Записки старого козла - Чарльз Буковски

— о, гляньте! — выкрикнул я, наполняя свой стакан винищем. — шлюха! ты шлюха гребаная!

затем она появилась с накрашенными губами, яркая, жирная помада.

— вот-вот! шлюха-потаскуха гребаная!

я завалился на кровать и закурил, ополовиненный стакан покачивался на ночной тумбочке, босой, в грязной майке и трусах, которые не менял уже несколько недель.

и вот она подошла и встала передо мной.

— ТЫ САМАЯ ГРЯЗНАЯ КРЫСА ВСЕХ ВРЕМЕН И НАРОДОВ!

— аха-ха-ха-ха-ха-ха! — закатился я в ответ.

— ну, я ухожу!

— это меня нисколько не волнует. Я обеспокоен совсем другим.

— чем это?

— не хлопай дверью, когда будешь уходить, я устал от дверного грохота, попробуй только хлопнуть дверью, и я порву тебе очко.

— кишка тонка!

она шваркнула дверью так, что меня чуть не парализовало, когда стены перестали сотрясаться, я поднялся с кровати, осушил свой недопитый стакан с винищем и бросился к двери, одеваться времени не было, она услышала, что я открываю дверь, и кинулась бежать, но туфли-то у нее были на высоченном каблуке, я настиг ее на лестничной площадке, скрутил и влепил наотмашь пощечину, она заорала и, брякнувшись оземь, покатилась по ступенькам, последнее, что я увидел, — как взметнулись ее прекрасные длинные ноги в нейлоновых чулках, «господи, что я творю!» — подумалось мне тогда, но обратного пути не было, я отвернулся и медленно побрел к своей двери… открыл, вошел, закрыл, сел и налил, с лестницы доносился плач, затем послышались звуки открываемой двери.

— что случилось, дорогуша? — спросил женский голос.

— он ударил меня! мой муж ударил меня! (МУЖ!!!)

— ох, бедняжка, давай я помогу тебе подняться.

— спасибо.

— и что ты собираешься сейчас делать?

— не знаю, мне некуда идти. (ЛЖИВАЯ СУЧКА!!!)

— послушай, сними комнату на ночь, а когда он уйдет на работу, ты вернешься к себе.

— НА РАБОТУ?! — взвизгнула Мэри. — на работу! да это уебище не работало и дня в своей поганой жизни!

мне стало невыносимо смешно, так смешно, что я просто не мог сдержаться, я уткнулся лицом в подушку, чтобы Мэри не могла слышать мой хохот, когда же я наконец угомонился и расстался с подушкой, на лестнице уже никого не было.

Мэри появилась через пару дней, у меня ничего не изменилось — грязные трусы и мрачное настроение, она же, наоборот, вырядилась во все самое лучшее, полная решимости бросить меня, она старалась всем своим видом показать, что же я теряю.

— все, на этот раз я не вернусь! и я не шучу, шутки кончились! извини, но я больше не могу жить с таким ублюдком.

— а ты — шлюха, и больше ничего, гребаная шлюха…

— конечно шлюха, а иначе я бы и не жила с тобой.

— ух ты! а ведь я никогда не думал об этом.

— ну так подумай.

я наполнил свой стакан и заявил:

— в этот раз я провожу тебя и сам открою и закрою за тобой дверь — и, как говорится, скатертью дорожка, так ты уже уходишь, моя дорогая?

я подошел к двери, распахнул ее и замер в ожидании — в трусах и с наполненным стаканом в руке.

— давай, давай, ночь коротка, нужно решить наконец эту трудную задачу, ну, решаем, а?

ее проняло, она вышла, остановилась и повернулась, мы стояли лицом к лицу.

— иди прошвырнись, может, удастся запродать свою просифоненную дыру за бакс с четвертью этому беспалому ларечнику с резиновой мордой, счастливого променада, моя дорогая.

я уже стал закрывать дверь, когда она вдруг вскинула свою сумочку и закричала:

— ты — гнилое уебище!

я видел, как сумочка полетела мне в голову, но я просто стоял и безмятежно улыбался, мне доводилось биться с настоящими крепкими парнями, и женская сумочка не смутила меня… пока она не долетела до моей головы, я ощутил оглушительный удар, сумочка была набита всяким бабским дерьмом, и мне досталась огромная склянка с кремом, она была как камень.

— детка, — еле выдавил я, вцепившись в дверную ручку и пытаясь улыбаться.

двигаться я уже не мог. я просто остолбенел, а она уже снова замахивалась.

— послушай-ка… удар.

— ой, детка…

ноги подкосились, и я начал оседать, теперь ей открылась моя макушка, и она стала молотить по ней все быстрее и быстрее, словно старалась расколоть череп, это был третий нокаут в моей весьма пестрой карьере, правда, от женщины — первый.

когда сознание вернулось ко мне, то дверь была закрыта, а я валялся на полу в полном одиночестве, вокруг меня разлилась лужа крови, хорошо еще, что пол был покрыт линолеумом, я стряхнул с себя кровь и побрел на кухню, для особого случая у меня была припасена бутылочка виски, это был тот самый случай, откупорив заначку, я сначала плеснул себе на разбитую башку, а потом уже принял и внутрь, вшивая сука! она же хотела убить меня! хуй поверишь! в горячке я даже подумал было заявить на нее в полицию, но вовремя спохватился, наверняка по ходу разбирательства и меня притянули бы к ответу.

жили мы на четвертом этаже, я принял еще виски и направился к нашему шкафу, вытащил все ее платья, все туфли, трусы, лифчики, ночнушки, тапочки и даже носовые платки, собрал все это шмотье в кучу и свалил перед окном, затем, сопровождая каждую вещь глотком виски, я стал выбрасывать их наружу, чертова блядина, хотела меня прикончить!

я жил на четвертом этаже, окно выходило на большой пустырь, за пустырем стоял небольшой дом. наше здание было построено на возвышенности, так что реально я находился на высоте восьмого этажа, с высоты положения я старался развесить ее трусы на электрических проводах, но постоянно промахивался, разозлившись, я стал вышвыривать барахло не целясь, скоро весь пустырь был усеян платьями, туфлями, трусами… шмотье виднелось повсюду — на кустарниках, на деревьях, на заборе или просто на траве, мне полегчало, я снова принялся за виски, затем нашел швабру и отмыл линолеум от крови.

наутро башка раскалывалась, расчесаться я не мог. на макушке образовалась огромная короста, кое-как намочив волосы, я уложил их назад, часов в 11 я спустился вниз, чтобы собрать выброшенные вещи, на пустыре было чисто, я растерялся, во дворе маленького домика копался в земле старый хрыч.

— послушайте, — обратился я к старикану, — вы, случайно, не видели, здесь валялась всякая разная одежда?

— что за одежда?

— ну, женская одежда.

— да валялось тут повсюду тряпье какое-то. я собрал все и позвонил в Армию спасения, чтобы они приехали и забрали.

— это одежда моей жены.

— а я так понял, что кто-то выбросил это все.

— да я по ошибке.

— ну, вон они, все еще лежат в коробке.

— серьезно? послушайте, не вернете мне их?

— забирайте, только сдается мне, что это ничейное барахло.

старикан сходил в дом, принес коробку и подал ее мне через ограждение.

— спасибо, — поблагодарил я.

— да ладно уж, — отмахнулся старик и, опустившись на колени, снова принялся копать землю.

я поволок одежду домой.

Мэри заявилась вечером в компании Эдди и Герцогини, с собой они принесли вина, я принялся разливать.

— смотри-ка, — сказал Эдди, — у тебя довольно чисто.

— Хэнк, давай больше не будем ссориться, — предложила Мэри. — меня уже тошнит от наших скандалов! ты же знаешь, что я люблю тебя, правда люблю.

— да уж, — пробурчал я.

мое внимание привлекла Герцогиня, ее волосы закрывали почти все лицо, чулки зияли дырами, а в уголках рта выступали капельки слюны, мне ее вид показался болезненно-сексуальным, и я запал на нее. отправив Мэри и Эдди прикупить еще вина, я, еле дождавшись, когда за ними закроется дверь, сграбастал Герцогиню и завалил на кровать, она была так худа — кожа да кости, бедняжка, вероятно, ничего не ела недели две. я навалился и вставил, получилось неплохо, только быстро, когда Мэри и Эдди вернулись, мы как ни в чем не бывало сидели по своим местам.

прошел примерно час, когда Герцогиня, выглядывая из-за свисающих патл, вдруг наставила на меня свой костлявый палец, в разговоре возникла пауза, палец строго указывал на меня, наконец Герцогиня разродилась:

— он изнасиловал меня, когда вы ходили за вином, он меня изнасиловал.

— слышь, Эдди, неужели ты ей веришь?

— конечно верю…

— знаешь что, если ты не способен верить другу, пошел нахуй отсюда!

— Герцогиня не врет. Если она сказала, что ты…

— ПОШЛИ ВСЕ НАХУЙ, ПРИДУРКИ!

я подскочил и швырнул свой стакан с вином в стену.

— что, и я тоже? — удивилась Мэри.

— ТЫ — ТОЖЕ! — пригвоздил я ее пальцем.

— господи, Хэнк, я думала, мы закончили с этим, я так устала от наших скандалов…

все потянулись к выходу — первым Эдди, за ним Герцогиня, замыкала Мэри. Герцогиня все твердила:

— он изнасиловал меня, я же говорю вам, он меня изнасиловал, сколько можно повторять, он выебал меня, просто схватил, завалил и выебал…

сумасшедшая, что с нее возьмешь.

все уже были за дверью, когда я сорвался и ухватил Мэри за руку.