Игра Саида. Единственная (СИ) - Кучер Ая

– Врач уже был, и не один. Ты не помнишь?

– Не очень, если честно. Не помню, чтобы мы выходили из дома.

– Потому что врачи приезжали сюда. Осмотрели тебя, поставили диагноз и свалили до того, как я их прихлопнул.

– За что?

– Вылечить тебя не могут. Сказали, что пока нельзя тебе ничего давать из-за беременности. Фигню всякую посоветовали и сбежали. Сказали, что если не полегчает скоро, то нужно будет везти в больницу. И решать сохранять ли беременность. Жаропонижающее и таблетки могут плохо сказаться на плоде, как и вся твоя болезнь.

– Пусть себя везут!

Тогда я не удивлена, что врачи бежали быстрее, чем пули. Я мало что знаю о беременности, но вот так предлагать… Можно подумать, что женщины никогда не болеют.

Шарлатаны.

– Приблизительно так я им и ответил. Но Вера сказала, что всё будет нормально. Не стоит переживать раньше времени.

– Кто это такая?!

– Знакомая одна, врачиха. Штопает бойцов моих. И не только моих. У неё своя больница, мы обращаемся, когда приспичит. Но, судя по всему, тебе уже лучше.

– Лучше?

– До этого ты совсем со мной не разговаривала. Только бормотала что-то про извращенца, и чтобы я тебе не совал всякое в рот.

– Всякое?

– Твои слова, не мои.

Видимо, не в первый раз я ошибаюсь в мужчине. Ну а как ещё можно было его понять? Раздевает, двигает, заставляет открыть рот… Приличные мысли в такие моменты не появляются.

Мне стыдно самую капельку, но Саид сам виноват. Его поведение настолько непривычно, что я даже подумать о таком не могла. Но сейчас наслаждаюсь приятными касаниями.

Мужчина перебирает мои волосы, гладит шею. Заставляет добить чай до конца, небольшими глотками. Кажется, я проливаю немного, когда беру кружку в свою руку, но Саид ничего не говорит.

Просто укладывает меня обратно, когда я заканчиваю. Горьковатый вкус остается, но я могу это пережить. Зато не так сильно болит горло, и дышать становится легче.

– Поспи ещё, пташка. А потом снова будешь отбиваться.

– Снова этот чай?

– Невкусный? Переживешь. Нигяр говорит, что это лучший напиток для тебя сейчас. Она в этом лучше разбирается.

– Ты ей доверяешь?

– Да, и ты тоже можешь. Она много лет работала у моего брата, теперь у меня. Но лучше не делись с ней планом побега. Она верна мне, а не тебе. Быстро всё здаст.

– Предательница.

Саид хрипло смеётся, его грудь поднимается, укачивает меня. Чуть сползаю вниз, чтобы лежать было мягче. Мужчина теплый. Не заменит одеяло, но хоть что-то.

Под смех Хаджиева я и засыпаю.

Когда я снова просыпаюсь, то в комнате никого нет. Вместо Саида я обнимаю подушку. Тру лицо, сгоняю остатки сна. И понимаю, что чувствую себя в разы лучше. Голова ещё немного болит, но не критично.

Одежда неприятно липнет к телу, и я отправляюсь в душ. Хочется смыть с себя всю болезнь и её последствия. Наверняка, всё потому, что я с мокрой головой бегала от пожара.

– Саид!

Ругаюсь от неожиданности. Дверца душевой резко открывается, мужчина недовольно смотрит на меня. Разворачиваюсь к нему спиной, пытаюсь открыться от этого взгляда.

– Оставь меня одну, пожалуйста.

– Какого черта ты встала, Ника? Слышала про постельный режим? Или мне тебя привязать нужно?

– Я в порядке, правда. И чувствую себя хорошо! Дашь мне минуту, я скоро выйду.

Мужчина ещё стоит несколько секунд, но после этого оставляет меня в одиночестве. Удивительная выдержка, но испытывать её я не рискую. Поэтому быстро вытираюсь, натягиваю легкую пижаму и возвращаюсь в спальню.

Показательно смиренно забираюсь в кровать, улыбаясь Хаджиеву. Мужчина стоит у стены, всполошившийся, с цепким взглядом. Что же его так взволновало?

– Всё, я на месте, - пытаюсь пошутить, но прикусываю язык. Получается не очень. – У тебя всё нормально?

– Нормально ли у меня? Это ты мне скажи, пташка.

– Что? Я ничего не делала.

Саид прячет сжатые ладони в карманы брюк, а потом достает, рывками снимая с себя рубашку. Остается только в темных джинсах, которые идеально обтягивают его тело.

Это из-за Эмина мужчина снова злой? Встревоженный и внимательный. Его племянник снова что-то натворил, пока я болела? Но я ведь об этом не знала! Всё сразу рассказала Саиду.

Ну, не сразу, но в ту ночь, когда решила быть честной с ним.

– Расскажи мне, Ника, каким я должен быть? Ты валяешься несколько дней в бреду…

– В бреду? Сколько?!

– …Ничего тебе давать нельзя, потому что ребёнок. И дитю тоже не очень полезно, что ты болеешь. И я должен разрываться между работой и тобой. Уговаривать выпить чай, каждый раз забирать чертово одеяло, менять холодные компрессы…

– Ты сам это делал?

– …А потом возвращаюсь домой, а тебя нет. Ушла в душ, хотя ещё утром не могла сидеть спокойно. И что мне с тобой делать?

– Пожалеть?

Спрашиваю неуверенно, зная, что Саид на это не способен. Но я не думала, что он сам возился со мной всё время. Думала, поручил Нигяр. А единственный раз, который я помню, просто оказался рядом. Только проснулся или собирался на работу.

Мужчина показательно хватается за пряжку ремня, намекая, что он хотел бы со мной сделать. Но уголки его губ подрагивают, а после Саид просто машет рукой.

Мол, что с тебе взять.

– Лучше? – спрашивает вместо угрозы, и я улыбаюсь ещё шире.

– Намного. Думаю, завтра уже буду в полном порядке.

– Отлично. Твоя мама звонила, беспокоилась. Я не дал ей приехать, но сказал, что ты перезвонишь.

– А навестить? Смогу?

– Зависит от многого, пташка.

– От чего? Саид, она же волнуется! Я не буду ничего делать, правда-правда.

– Для начала, - кивает на прикроватную тумбочку, где стоит новая порция чая. – Выпей это. А потом решим.

Морщусь, потому что это настоящая пытка. Но её я выдержать готова. В конце концов, Саид мог придумать что-то намного хуже. А вместо этого…

Проявил заботу, от которой щекочет под рёбрами.

Глава 25. Саид

– Да, мам, всё хорошо!

Я краем глаза поглядываю на пташку, которая крутится в моем кабинете. Который раз убеждает свою мать, что с ней всё хорошо. Хотя я бы не был в этом уверен на все сто процентов.

Ника выглядит получше, но все ещё кашляет время от времени. И я бы не рисковал пускать её куда-то далеко, пока окончательно не оправилась после болезни.

Пиздец как напугала меня.

Я стойко перенес смерть брата, пока он не объявил, что все ещё жив. И справился с тем, что племянника не стало. Ну, в этом случае несколько лет был уверен, что его нет. И если возвращению Халида я был рад, то Эмин…

Ника умудрилась весь воздух выбить. Бледная, не в себе, почти не отвечала. Думал, пристрелю первых врачей, которые приехали. Слишком долго добирались.

Сдержало лишь то, что девчонке нужна была помощь. И ждать другую бригаду времени не было. Жаль, что деньгами не ускоришь выздоровление. И угрозами тоже. Врачи дали рекомендацию, по стеночке двигаясь к выходу.

Я был придушить любого.

Даже Лютый лишний раз не лез. Сам взял основные задачи на себя, чувствовал моё состояние. Совсем не до сделок было. Какая нахрен контрабанда? У меня пташка с температурой.

И Адам под ногами путается, требуя пустить его к Нике. Пришлось отвлекать, потому что Тереза не справлялась. Зачем только держу рядом, если ничерта не может?

Пришлось пустить малого за шахматный стол. Тот упрямо хотел играть, и я сдался. Практика не помешает, так ведь? Только настолько был погружен в мысли о Нике, что всухую продул малому.

– Да, всё хорошо. Саша? – Ника усмехается, бросает на меня взгляд. – Нет, ничего о нём не слышала. Больше не появлялся? Занят, наверное. Да, мам, я знаю, что он… Да. Нет, ну мам!

Усмехаюсь, отвлекаясь от документов. Смотрю, как пташка юлит и старается оправдаться. Если Екатерина Анатольевна ей снова рассказывает про прекрасного Сашу, то я не против.

Незачем женщине знать, что Саша и преследователь её дочери – один и тот же человек. Но даже когда Ника бегала от меня по Европе, не мог оставить её мать без внимания. Пришлось назваться другим именем и помогать время от времени.