Ложная тревога - Вернор Виндж

Он откинул кокпит и вышел в мрачное молчание утра. Близился рассвет, но небо оставалось темным, а воздух – сырым. Вдоль горизонта строем двигались грозовые тучи, среди них то и дело вспыхивали молнии, но не доносилось даже слабого раската грома. Потом Уил заметил торнадо-убийцу – одинокий силуэт, похожий на орлиный, мелькающий далеко в небе. Погода не предвещала ничего доброго – как и предупреждали в Ист-Лансингской[36] штаб-квартире Эла четыре часа назад.

В этот миг из полумрака высочил некто долговязый и тощий.

– Рад вас видеть! Меня зовут Элвин Свенсен. Я здесь хозяин, – Свенсен с воодушевлением пожал Уилу руку. Он был одет в мешковатые брюки и пиджак на толстой подкладке, которыми не побрезговал бы и сам Фрэнк Нити[37]. – А я-то боялся, что вы будете ждать, пока не пройдет фронт…

Шеф местной полиции подтолкнул коллегу, приглашая его войти в здание. Вокруг не было ни души. Местность казалась совершенно пустынной, и наличие деревенского домика, где размещалось полицейское отделение, ничего не меняло, особенно ранним утром буднего дня. И зачем тогда горячку пороть?

Внутри, за консолью внутренней связи, сидел клерк (а может быть, и полицейский), одетый в точности, как Эл. Свенсен посмотрел на него и ухмыльнулся.

– Это из «Полиции Штата Мичиган», все в порядке. Они на самом деле пришли, Джим. Они На Самом Деле пришли! Просто проходите в холл, лейтенант. Мой кабинет в задней комнате. На самом деле, мы тут ненадолго… Но пока можем спокойно поговорить.

Уил кивнул, хотя эти слова скорее озадачили его, чем внесли ясность. В дальнем конце холла, из приоткрытой Двери, выбивался свет. На матовом стекле красовалась надпись, сделанная по трафарету: «Большой Эл». От преклонных лет ковра и деревянного пола, который прогибался под Уиллом с его девяноста килограммами живого веса, исходил слабый запах плесени. Брайерсон чуть заметно усмехнулся. Возможно, Эл не такой уж псих. Гангстерская тема вполне оправдывала эту неряшливость. Некоторые клиенты даже сочтут, что полицейской организации, которая поддерживает в своем здании подобный порядок, доверять можно.

Большой Эл направил Брайерсона к двери и жестом предложил гостю пухлое кресло. Высокий, угловатый, он больше походил на школьного учителя, чем на полицейского… или гангстера. Его светлые, с рыжиной, волосы казались растрепанными, хотя он то и дело приглаживал их, и от этого казалось, что шеф полиции то ли недавно встал с постели, то ли забыл причесаться. Прибавьте к этому нервные, суетливые движения… Уил подумал, что последнее все-таки ближе к истине. Свенсен, похоже, дошел до точки, и появление Уила было для него чем-то вроде отсрочки смертного приговора… ну, или, по крайней мере, позволяло сделать передышку. Он посмотрел на табличку с именем на груди Уила, и его ухмылка стала еще шире.

– У. У. Брайерсон. Я наслышан о вас. Я знаю, «Полиция Штата Мичиган» не даст нам пропасть. И пришлет лучших из лучших.

Уил улыбнулся в ответ, надеясь, что не выдал смущения. Отчасти своей славой он был обязан очковтирательству сослуживцев и уже начинал ее ненавидеть.

– хм-м-м… Спасибо, Большой Эл. Мы считаем это своим долгом – помогать небольшим полицейским бригадам защищать тех, кто не имеет права носить оружие. Но вы хотели мне что-то рассказать. Почему такая секретность?

Эл махнул рукой.

– Боюсь слишком длинных языков. Я не могу допустить, чтобы враг узнал о том, что вы получили наше приглашение – пока вы не выйдете на сцену и не начнете действовать.

Странно. Не «ублюдкам», не «проходимцам», не «мерзавцам»… «врагам».

– Но даже если крупную банду спугнуть…

– Слушайте, я не говорю о кучке раздолбаев. Я говорю о Республике Нью-Мексико. О нападении. На Соединенные Штаты, – он плюхнулся в свое кресло и продолжал немного спокойнее – почти так, словно эта информация была тяжкой ношей, от которой он только что избавился. – Не ожидали?

Брайерсон молча кивнул.

– Я тоже. Вернее, это было неожиданностью месяц назад. У Республики всегда хватало внутренних проблем. Но даже когда они захватили все земли к югу от Арканзас-Ривер[38], у них не было ни одного поселения на сотни километров отсюда. Даже сейчас, думаю, это сущий авантюризм: мы можем сосредоточить силы и раздавить их… – он посмотрел на часы. – Как скоро – не имеет значения. Нам необходимо скоординировать усилия. Сколько штурм-патрулей вы привели?

Выражение лица у Брайерсона было достаточно красноречивым.

– Как? Только один? Проклятье. Ладно. Полагаю, это моя ошибка. Вся эта секретность… но…

Уил прочистил горло.

– Здесь только я, Большой Эл. Я – единственный, кого прислал Мичиган.

Его собеседник, казалось, вот-вот упадет в обморок. Облегчение сменилось отчаянием, затем на его лице появилось слабая тень ярости.

– Ч-ч-чтоб в-вам п-провалиться, Брайерсон… Я рискую потерять все, что здесь создал. И люди, которые мне доверяют, тоже лишатся всего, что у них есть. Но клянусь, я подам в суд на «Полицию Штата Мичиган». За забывчивость. Пятнадцать лет я платил вам премиальные и никогда ничего не требовал. А сейчас, когда меня прижало так, что дальше некуда, мне присылают одну-единственную ослиную жопу с одной-единственной десятимиллиметровой пукалкой!

Брайерсон встал и выпрямился во весь свой почти двухметровый рост. Теперь он возвышался над Свенсеном, как башня, а его медвежья лапа легла Элу на плечо.

– «Полиция Штата Мичиган» действительно не даст вам пропасть, мистер Свенсен, – он говорил спокойно, но твердо. – Вы платите нам за защиту от насилия – защиту как таковую, а не в каждом конкретном случае – и мы намерены ее вам предоставить. Мичиган никогда не нарушает условия соглашения.

С последними словами его пятерня крепче сжала плечо Элвина Свенсена. Взгляды полицейских встретились. Затем Большой Эл слабо кивнул, и Уил сел.

– Вы правы. Извините меня. Я плачу за результат, а не за то, каким образом он получен. Но я знаю, с чем мы столкнулись. И, черт возьми, напуган до смерти.

– И вот еще одна причина, по которой я здесь, Эл. Чтобы выяснить, с чем мы столкнулись, прежде чем бросаться на это, паля из пушек и выпрыгивая из собственных штанов. Ваши предположения?

Эл откинулся на спинку стула, и она мягко скрипнула. Он смотрел в окно, в темное молчание утра, и на миг показалось, что он успокоился. Однако такого просто не могло случиться. Похоже, что-то его не на шутку тревожило.

– Все началось три года назад. Тогда это выглядело довольно невинно и почти законно…

Хотя Республика Нью-Мексико захватила земли от Колорадо на западе до Миссисипи на востоке и Арканзаса на севере, большинство ее поселений находились между побережьем Залива[39] и Рио-Гранде. Больше века Оклахома и Северный Техас оставались незаселенными. «Граница» между Арканзас-Ривер не вызывала интереса у Республики, где хватало проблем с Водяной Войной в Колорадо. Еще меньше нью-мексиканцев интересовали фермерские хозяйства на северной границе неуправляемых земель – или «неправительственных», кому как больше нравится[40]. В течение последних десяти лет поток иммигрантов из Республики на север, где условия были более благоприятными, неуклонно возрастал. Лишь некоторые из южан остались на территории Манхэттена: места, где можно было найти работу, находились гораздо севернее.