Резервный космодром - Андрей Ливадный

– Суток вполне достаточно, чтобы от колонии отсталость одно название! – Вновь не удержавшись, вспылил Сабуров.

– Разрешите? – Попросил слова Рощин.

– Ну? Слушаю, галакткапитан.

– Действия инопланетного корабля сейчас истолковываются как агрессия. Однако все произошедшее вполне может обернуться цепью роковых событий, спровоцированных действиями КРК «Пенелопа».

– Обоснуйте! – Мрачно потребовал Сабуров.

– «Пенелопа» вторглась в космическое пространство, подконтрольное чуждой расе, – начал излагать свою точку зрения Рощин, но майор прервал его:

– Однако, удар по орбитальной группировке, а затем и по Пятому Резервному направлен вовсе не на уничтожение мнимого нарушителя!

– И все же причину конфликта нужно хотя бы попытаться выяснить. – Произнес Рощин. – При мнемоническом исследовании объекта мной не было обнаружено следов присутствия на борту живых биологических существ. Корабль даже при беглом сканировании представляется полностью автоматизированным комплексом, и его автоматика вполне могла действовать в рамках определенной программы, не имеющей никакого отношения к действительному желанию иной расы затевать войну с Конфедерацией или с человечеством в частности.

– У нас нет времени на выяснение спорных нюансов происходящего. – Резко отреагировал майор. – Вы, галакткапитан в состоянии дать гарантии, что следующий удар, вне зависимости от его побудительных причин, не обрушиться на заселенный материк Алексии?

– Нет, таких гарантий я дать не могу.

– В такой случае, оставьте свое мнение при себе. – Сабуров повернулся. – Рошар, я вижу, что вы внимательно изучаете платформы, выпущенные инопланетным кораблем. Что можете сказать по поводу их конструкции и технического предназначения?

– Ремонтные базы. – Ответил галактлейтенант, командовавший техническими подразделениями Пятого Резервного. – Вне сомнений они сейчас пытаются устранить критические повреждения корпуса, полученные при противодействии наших сил противокосмической обороны.

– Этого нельзя допустить. – Мрачно и решительно произнес Сабуров. – Рощин, вы проверяли утверждения кибрайкера?

– Да. Насколько это возможно при мнемоническом контакте.

– Что показала проверка?

– КРК «Пенелопа» занимался сбором мелких частиц, содержащих редкоземельные элементы, на краю поля астероидов, обнаруженного в границах звездной системы, лишенной признаков наличия в ней высокоразвитой цивилизации. Со слов кибрайкера атака чуждого корабля не была спровоцирована его действиями.

– В таком случае я вынужден констатировать факт агрессии. – Произнес майор. – У нас нет никаких гарантий, что, осуществив ремонт, инопланетный корабль покинет систему. Скажу больше – позволяя ему латать дыры, мы подвергаем колонию новой смертельной опасности. Я более чем уверен, что не все присутствующие согласны с моим мнением, однако приказ будет следующим: мы атакуем ремонтные платформы двумя ударными эскадрильями «Стилетто». Третью эскадрилью, укомплектованную «Х-Страйкерами», возглавит галакткапитан Рощин. Задача – прикрытие штурмовых групп. После атаки платформ при благоприятном стечении обстоятельств, приказываю нанести удар по секциям гиперпривода, после чего возвращаться на базу. Таким образом, мы воспрепятствуем ремонту, а в случае уничтожения источника низкочастотного поля – откроем каналы связи по гиперсферным частотам, и задержим агрессора в системе, до подхода оперативных сил флота Конфедерации.

Должно быть ему кажется, что все продумано блестяще…Майор нашел способ, как справиться со своим страхом … – Промелькнула в голове Рощина невеселая мысль. Он прекрасно понимал, что спорить с Сабуровым сейчас бесполезно.

Оставалось уповать на мастерство пилотов и живучесть «Стилетто».

– Артем Петрович, на два слова?

Майор Сабуров остановился. Его взгляд был злым, колючим.

– Что тебе, капитан? Мало проявленной инициативы?

Мысли Сабурова разбегались, он все еще испытывал растерянность, шок, от внезапно обрушившихся событий. В голове не укладывалось, что Балкашина больше нет…

– Артем Петрович, – Рощин был подчеркнуто вежлив, обращался не по уставу, игнорируя звания, – сказывался опыт общения с вышестоящим начальством в периоды боевых операций: обратишься, как положено – пошлет по уставу, машинально, – в такие минуты у некоторых офицеров срабатывал некий механизм самозащиты, они мгновенно замыкались в себе, принимая единоличные решения, а на любую попытку стороннего вмешательства отвечали резко, порой грубо, прикрываясь штампованным фразами, как щитом, пряча за ними свою внезапную растерянность.

– Слушаю, говори.

– Подождать бы с часок. Идет анализ собранных «Тенью» (он специально не сказал «мной» или «нами») сигнатур. Скоро проясниться структура объекта.

– А что тебе, Рощин, неясно? Назначение платформ у тебя сомнение вызывает?

– Нет. – Рощин уже понял, что старт штурмовой группы Сабуров не отменит и не задержит. – Платформы ремонтные.

– Вот по ним и наносится удар. А что до анализа остальных сигнатур, – разберемся по возвращении. И запомни: двух командиров тут не будет. Еще раз влезешь – отберу у тебя эскадрилью, поставлю рядовым пилотом, понял?

Не дожидаясь ответа, показывая, что разговор окончен, майор Сабуров развернулся и зашагал, обходя крупные обломки зданий в сторону приземистого входа в бункерную зону резервного космодрома.

Получив приказ, больше похожий на отповедь, Рощин все же еще раз обратился к Сабурову.

Пилоты первой и второй эскадрильи «Стилетто» уже спустились в бункерную зону, когда он сумел пробиться к командиру.

– Ну, что тебе еще, капитан? – Тот остановился, руки майора не находили себе места, он не знал куда девать их, в глазах – сложная гамма чувств, и все же Рощин не изменил своего решения. В некоторые моменты плевать на последствия. Исполнит Сабуров недавно прозвучавшую из его уст угрозу, разжалует в пилоты, – пусть так, но пока не завершен анализ сигнатур – атака платформ – сущая авантюра. Неизвестно что за силами располагает противник, какую технику он бросит навстречу атакующим ремонтные платформы машинам, и в данной ситуации, Вадим не собирался отступать.

– Используйте наш опыт. – Коротко произнес он. – «Стилетто» способен сблизиться с целью в режиме «Тень». Для этого достаточно скопировать программу работы фантом-генераторов, созданную Фричем во время разведывательного вылета. Один раз сработает гарантировано.

– Применить программу, созданную кибрайкером?! – Майор поначалу даже побагровел, но затем, взяв себя в руки, внезапно согласился: – Ты прав, Рощин. Извини. Сейчас действительно нет разницы, кто именно создавал программу… Я… – Он не договорил и резко, неопределенно взмахнув рукой, прямиком направился к стартовой плите, на которой стоял «Стилетто» с бортовым номером "1".

Ну хоть здесь он внял здравому смыслу. – С облегчением подумал Вадим, поворачивая к подземным ангарам, где базировались «Х-Страйкеры».

Удар, обрушившийся на резервный космодром, уничтожил практически все наземные постройки, но он не затронул бункерной зоны, где располагалось большинство машин подразделения.

…Еще минута и шестнадцать стартовых плит с установленными на них аэрокосмическими истребителями оконтурились предупреждающими огнями.

Вадим миновал шлюзовые ворота соседнего сегмента подземных ангаров (которые позже, при завершении строительства космодрома, должны были принять функции ремонтных мастерских).

«Х-Страйкеры» на фоне «Стилетто» казались не такими грозными и мощными, но Рощин прекрасно понимал: в условиях предстоящей схватки они наверняка сыграют не последнюю роль, прикрывая тяжелые штурмовики[48] от атак истребителей противника.

«Х-Страйкеры», аэрокосмические истребители, разработанные на Корпоративной Окраине, еще недавно считались машинами, не имеющей себе равных, но время в рамках стремительного научно-технического прогресса бежит иначе, чем мы привыкли ощущать. Военно-космические силы Конфедерации естественно не могли себе позволить, чтобы серийно производимые на Окраине машины, доминировали в космосе, да и зависеть от поставок «корпоративной вольницы» ВКС не могли, поэтому в кратчайшие для условий мирного времени сроки был разработан и воплощен проект «Стилетто»…

Впрочем, история локальных рецидивов гонки вооружений интересовала только промышленников и политиков. По мнению рядовых пилотов «Х-Страйкер» и «Стилетто» идеально сочетались в бою, дополняли друг друга, и по убеждению Рощина использовать следовало смешанные пары, но его мнения никто не спрашивал.

Рассудок Вадима в такие минуты, как будто замерзал, в переносном смысле, конечно. 

Страха не приходило, не было и азарта, губительного нервного ожидания грядущего, – спокойствие, сравнимое для непосвященного с безразличием, равнодушием, не имело ничего общего с перечисленными чертами характера. Короткое отключение от действительности, полное расслабление всей нервной системы не являлось приемом из какого-либо курса подготовки. Такое поведение выработалось на практике, в период службы в космическом десанте, когда случалось по несколько суток кряду не выходить из боя, и в короткие минуты затишья, внезапно приходил покой, глобальный, всеобъемлющий, дающий возможность быстро восстановит силы, не изматывая себя вопросами – а выживу ли?