Ее Высочество - Гай Орловский

Понсоменер оттянул тетиву с уже наложенной стрелой и, почти не целясь, выстрелил, тут же ухватил вторую, третью, четвертую…

Я ждал, пока всадники на бешено скачущих конях приблизились на сравнительно прицельную дальность, принцессу закрывают своими телами несколько человек, но все-таки лучше в ту сторону не стрелять, я стиснул челюсти и, сведя кулаки вместе, открыл быстрый огонь.

Пятеро вылетели из седел, сраженные стрелами Понсоменера, и только тогда зашатался и упал на конскую гриву своего скакуна тот, в кого стрелял я, но я стрелял и стрелял, пока неслись навстречу, а потом мимо, слышал, как яростно завопил Фицрой, прогремел стук копыт и сзади, но опасности нет, я продолжил стрельбу уже вдогонку, пока не услышал крик Рундельштотта:

– Они уходят!

На дороге уже с десяток тел, испуганные кони с диким ржанием носятся, путаясь в брошенных поводьях, а за удаляющимся отрядом мчится с поднятым мечом Фицрой.

– Что за трусы, – крикнул я, с разбега вскочил в седло и направил коня на дорогу, – могли же…

Но понимал, что если дали четкий приказ только везти принцессу, то всяких схваток по дороге желательно избегать, это мы сплоховали, уверенные, что те остановятся для схватки, а мы в яростной борьбе одних убьем, других обратим в бегство, и принцесса будет освобождена.

Глава 10

Конь Фицроя в азарте несется за скачущими, меч в руке его хозяина взлетает над головой, и едва нагоняют заднего, удар обрушивается уже смертельный, наши кони только успевают перепрыгивать через трупы.

Рундельштотт на скаку шепчет какие-то заклятия, но пока эффекта не вижу, наше счастье в том, что большой отряд по узкой дороге через лес мчится медленнее, чем мы, одиночники, я приблизился на прицельную дистанцию и открыл стрельбу.

Понсоменер догнал на одном из поворотов, выстрелил дважды, но потом решил поберечь стрелы, а я сбросил на землю еще несколько человек, как вдруг весь отряд разделился, только трое понеслись по дороге, остальные ринулись в лес, замелькали за деревьями.

– Принцесса! – закричал я. – Кто ее видит?

Рядом со мной, потихоньку выдвигаясь вперед, идет на бешено скачущем коне Понсоменер, непривычно собранный и настороженный, всматривается, щуря глаза. Фицрой все еще со мстительными криками рубит отстающих, вдруг заорал:

– Там!.. Мелькнуло!

Рундельштотт крикнул:

– Да, я тоже что-то заметил…

Я промолчал, хотя и мне показалось, что на мгновение среди деревьев мелькнул голубой плащ принцессы, но так далеко, что мог и обознаться.

Понсоменер на скаку оглянулся, мне показалось, что на его безучастном лице появилось странное удовлетворение.

– Их всего шестеро, – сказал он, – и связанная женщина…

Фицрой вскрикнул:

– Ты увидел? Веревку?

– Нет, – ответил Понсоменер, – но так сидеть может только связанная… И привязанная.

Фицрой заорал:

– Умру, но на этот раз я их не упущу!

Кони, словно чувствуя нашу страсть, неслись изо всех сил, хрипя и роняя желтую пену. У похитителей кони выдохлись еще больше, я видел, как их шатает, наконец одна из нещадно погоняемых лошадей грохнулась, всадник вылетел через голову, перекатился по земле, попытался встать и ухватиться за стремя скачущего мимо, однако тот промчался…

Теперь отчетливо видно тоненькую женскую фигурку в голубом плаще, капюшон надвинут ей на лицо так, что вряд ли видит что-то кроме луки седла, руки связаны впереди, а ноги, я только сейчас рассмотрел, связаны одна с другой пропущенной под конским брюхом веревкой.

Понсоменер на полном скаку снял с плеча лук, а я не поверил глазам, когда все пятеро похитителей остановились, один поспешно вернулся за упавшим соратником, тот уцепился одной рукой за стремя и пытался бежать, сильно прихрамывая, но всадник ухватил его за шиворот и, втащив к себе, развернул коня и погнал к своим.

Оставшиеся пятеро выставили копья и приготовились к смертельной схватке.

Мы придержали коней, переводя на рысь, а потом на шаг. Пленницу оставили за спинами, но, к моему облегчению, никто не попытался взять ее в заложники, угрожая убить, если мы не оставим их в покое. Видимо, здесь только воины, а они до таких подлых трюков даже не додумаются.

Фицрой спросил неверяще:

– Неужели воинскую помощь поставили выше такой добычи?

– Им все равно не уйти, – ответил я хищно. – Они это поняли.

Рундельштотт не отрывал взгляд от пленницы.

– Вы разбирайтесь с мужчинами, – сказал он, – а я позабочусь, чтобы ее никто не тронул.

Мы приблизились на расстояние в два десятка шагов, шестеро на конях выставили в нашу сторону копья, а пеший вытащил меч и встал с правого краю.

Я крикнул грозно:

– Бросайте оружие!

Тот, кто с копьем в середине, сказал гордо и надменно:

– Приди и возьми!

Я повернулся к Фицрою и Понсоменеру.

– Этого брать живым. Остальные… думаю, король Антриас их уже списал.

Я изготовил руки для стрельбы, но на секунду раньше с тетивы Понсоменера сорвалась стрела, за ней вторая и третья. Четвертую он удержал в руке, видя, как одному выстрелом из моего магического арбалета снесло верх черепа, у другого вместо носа появилась кровавая яма, а третий ухватился за горло, откуда ударила тугая струя крови, к тому же в левой стороне груди уже торчит древко наполовину погрузившейся стрелы как раз в том месте, где совсем неглубоко сердце.

Фицрой перерубил копье, а потом и меч предводителя отряда, тот не успел изумиться такой легкости, как Фицрой ударил его по голове плашмя, и несчастный рухнул под ноги своему коню.

Рундельштотт первым оказался у пленницы, рывком поднял ей капюшон. Я видел, как он вздрогнул и застыл в горестном оцепенении.

Я ринулся к ним, но уже видел, что небо падает всем нам на головы. Связанная девушка в плаще принцессы Адрианны… не принцесса. Фигуркой похожа, только волосы темные, лицо бледное, в глазах ужас.

– Меня похитили, – прокричала она жалобным голосом, – спасите!..

Понсоменер перерезал ножом веревку на ее руках, освободил ноги и снял с седла. На земле она едва достигает ему до плеча, а мы, слишком оглушенные несчастьем, чтобы говорить, только стискивали кулаки и зубы.

Наконец Фицрой застонал, взвыл в бешенстве:

– Да что же это… Значит, нас обманули?

– Хуже, – ответил Рундельштотт мрачно.

– Что может быть хуже?

– Это значит, принцессу уже привезли, – пояснил он сухо, – куда хотели. Короткой дорогой. А из столицы, или где ее заточили, достать будет непросто. Может быть, невозможно.

Я повернулся, пошел к единственному уцелевшему. Он уже с трудом поднялся и сел, щупает одной рукой голову, морщится, видя кровь.

– Имя, – потребовал я, – должность, номер части…

Он посмотрел на меня. Исподлобья.

– Лорд Ярцер, командир поискового отряда… Что такое номер части… не знаю.

Я сказал резко:

– Какой был приказ?

– Подготовить молодую женщину низкого роста, – ответил он послушно, – одеть в голубой плащ и ждать ваш отряд две недели. Если не появитесь, женщину отпустить, а самим возвращаться в Ииссор.

– Много таких отрядов?

Он покачал головой:

– Не знаю. Догадывался, наш не единственный.

Подбежал взбешенный Фицрой, от него жар, как от раскаленного куска железа, почти ткнул в кадык поверженного кончиком меча, там кожа натянулась, тут же прорвалась, выступили тяжелые капли густой темно-красной крови и потекли во впадинку над грудью.

– Куда ее повезли? – потребовал он. – В столицу?

Он прошептал, страшась двигать даже губами:

– Мы простые исполнители… Нам говорили только то, что не могли не сказать…

– Значит, подготовить обманку и ждать?

Он сказал слабо:

– А когда обнаружим вас, то увозить приманку так, чтобы вы увидели и погнались. Указано, по какой дороге везти… У нас приказ, мы не могли ослушаться! Принцессу, насколько я слыхал, повезут в повозке, потому ложным отрядам важно было задержать вас подольше и увести в другую сторону… Очень важно выиграть хотя бы сутки! Но мы уводили вас почти двое суток…

Фицрой повернулся ко мне:

– Слышал?.. Мы потеряли двое суток только на погоне в эту сторону. Значит, принцесса уже в Ииссоре. До которого нам тоже двое суток, если не трое.

Рундельштотт подошел со стороны, на распростертого на земле пленного даже не взглянул.

– Женщине, – сказал он буднично, – я дал коня. Пусть возвращается в свое село. Плащ тоже может забрать, я на него смотреть не могу. Так нас провести!

Понсоменер пояснил ровным голосом:

– Такие продавались даже на той ярмарке. Дешево.

– Издали обмануться нетрудно, – сказал я. – Мы все и обманулись. Теперь надо решить, что делать… Можем ехать по ее давно остывшим следам, можем вернуться в Санпринг и сообщить королеве, что догнать не успели. Честно говоря, мне этот вариант нравится больше. В конце концов у всех нас свои дела, и намного важнее, чем гоняться за женщиной… Не смотрите так!.. Я не сказал, что поступим правильно и разумно. Мы такие, обычно жертвуем своими интересами, если нужно спасать женщину. А если еще и молодую блондинку…