарь из приходской церкви в Кракове, созданный краковским и нюрнбергским цеховым мастером Витом Стошем (Ствошем). Наряду со столь совершенными произведениями появлялось множество других алтарей, скульптур и фресок. Эти произведения, помимо прочего, выполняли дидактическую функцию, посредством художественных образов приобщая верующих к истинам веры. Подобную роль играли песнопения, церковная музыка и литургическая драма. Это новое искусство было ближе человеку: на хорошо знакомом фоне средневековой повседневной жизни изображались исполненные лиризма сцены из истории Святого семейства, муки Христа, страдания Божьей Матери. Оно одновременно и формировало, и выражало взгляды людей того времени. То, что это направление, особенно в Ма- /148/ лой Польше и Силезии, испытывало немецкое, чешское и венгерское влияние, отнюдь не лишало его самобытности и типично польских черт. Существовало множество изображений местных святых, прежде всего, св. Станислава и св. Ядвиги Силезской, а также основателей церквей и монастырей. Готическое надгробное искусство достигло своей вершины в потрясающем по своей выразительности надгробии Казимира Ягеллона, шедевре работы Вита Стоша (Ствоша).

Покровительство, оказываемое художникам в эпоху Ягеллонов, позволило добавить к господствовавшим эстетическим моделям новый элемент. Им стали фрески в русско-византийском стиле. По рекомендации Владислава Ягелло (Ягайло) ими украсили готическую капеллу в люблинском замке, позднее подобные росписи появились в Сандомире, Вислице, Гнезно и в вавельском замке. Их создателям приходилось приспосабливать образную систему восточных христиан к внутренней планировке готических построек. В результате конфронтации и взаимодействия столь непохожих стилей родились невиданные прежде произведения. Знаменитый иконописный образ Ченстоховской Божьей Матери испытал византийское влияние. Однако присущая ему изначально сакральная строгость изображения несколько сгладилась после того, как икона была в XV в. переписана заново (ее повредили во время Гуситских войн). Таким образом, уже в XV столетии синтез восточных и западных образцов стал одной из примечательных черт польского искусства.

Покровительство искусствам со стороны королей возвеличивало государственную власть, меценатство епископов напоминало о месте церкви в христианском обществе, меценатство можновладцев и рыцарства способствовало прославлению родов основателей церквей и монастырей. В XV в. оказывать покровительство искусству начинают и горожане, что во второй половине столетия сыграло немалую роль. Горожане, которые, подобно можновладцам и рыцарям, подражали стилю королевских храмов и обителей, как бы заявляли о своей поддержке политики правителей. Однако в том, что касается скульптуры, живописи и декора, это было вполне самостоятельное направление, прочно связанное со средой городского патрициата, цехами и религиозными братствами.

В художественном отношении искусство Польши принадлежало к более широкому кругу искусства Центральной Европы. При этом если в XIV в. основные мотивы заимствовались из Чехии, Венгрии, Австрии и Восточной Германии, то в XV столетии в творчестве польских художников стали преобладать местные черты. Это давало меце- /149/ натам законное чувство гордости и удовлетворяло их амбиции. Новым явлением в эту эпоху стало влияние на искусство Руси; при этом польская сторона сама вдохновлялась русскими образцами, в результате чего, как уже отмечалось, происходил синтез двух направлений.

Литература XV в. не отставала от изобразительных искусств. Жанровое разнообразие, все более частое использование польского языка, расширение круга авторов – все это имело своим истоком повышение общего уровня культуры, рост национального и государственного самосознания и стремление выразить эти чувства. Важнейшую роль в этом процессе играло распространение образования на всех уровнях – от приходских школ до Краковской академии. Трактаты краковских профессоров помогали определить направления внешней политики и выработать методы дипломатии. Помимо изучения философии, юриспруденции и языкознания, в академии проводились исследования в области математики и астрономии. Во второй половине XV столетия в Кракове уже ощущалось влияние итальянского гуманизма, пропагандистом которого здесь выступал Каллимах, поэт, историк и дипломат. Важным центром польского гуманизма был двор архиепископа Львовского Гжегожа из Санока.

В течение всего XV в. в Краковскую академию записалось более 17 тыс. студентов, в том числе 12 тыс. подданных Короны. По крайней мере, около четверти из них получили степень бакалавра. Выпускники и бывшие студенты становились учителями учебных заведений более низкой ступени, некоторые – сотрудниками королевской, епископских, можновладских и городских канцелярий. Количество грамотных людей заметно возросло. В среде интеллектуальной элиты появились собственные библиотеки, дополнившие собой книжные собрания при соборах и монастырях. Читать и писать умела значительная часть рыцарей и горожан, а кроме того, определенный процент крестьянских детей, желавших повысить свой социальный статус. Эти люди были создателями и потребителями значительно большего, чем в былые столетия, числа литературных произведений. В 1473 г. в Кракове появилась первая типография.

Из сочинений на латинском языке самым выдающимся достижением стала хроника Яна Длугоша, в которой описывалась история Польши с легендарных времен до современной автору второй половины XV в. Хроника представляла собой не историю династии, но историю государства и польского народа. Автор рассматривал Польшу и поляков как государственное сообщество, связанное единым устройством и общим прошлым. Обращение к истории должно было служить насущным по- /150/ требностям – развитию общепольского государственного патриотизма, приходящего на смену патриотизму местному. Представлению о Польше как о едином целом служило великолепное географическое описание, представлявшее собой введение к хронике. Мышление государственными категориями не вступало у Длугоша в противоречие с чувством этнической и языковой общности поляков и представлением о единстве их исторической территории. Поэтому он чрезвычайно сожалел об утрате Силезии и радовался возвращению Гданьского Поморья.