Волшебная зима в Оккунари (СИ) - Берестова Елизавета

— Сегодня Кори Лейса никто не видел, а вчера он ушёл рано. Торопился куда-то, скорее всего ключ унёс по ошибке, — отрапортовал Вилохэд, в душе надеясь, что по крайней мере сегодня ему об осточертевшем студенте слышать больше не придётся.

Но не тут-то было. У отца появились новые вопросы и беспокойства: почему студент сегодня не пришёл? Он так настаивал на работе в архиве, что просто не мог пропустить целый день, когда, наконец, долгожданное разрешение было получено. Почему вчера ушёл так рано?

— Уж не стало ли ему совсем худо, — обеспокоенно проговорил сэр Гевин, поглядывая за сгущающиеся сумерки за окном, — он – племянник Лейсов? Не особо зажиточная семья. У них, поди-ка и денег на приличного доктора нет.

— Значит так, — герцог хлопнул руками по подлокотникам своего кресла, — берите врача Дубового клана и к Лейсам. Не хочу, чтобы парень умер прежде, чем найдёт неоспоримые доказательства невиновности Бартоломью Окку.

— Послушай, отец, — попытался возразить Вил, — к чему беспокоить господина Досагу раньше времени. Студент имел сто причин не приходить сегодня в наш дом, он же не на работу сюда ходит!

— И какие причины могут перевесить по значению поиски истины?

— В двадцать лет? – усмехнулся коррехидор, — да какие угодно: проспал, надоело, свидание с девушкой на неделе Междугодья. Может, в город отправился за покупками, или родственники припахали помогать на ферме. С тебя довольно, или продолжать?

— Кабы речь шла о шалопае, навроде тебя, я бы поверил, — проговорил герцог, — но господин Лейс из другого теста. Пожалуй, я соглашусь не беспокоить пока господина Досагу, но вы съездить на ферму Лейсов просто обязаны. Узнаете заодно, не слыхали ли они чего нового о пропавших свиньях.

— Пап, уже темнеет, — кисло заметил Вил, — может, завтра?

— Нет, сейчас.

Вилохэд был недоволен и зол. Ехать на ферму, где они были только вчера, совсем не хотелось.

— Действительно, странно, — попыталась отвлечь его от мрачных мыслей чародейка, — Кори сперва достаёт нас рассказами о важности его изысканий, потом отправляется к твоему отцу, убеждает его дать ключ, заручается покровительством, а потом быстро уходит. На следующий же день не появляется вовсе. Не очень-то это в духе одержимого жаждой знаний учёного.

— Брось, и ты туда же! – скривился Вил, — дался вам этот студент! Можно подумать все человеческие поступки подчиняются жёсткой логике, а для «я так хочу», «так вышло» или простых случайностей нет места.

— Если поступки кого-то кажутся нам нелогичными, — ответила чародейка, — значит, мы не знаем каких-то деталей или мотивов.

— Ну, да, — закивал головой Вил, — а мотив Трепача выбалтывать всё всем и каждому – его длинный язык.

— Не только, — возразила Рика, — Робин не произвёл на меня впечатление человека глупого или слабовольного. Ты ведь не стал бы дружить с дураком! Проблема Орибы-младшего в его бесконечном желании нравиться окружающим. Он пытается всеми силами произвести впечатление. Исключительная, по его мнению, осведомлённость – всего лишь один из приёмов производить впечатление.

Лейсы были удивлены неожиданным визитом младшего сына Дубового клана.

— Господин граф, — поклонилась фермерша, — у нас всё нормально, свинушки в порядке. Вы напрасно беспокоились, в такую даль на ночь глядя тащились.

— Мы к вам по другому поводу, — ответил Вилохэд, — как здоровье вашего племянника? Мой отец волнуется тем, что он не пришёл, как обычно, работать у нас в библиотеке.

Лейсы недоумённо переглянулись.

— Какого племянника? – переспросил фермер, — я чего-то не допонял. Кто приходил в библиотеку господина герцога?

— Кори Лейс – ваш племянник, — удивлённо ответил коррехидор, — вы мне его только вчера нахваливали наперебой.

— Впервые слышу, — поджала губы женщина, — вы, господин коррехидор, пошутить, видать, над нами задумали. Только жестоко так над бездетной парой шутить. Рады бы мы приютить родственника какого, да только ни у меня, ни у благоверного моего никого из братьев-сестёр давно в живых нет. А потому и племянников-племянниц нам взять неоткуда, — она тяжко вздохнула.

— Её правда, — закивал головой фермер, — других Лейсов, окромя нас двоих, я не знаю, а парня с именем Кори – тем более. Не слыхал даже.

— А вы нас точно не разыгрываете? – включилась в разговор Рика. Происходящее уж больно напоминало дурной сон либо наглое надувательство, — Кори Лейс – невысокий такой, ушастый, с зубами вперёд. Кашляет ещё всё время. Учится на историка в университете на Северном архипелаге, а к вам приехал для поправки здоровья. Он сам так сказал.

Супруги снова недоумённо переглянулись.

— Оно, конечно, может и есть такой парень, что с Северных островов, — проговорила фермерша, — только к нам этот самый Лейс никакого отношения не имеет. В глаза мы его не видали. Вы, милорд, поди сами напутали: услыхали фамилию, вот и подумалось вам, будто тот парень наш племянник. Или он сам шутканул, нашему семейству в сродственники записался.

— Должно быть, так, — Вилохэд одарил их одной из своих замечательных улыбок: чуть смущённой, но по-мальчишески задорной и открытой, — и правда, одна и та же фамилия меня с толку сбила! А вы ж вон как молодо выглядите, — он откровенно польстил крупной бабище с выраженными складками у жёсткого рта, — для сына вроде слишком взрослый, племянник – в самый раз. Извините за беспокойство, а о пропавшей свинье буду держать вас в курсе.

Они попрощались и сели назад в сани.

— Чего это ты назад пятками? – подозрительно спросила Рика, — они ж врали. Мы сами от них вчера восторги по поводу племянника слышали. Надавил бы на них своим авторитетом коррехидора и Дубового клана, они б враз сознались.

— Видишь ли, — проговорил Вил, — мы имеем дело не с преступной бандой, а с фермерами, которым солгать своему (пускай пока потенциальному) сюзерену в голову не придёт. Да и зачем? Найти следы проживания человека в доме очень легко. Парень не сделал ничего дурного, смысла скрывать родство никакого нет. Они действительно его не знают. Сегодня.

— А вчера знали, — подхватила Рика, — похоже, что кто-то уничтожил из их душ само воспоминание о Кори Лейсе. Они говорили уверенно. Если бы я сама вчера не присутствовала при восторженном рассказе о племяннике, у меня бы даже малейшего сомнения не возникло.

— А такое возможно? Ты почувствовала магию?

— Если честно, я даже не прислушивалась. Мне подумалось, они нагло врут. Но теперь, — чародейка замолчала, — есть несколько способов заставить человека забыть что-то или кого-то. Зелье забывчивости вызывает амнезию, но тогда Лейсы позабыли бы и нас тоже. Если переборщить, человека придётся учить ложкой пользоваться и пуговицы застёгивать. Внушение? Пожалуй, существуют способы заставить поверить во что-то, что не противоречит представлениям индивида. Как в нашем случае, одинокую пару сначала уверяют, что у них есть желанный родственник, а потом просто убирают воздействие, и они не помнят Кори Лейса. Внушение, подкреплённое толикой магии, сработало, что мы и видим.

— Выгодно это только самому студенту, — продолжал рассуждать коррехидор, — а то, что он исчез сразу после посещения архива, говорит, что это и было его главной целью.

— Интересно, что он хотел там найти? – вслух подумала чародейка, — уж, во всяком случае, не несуществующую могилу твоего предка, о которой галдел на каждом углу.

— Поглядим в архиве, тогда и поймём.

Когда они возвратились в резиденцию Дубового клана, было довольно поздно. Вил сразу же потащил девушку в библиотеку, благо ключ от архива всё ещё лежал в его кармане.

— Нам осталось узнать, что интересовало Кори Лейса в нашем архиве, — коррехидор оглянулся по сторонам. Везде был порядок, по крайней мере на первый взгляд, — можешь сделать ритуал и определить, что брал студент?

Чародейка отрицательно покачала головой.

— Страницу в книге, которую он читал – другое дело, но саму книгу, увы.

— Любопытная избирательность, — заметил Вилохэд, проходя мимо стеллажей с многочисленными папками, рукописными книгами, скрученными в рулон документами минувших эпох.