Резервный космодром - Андрей Ливадный

Кроме картин, формирующихся на голографических экранах, расположенных вокруг вращающегося пилот-ложемента, личное восприятие мнемоника накладывало на обломки изрядное количество сигнатур: кое-где еще работали аварийные системы, подключенные к автономным источникам питания, в центре своеобразного «облака», которому чуть позже суждено растянуться по орбитам, пылало жаркое пятно радиоактивности от разрушенного реактора станции ГЧ.

Рощин, за истекший час совершавший уже второй вылет, подумал, что большинство обломков, особенно те, что до сих пор проявляют энергетическую активность, следует использовать в двух целях – во-первых, как временные ориентиры, во-вторых, как маскирующие элементы. В том, что после удара по платформам им придется с боем отступать к планете, капитан не сомневался. Здесь работала уже не интуиция, а здравый смысл, помноженный на знания и опыт.

Агрессивное поведение инопланетного корабля, отсутствие на борту живых существ, позволяли с высокой долей вероятности предположить, что в систему Алексии вторгся роботизированный комплекс неизвестной ранее цивилизации. Для Рощина в данный момент такое понимание являлось исключительно важным. Он уже наблюдал и пережил сброс аппаратов, аналогичных штурмовым носителям, однако ни сами посадочные модули (сбитые зенитным огнем РК-5), ни сервомеханизм, встреченный на подступах к резервному космодрому не показались Вадиму устройствами, выходящими за рамки определенных технологий, некоего стандартного набора технических решений, если не прояснивших, то, по крайней мере, обозначивших техническую логику неизвестных ему существ.

Подобные размышления вели к единственному важному в данный момент выводу, – корабль наверняка оснащен средствами ПКО, в состав которых входят мобильные аппараты, аналогичные нашим аэрокосмическим истребителям.

Знать бы заранее, как они выглядят, проанализировать сигнатуры, понять, откуда возможен их старт, чем вооружены?

Слишком много безответных вопросов не внушали оптимизма.

Режим полной маскировки стирал, вычеркивал из глобального восприятия сигнатуры собственных машин, все же Фрич на совесть потрудился над тонкой отстройкой фантом-генераторов, – Рощин лишь догадывался по траекториям некоторых обломков, что они – ни что иное, как «Стилетто», сближающиеся с противником для проведения штурмовки.

Внутреннее моральное напряжение возрастало с каждой секундой.

Машинально управляя «Х-Страйкером» он искал на фоне растущей в подробностях, все более и более ярко выраженной общей сигнатуры корабля противника, те отдельные элементы, что могли быть ассоциированы сознанием как элементы противокосмической обороны.

Конечно, Рощин прекрасно понимал: шесть «Х-Страйкеров» не в состоянии подавить все огневые точки, обеспечить стопроцентное прикрытие штурмовых групп, но делал что мог, пытаясь предугадать развитие ситуации.

Майор Сабуров чувствовал себя в рубке «Стилетто» не вполне уверенно. Пять тренировочных вылетов, да отработка основных маневров в виртуальной реальности – плохая замена реальному боевому опыту.

Еще на земле Сабуров начал действовать, находясь в состоянии аффекта, когда своими глазами увидел уничтоженный космодром, остекленевшие воронки, оставшиеся от позиций батарей противокосмической обороны; последним и самым болезным ударом по психике майора стало известие о смерти командира, и ощущение непосильного бремени ответственности, что легло на его плечи.

Решение о немедленном ответном ударе силами трех неполных эскадрилий, сейчас, на ближних подступах к объекту атаки уже не казалось ему здравым, – тысячу раз был прав этот, только что прибывший капитан, – за час броню и поврежденные системы инопланетного корабля вряд ли восстановят, а вот подробный анализ отсканированных во время дерзкого рейда «Тени» сигнатур, позволил бы им заранее подготовиться к возможным угрозам.

Поздно.

Минута до начала атаки.

Вражеские системы слежения уже наверняка акцентируют внимание на странных обломках, чьи траектории хоть и не ведут к столкновению с платформами, но проходят в опасной близости от них.

Нервы… Нервы не выдерживали напряжения неопределенности.

Сабуров не собирался отменять атаку, но допустил непростительную ошибку, начав ее на тридцать секунд раньше…

Противник отреагировал мгновенно.

Две гигантские платформы и прячущийся за ними дискообразный корабль, оконтуренный по периметру непонятной «бахромой» таинственных спиралевидных образований, внезапно словно подернулись дымкой, подсистема анализа целей тут же дала увеличенную картинку на лобовые секции голографических экранов, – из сотен отверстий, открывшихся в обшивке платформ и корабля, в космос мощными гейзерами (иного сравнения на ум не пришло) выбрасывало сотни тысяч, если не миллионы небольших, одинаковых по форме кристаллических частиц, которые тут же, не сталкиваясь и не создавая хаоса, начали равномерно распределяться в пространстве, как бы укутывая корабль иной цивилизации дополнительным слоем материальной защиты…

Что делать?

Первые вспышки массированных ракетных запусков уже сорвали защиту фантом-генераторов, демаскировали «Стилетто».

Нет, останавливать атаку нельзя, ее нужно развивать…

Тонкому почти эфемерному слою кристаллов не остановить мощных, выпущенных с короткой дистанции тяжелых ракет.

Словно в ответ на мысль майора равномерно распределяющаяся масса кристаллов вдруг начала уплотняться по курсу траекторий выпущенных боезарядов.

Сабуров отдал мысленный приказ:

– Внимание, меняем тактику! Приказываю начать обстрел платформ тактическими ракетами! Запуск на усмотрение пилотов. После реакции кристаллов, бить в образовавшиеся бреши оставшимися «Пилумами»!

Майор правильно предугадал реакцию защитного облака частиц: как только «Стилетто» первой эскадрильи обозначили себя множественными запусками тактических ракет, кристаллы тут же пришли в движение. Собираясь в плотные группы, они ринулись на перехват реактивных снарядов; в «вуали», закрывающей корабль и ремонтные платформы, образовались прорехи, и тут же со стороны штурмовиков последовал повторный массированный залп тяжелых, рассчитанных на поражение брони крейсера боезарядов.

Казалось, командир сделал все, что в его силах, обеспечив успех атаки в рамках внезапной, непредвиденной ситуации, но кристаллов оказалось слишком много – те, что еще оставались в «резерве» ринулись на перехват тяжелых ракет, еще мгновенье и к сверкающим в космосе вспышкам добавились первые всплески адского пламени, – это взрывались разгонные блоки не успевших разделиться боевых частей усовершенствованных «Пилумов»[49].

Половина ракет оказалась сбита в течение нескольких секунд, но часть стартовавших «Пилумов», выпущенная с небольшой задержкой, все еще двигались к цели. Некоторые из них, оснащенные термоядерными боезарядами, должны отреагировать на попытку перехвата, расчистив путь самоликвидацией боевых частей.

Однако все происходило иначе. Внезапно появившиеся новые группы кристаллов, отреагировав на запуски, мгновенно образовали сотни дополнительных «уплотнений», уничтожая вторую волну ракет путем столкновения с ними.

Сабуров почувствовал, как холодок метнулся по спине. Атака была сорвана.

Устранив непосредственную угрозу базовому кораблю, наполнив космос множеством новых обломков, микроскопические частицы устремились на перехват штурмовиков.

Сабуров уже утратил командный контроль над ситуацией, он растерялся, и тут же поплатился за секундное замешательство.

…Рой кристаллов несся на его машину, майор отреагировал слишком поздно и попытка маневра с его стороны не увенчалась успехом, – скопление металлических частиц, по которому Сабуров открыл огонь, одновременно уводя машину с гибельной траектории, рассыпалось на отдельные фрагменты, перекрыв все вероятные курсы маневрирования, затем раздались частые удары по броне, и космос вдруг начал бешено вращаться – «Стилетто», пораженный сотнями попаданий, внезапно потерял управление…

Находясь в прикрытии, Рощин не расслаблялся ни на секунду.

Внутренний взор опытного мнемоника разом «схватил» не столько саму картину происходящего, сколько ее смысл, принцип, на котором строилась оборонительная система инопланетного корабля.

Способность воспринимать энергии, в сочетании с молниеносной реакцией рассудка, тут же открыли ему суть явления.

Мгновенное сканирование полностью подтвердило интуитивную догадку, – кристаллы оказались носителями сложной структуры, которая при сканировании выглядела как микро электромеханическое устройство, оснащенное собственным малым источником энергии, что позволяло кристаллам изменять собственный вектор магнитного поля под воздействием управляющего луча... На борту инопланетного корабля работали мощные источники электромагнитных полей, одни, фокусируясь, заставляли кристаллы собираться в плотные группы, другие придавали им ускорение, третьи воздействовали на частицы таким образом, что те вдруг изменяли порядок построения, равномерно распределяясь по площади.