Монгольские степи. Халхин-Гол - Андрей Готлибович Шопперт

шлемофон, а микрофон закреплён под подбородком. Из рации выкинули к чертям собачьим ту часть, которая передавала телеграфные сообщения, какие нахрихтен беобахтен азбуки Морзе во время боя. Теперь главное — успеть к конфликту на Халхин-Голе полностью оснастить все его четырнадцать самолётов, и все танки с броневиками, и даже все грузовые автомобили этими рациями. Сложность есть, нет, не в изготовлении. Тут артель «Глас» может и несколько тысяч в месяц раций выдавать. Производство экранированных проводов налажено, а артель «Маяк» превратилась в настоящий завод и делает радиолампы десятками тысяч, и Дворжецкий Матвей Абрамович на весну наметил строительство двух новых корпусов, для цеха по производству телевизоров и радиол.

Вопрос в покупке РККА у Дворжецкого этих раций. Это же не частная лавочка, а нормальное социалистическое предприятие и финансовые документы проверят, ну, и самого Брехта спросят при проверке, или, там, инвентаризации годовой, а откуда товарищ комбриг у вас сотни новых раций. Опять, мать вашу, в лесу на полянке под кедром нашли. Вы уж, товарищ Брехт, в следующий раз, как в лес пойдёте по секретные радиостанции, так нас с собой позовите. Хочется на тот волшебный кедр, под которым такие ништяки лежат, взглянуть.

Брехт отправил пару радиостанций Герою Советского Союза Рычагову Павлу Васильевичу, тот отзвонился и пообещал заказ оформить, но пока, а прошёл почти месяц, заказ в артель так и не поступил. Дворжецкий выпускать их начал, а в бригаду завозить нельзя. А ведь их ещё и осваивать надо. Не дождавшись помощи от начальника ВВС, Иван Яковлевич и рапорт написал с полным обоснованием, и звонил несколько раз самому Штерну, которого официально назначили командармом, интересно, что в один день со смертью Блюхера, но Штерну видимо было не до того. Ну, Брехт его понимал. В Приморье было сейчас весело. В конце октября Дальневосточный край был разделён на Хабаровский край и Приморский край. И теперь в Хабаровске полный бардак, не поймёшь, кто кому подчиняется, и к кому теперь нужно обращаться. ОКДВА тоже коснулись перемены. Её переименовали в 1-ю Отдельную Краснознамённую армию.

Но это полбеды. 24 ноября 1938 года Николай Иванович Ежов был освобождён от обязанностей Народного Комиссара Внутренних Дел с сохранением за ним должности секретаря ЦК ВКП(б) и председателя Комиссии партийного контроля. Преемником Ежова стал назначенный в НКВД с поста Первого секретаря ЦК Компартии Грузинской ССР Лаврентий Павлович Берия. … «который с конца сентября 1938 года по январь 1939 года провёл широкомасштабные аресты людей Ежова в НКВД, прокуратуре и судах». Чистки идут по всей стране, и Приморье просто бурлит. Хорошо Брехт успел забрать Вальтера Ивана Яковлевича в бригаду к себе, он теперь полковой комиссар в отдельном полку имени товарища Сталина, приданного 9-й мотобронетанковой бригаде. Три прямоугольные шпалы у человека. Настоящий полковник. В прошлом году институт комиссаров был восстановлен в Красной Армии в полном объёме. Опять двоевластие.

Есть ещё события, что отвлекают начальство от помощи комбригу. 15 декабря 1938 года, то есть пять дней назад, погиб при испытании нового истребителя «И-180» Валерий Павлович Чкалов, советский лётчик–испытатель. Герой Советского Союза, который разработал ряд новых фигур высшего пилотажа, совершил беспосадочные перелёты Москва — остров Удд (Дальний Восток) и Москва — Северный полюс — Ванкувер (США) вместе с Байдуковым и Беляковым. Брехт про гибель лётчика помнил, но число, да даже месяц, точно не знал. Знал, что в конце года, и ничего предпринять не мог. Тем более что и не знаком с ним был. А вот Рычагов улетел в Москву на похороны, и завис там. Некого тревожить новыми рациями.

Ничего, вернётся, время есть. Учёба на выкупленных Брехтом лично шести рациях идёт. Особо больше, пока не освоят их все будущие пользователи, и не надо. Две стоят на самолётах, две на танках и две на грузовиках. Должны к войне успеть. Полгода ещё впереди.

Есть ещё, чем похвастать. Тот проект, с переделкой двенадцати броневиков БА-6М в «Истребитель танков» полностью в металле воплощён. Вместо коротышей в броневик воткнули ствол от нормальной сорокопятки длинной в 46 калибров. Убрали с броневиков пулемёты, вернее пулемёт один убрали и только один курсовой оставили, пехоту вражескую гонять, убрали крышку башенки, убрали с этой башенки вниз бензобак. Двигательный отсек изолировали от боевого отделения перегородкой с использованием листового асбеста. Поставили топливный, водяной и масленые насосы, заменили карбюратор и приделали нагнетатель, собранный по образцу мерседесовского. В результате всех этих усовершенствований движок ГАЗ-А на бензине с добавлением спирта из сорока сильного приобрёл мощность почти в восемьдесят лошадок. Всё равно хрень, но машина после облегчения и с таким движком, и новыми колёсами большего диаметра стала гораздо резвее. Сейчас экипажи учатся стрелять с коротких остановок. Двигаешься. Увидел цель. Встал. Произвёл один выстрел и вильнул в сторону, не дожидаясь, пока ответка прилетит.

Долго думал Иван Яковлевич, что со стволами делать снятыми с броневиков. Для пушек заказали новые, списав, как изношенные, и они уже пришли из Ленинграда, а двенадцать коротких стволов зависло. Вот, когда из Ленинграда пришли стволы, Брехт и вспомнил, как в Ленинграде был в музее, и там видел переделанную сорокопятку. Там во время войны оказалась куча стволов без лафета, и инженеры придумали упрощённый донельзя лафет, пушка стала называться «Ленинградка». Но такую делать не стали. Брехт от этой мысли, когда рисовал лафет, отказался, вдруг вспомнил другую экскурсию в Ленинграде. Был на крейсере «Аврора» и там стоит 47-мм пушка Гочкиса. На треноге такой. Вот такой лафет и забабахали и поставили их по три штуки на автомобили ЯГ-10. Забронировали один борт противопульной восьмимиллиметровой бронёй и поехали испытывать. Тесновато, получилось. Пожадничал, нужно было две пушки делать в кузове, но чуть нарастили длину кузова и снова испытали. Вундервафля самая настоящая. Подкатил, бахнул несколько раз и ходу. Неубиваемая вещь. Снаряды использовали картечные: 53-Щ-240 — снаряжённые маленькими свинцовыми шариками для поражения пехоты. Скорострельность пятнадцать выстрелов в минуту у пушки, а у всей установки за сорок. Сорок выстрелов в минуту! Назвали эти четыре агрегата — СП-1, что расшифровывается, как «Смерть пехоте».

На базе одного грузовика ЯГ-12 сделали БТР. Поставили в качестве орудия пушку «Эрликон», в отсек помещаются довольно свободно двенадцать человек с полным вооружением. Обшили всё это, как и хотели, многослойной бронёй. Конечно не тот БТР, что будет в будущем. Но это первый нормальный БТР в СССР, а не те чудовища, что пытались конструктора делать на базе танка Т-26. Не ящик, читай — металлический гроб, торчащий над землёй на три метра и пробиваемый любым крупнокалиберным пулемётом. Здесь всё очень