КНИГА РОДНОЙ ВЕРЫ. ОСНОВЫ РОДОВОГО ВЕДАНИЯ РУСОВ И СЛАВЯН - Волхв Велеслав

14. Интересно, что брахман, совершавший жертвоприношение, делал свою работу исключительно ментально, молча сидя на своём месте на протяжении всей длиннейшей церемонии (ашвамедха длилась более года); при этом его деятельности приписывалось значение большее, нежели деятельности всех остальных жрецов (совершающих работу на физическом плане) вместе взятых. Его задача во время совершения ритуального действа была — увидеть, как вся Вселенная приносится в жертву Праджапати. Так как конь (то есть Вселенная) есть одна из форм Праджапати, то фактически речь шла о принесении Праджапати в жертву Праджапати. Именно в этом заключалась сакральная суть обряда. При этом сам брахман также отождествлялся с Праджапати[126].

15. Принимая во внимание то, что приношение Праджапати в жертву Самому Себе есть Его главный акт в качестве Творца Мира, — а в этой Своей функции Он носит Имя Вирадж, — брахман в конце концов должен был увидеть себя тождественным Праджапати в форме Вираджа. А так как Праджапати является ещё и олицетворением ритуала, брахман тем самым, согласно авторитетному комментарию Саяны, становится принадлежащим к сфере ритуала.

16. К аналогичному видению картины ашвамедхи должен прийти и заказчик церемонии — царь. Он также созерцает Праджапати, приносимого в жертву Праджапати; при этом себя он может рассматривать то как главное действующее лицо, то как жертву. Таким образом, все главные участники ритуала должны в процессе его совершения коренным образом изменить свой онтологический статус: они становятся соучастниками изначального жертвенного акта, которым Праджапати творит мир, переходя из обыденного существования в сферу ритуала, из мира профанного в мир сакральный.

17. Но мир ритуала — это особый мир, уже не человеческий, но Божественный. Для вхождения в него (и, так сказать, эффективного функционирования в нём) необходима предварительная подготовка — более или менее тщательное очищение и «новое рождение» — инициация, Духовное посвящение (дикша). Например, для участия в ашвамедхе (и для того, чтобы оказаться достойным плода этого величайшего из Ведийских жертвоприношений) требовались многочисленные и чрезвычайно сложные посвятительные и очитительные обряды, в том числе пост, бдение, передача царской власти на время ритуала одному из жрецов и т.д.[127]

18. В то же время сам ритуал выступает в роли очистительного действа, ибо приобщение к миру Божественному само по себе рассматривается как очищающее человека. В самом начале «Шатпатха-брахманы», при изложении процедуры принятия обета (что должно предшествовать началу всякого жертвоприношения), говорится следующее:

19. «Кто собирается принять обет, тот, стоя между очагами Ахавенией и Гархапатьей и повернувшись лицом к востоку, прикасается к воде; он прикасается к воде потому, что человек — это нечистое, ибо он лжёт, и потому, что этим действием [достигается] внутреннее очищение, ибо вода — это чистое. "Став достойным ритуала [то есть ритуально чистым], я приму на себя обет", — так [говорит он]; ибо поистине вода очищает. "Став чистым с помощью этого чистого, я приму на себя обет", — так [говорит он]; потому он и прикасается к воде... После совершения [жертвоприношения] он слагает с себя [обет], произнося [мантру]: "О, Владыка обетов! О, Агни! Я выдержал обет. Я был достоин этого. Я достиг успеха". Двоякий поистине [мир] этот: Истина и ложь [составляют его]; и нет третьего. Поистине Боги — это Истина, человек же — ложь. Поэтому, произнося [мантру]: "Вот я перехожу от лжи к Истине", — он переходит из [мира] людей в [мир] Богов. Тогда — пусть говорит он только Правду, ибо этот обет поистине держат Боги. Правду говорят Они. Поэтому Они исполнены сияния; сияющим поистине бывает тот, кто зная это, говорит Правду. После совершения [жертвоприношения] он слагает с себя [обет], произнося: "Теперь я есмь, кто я есмь". Ибо, приняв обет, он делается как бы нечеловеческим; а так как нехорошо ему сказать: "Теперь я перехожу из Правды в ложь", — и так как поистине он как бы снова делается человеком, пусть он слагает с себя обет, произнося: "Теперь я есмь, кто я есмь"» («Шатапатха-брахмана» 1.1.1.1,3-6).

20. Таким образом, ритуал становится неким «ключом» к раскрытию человеком его Истинной (Божественной) Природы. Лишь для постигшего свою Истинную Природу страдание и всякая нечистота перестают существовать, и даже смерть более не страшит раскрывшего Само Бессмертное Божественное в своём Сердце. Познание Божественного в себе есть истинная цель Духовного Пути человека, и в этом — смысл всех Духовных традиций. Ритуал же — лишь помощь человеку на пути Духовного Самопознания, но он не является самоцелью, ибо, как учит «Бхагават-гита»:

Лучше, чем жертва, состоящая из вещества,

Жертва знанием...[128]

Жертвенной ложкой-Брахманом

Жертва-Брахман

В жертвенном огне Брахмана

Жертвуется Брахманом;

Установленный в действии-Брахмане,

Пусть он достигнет Брахмана...[129]

Слава Роду!

[1998]

О естественном делении общества на Сословия

1. Тот факт, что люди не одинаковы, является очевидным для каждого здравомыслящего человека. Столь же очевидной является и ошибочность утверждений о тотальном превосходстве одного типа над другим. В самом деле, молоко не «лучше» творога вообще, хотя «лучше» его по «жидкости», как он её — по «твёрдости»; эта очевидная разница их свойств обуславливает и различные способы их использования.

2. Делить людей на различные типы, вообще, можно бессчётным количеством способов, опираясь на самые различные их свойства. Если делить их, например, по половому признаку, то они являются либо мужчинами, либо женщинами (либо вырожденцами-гермафродитами). Если делить их по степени творческой активности, то можно выделить творцов, хранителей и потребителей (разрушителей). Если рассматривать общий склад души, то можно выделить людей Божественной природы (санскр. дивья-бхава), героической (вира-бхава) и животной (пашу-бхава), и т.п.

3. Индийская Ведическая Традиция делила людей на четыре основные варны:

1) Варну жрецов (брахманы);

2) Варну воинов и правителей (кшатрии);

3) Варну ремесленников и торговцев (вайшьи);

4) Варну «зависимых» (шудры).

Первоначально принадлежность к той или иной варне определялась не рождением, а личными свойствами человека, однако постепенно она стала Родовой, что во многом было оправдано схожестью характера ребёнка (как правило) с характером его родителей и родственников вообще (по принципу «яблоко от яблони недалеко падает»). С другой стороны, жёсткая система социального устройства ограничивала возможности людей, чья воля была не слишком сильна, в выборе самостоятельного жизненного пути.

4. Традиция наших Предков также признавала естественное деление общества на группы, именуемые вервями (подобно вервям Родов). Обычно выделялись три основные Сословные верви:

1) Вервь воинов и правителей;

2) Вервь жрецов;

3) Вервь производителей.

Асоциальные элементы не выделялись нашими Предками в качестве самостоятельной верви, хотя существование их не вызывает сомнений. Таковыми могли быть как те, кто, в определённом смысле, «перерос» общество, состоящее из «средних людей» (например, мудрые волхвы-отшельники), так и те, кто «не дорос» до него или по каким-либо причинам стал изгоем, от которого отрёкся его Род (например, разбойники). Аналогичным было социальное деление и скифского общества, описанного древними античными историками, в котором на первом месте также стояла каста воинов. (Древним Русам, в отличие от индийцев, часто приходилось воевать с соседними народами, что, вероятно, в определённый период времени и привело к главенству в их среде верви воинов.)

5. Сакральная Традиция наших Предков знает и другую, более древнюю систему деления общества на Сословия, относящуюся ко времени, предшествующему разделению единой индоевропейской общности на различные этносы. Она, как и древнеиндийская, состояла из четырёх вервей: